Марина Казанцева - Перекрёстки времени[СИ]

- Как ты себе представляешь мою, как ты говоришь, власть над временем? Думаешь, я скажу, и откроется проход в Дерн-Хорасад? - горько спросил он.

- Как-то ты это делаешь.

- Я тебе скажу как я это делаю: оно происходит под воздействием экстремальных обстоятельств, на самой грани гибели. Я теряю друзей, милая. Ты не боишься такого опасного спутника?

- Я просто хочу быть с тобой, - ответила она.

Вот это, кажется, была правда, а вся остальная бравада - лишь поза. Это и повлияло на его решение.

Он всё же был с ней осторожен и решил не открывать без необходимости своих возможностей. Поэтому утаил, что у него имелась эльфийская летательная машина, и свистнул своего Сияра. У Наташи, то есть Лиланды, как она настойчиво требовала её называть, припрятан был поблизости справный вороной с многообещающим именем Гашиш, хотя она утверждала, что именно в таком виде он ей и достался - догадывайся, как!

То, что она ждала его и готовилась к походу, выяснилось тут же: из пиратского сундучка с картинками голых баб под крышкой она извлекла экзотичный костюм мужского типа - явно из её лихого прошлого. Кринолин небрежно брошен в угол и, кажется, скоро найдёт себе новую хозяйку: щеголять Маре в барыниных юбках.

Сама Наташа упорно называла его не Лёном, а Румистэлем, как будто решительно проводила глубокую черту между прошлым их житьем и неизвестным будущим. И чем больше было у них в дальнейшем приключений, чем больше скитались они вдвоём, тем более он убеждался, что она была права: оба они были не те, кем себя считали.

- Знаешь, всё что-то очень странное есть в том как мы с тобой встретились, - задумчиво сказал он. - Не верю я в совпадения. Откуда ты знала, что я прибуду к этому месту? У меня вообще-то были другие планы, и ты могла меня ожидать тут хоть до зимы, а то и дольше.

- Ты не поверишь, - она сделалась серьёзна, - но в этом действительно есть что-то мистическое. Такая история получилась, всё прямо одно к одному.

Вышло по её словам следующее. Конечно, можно было увидеть в этом некий перст судьбы, но Лёну показалось, что тут присутствует обычное совпадение.

Сбежав от Лёна по дороге в Сильвандир, Наташа вскоре очутилась в некоем городке. Надо было снова как-то устраиваться по жизни, а так просто оставаться путешествующей в одиночку дамой довольно опасно: к ней так и притягивает всяких нечистых на руку типов. И вот однажды она услышала как на ярмарке один слепой уличный шарманщик пел балладу - изумительно! - про похождение четырёх рыцарей к Верошпиронской башне! И имена все те же: рыцарь Константин, рыцарь Фёдор - правда, его переделали в Теодора, также благородный королевич Долбер и, само собой, рыцарь Лён со своим знаменитым Карателем. Получалось всё так, будто они героически порубали кучу вурдалаков и, конечно, освободили принцессу, спящую в башне. А потом слепой нищий музыкант предложил Наташе вытянуть билетик с предсказанием из его барабана с записочками. Она так и сделала и обнаружила в бумажке одно название: Дерн-Хорасад. На расспросы шарманщик ответил, что завтра обязательно исполнит другую балладу: о том как рыцарь Лён отправился спасать друга в заколдованный город Дерн-Хорасад и как нашёл там кучу сокровищ. Однако ни на следующий, ни в какие иные дни шарманщик на этом месте не появился. Но Наташа уже заинтересовалась и принялась искать сведения про этот самый Дерн-Хорасад, и поиски привели её в самое подходящее для этого место: в библиотеку. А там ей повезло наткнуться на бесценные хроники Скарамуса Разноглазого.

- Вот так я оказалась здесь. А то, что ждать тебя я могла довольно долго: оно и меня заботило. Но я твёрдо решила, что дождусь. И к моему удивлению, ты появился тут довольно скоро. Впрочем, я организовала у камня круглосуточное дежурство местных пацанов - такая игра в войнушку. Мне всяко доложили бы о твоем прибытии.

Конечно, ни в какой Дерн-Хорасад он её брать не собирался - место, в которое он отправлялся, опасно, и что он там ещё встретит - неизвестно. Ничего не сказав ей, Лён мирно двинул в сторону ближайшего города. Он также скрыл от рыжеволосой авантюристки то, что мог пользоваться эльфийской летательной машиной, и вызвал к себе Сияра. Так они вдвоём и отправились в дорогу: у Лиланды, уж коли ей так приспичило называться, имелся жеребец.

Ехали они лесами, невидимые с высоты, и он мог не заботиться о том, что сверху будет доступен дивоярским наблюдателям. Лён про себя решил, что пристроит свою авантюрную подругу где-нибудь в подходящем месте, каким ему казалось человеческое жилье. Надо снабдить её достаточным количеством денег, снять ей приличный дом и подумать о её дальнейшем будущем. Какие честолюбивые мечты гуляли в этой прелестной головке, какие дерзкие планы придумывала себе Лиланда - одно ясно, ему придётся за ней приглядывать. Ещё одна проблема к уже имеющимся. Не может он брать её с собой на поиски кристаллов - вот это совершенно точно! Так что путь был неспешным, увлекательным и приятным. Временами ему казалось, что он узнавал в ней свою рыжеволосую принцессу, а временами она была дерзка, насмешлива, несносна - с ней всегда надо быть настороже.

- Куда мы всё же едем? - удивилась она, когда они достаточно удалились от холма, в который стянулась вся некогда огромная область Дерн-Хорасада.

- Я еду по своим делам, - загадочно ответил он, потому что знал: признаться Наташе или этой авантюристке Лиланде в своих настоящих планах небезопасно.

Уже наступила ночь, и они коротали время у костра, не торопясь отправиться к ночлегу.

Чудны и прекрасны были эти ночи, что проводили они вдвоём среди блаженного безлюдья и безмолвия - одни под звёздами, среди лесной глуши, под вкрадчивыми прикосновениями ветерка, гуляющего меж могучих крон и чуть тревожащего дремлющих веками великанов. Изумительные погоды сопровождали это лето, как будто вся щедрость природы излилась на них двоих в напоенных теплом и солнцем днях. Ни следа бурь, ни проливных дождей, тепло насыщенного солнцем дня сменялось тёмной глубиной прозрачной ночи. И вот сейчас вздыхают сонно кроны вечных великанов, давно не слышавших ни голоса, ни поступи людской. Как сладок твой ночной покой, Селембрис.

Она полулежит напротив, облокотясь на седло, поверх которого мешок с вещами, и смотрит в мерцающий огонь костра. Так странно её видеть тут, такую. Уже не девочка, а молодая женщина - красивая, загадочная, непостоянная. Как будто притягивает к себе и в то же время отталкивает. Вот эти красно-рыжие кудри мерещились ему в снах и заставляли ошибаться не раз, искать её облик в других женщинах. Он почти смирился с мыслью, что навсегда потерял её, что она осталась там, в другом мире, который покинул. А потом обнаружил её, но уже совсем другой: всё в ней стало ему непонятно, и саму её он едва узнаёт. И теперь даже не может дать себе отчета: какая из двух Наташ ему желаннее - та или эта.