Владимир Лосев - Игрушка богов

Кир слушал ее мысли, которые она ему передавала, и чувствовал, как тоска больно сжала сердце, он стал задыхаться от ее давящих объятий. Слабость расползлась по телу, и… все исчезло. Знакомый холодок поднялся снизу живота, и он, как и Криса, закрылся блоком.

Он вздохнул и обнял ее, маленькую хрупкую девочку, со странной силой и самообладанием. Криса ткнулась ему в грудь, обхватила его руками и прижалась к нему. Несколько ее слезинок упали ему на руку и смешались с кровью, которая продолжала течь из его раны.

Она сказала, что умрет, когда мне исполнится пятнадцать лет. Но это случилось раньше… Почему? Ты знаешь почему?

Кир медленно покачал головой и тихо сказал:

– Кто-то вмешался в жизнь этого мира, и будущее изменилось. Кто-то могущественный и имеющий на это право. Криса кивнула и вытерла слезы.

Я сейчас буду лечить тебя, а то и ты умрешь.

Кир слабо улыбнулся:

– Я не умру, дочка. Я немного отдохну, восстановлю свою энергию и вылечу себя сам.

Криса поцеловала его в щеку и отодвинулась.

Я буду лечить тебя, а твоя энергия нам еще понадобится. Я знаю.

Она замычала свою песню жизни, и голубые искорки облачком повисли над его телом. Он почувствовал покалывание, легкую слабость, и его потянуло в сон.

Спи, тебе надо немного поспать…

Кир вдохнул воздух, наполненный запахами травы и цветов. Он оглянулся. Мать-волчица стояла за его спиной, лицо ее было серьезным и печальным.

– Я сочувствую тебе, – сказала она. – Прости, я ничем не могла помочь.

– Почему? – спросил мрачно Кир.

– Я не могу тебе сказать, ты должен все понять сам, таковы правила.

– Их нельзя нарушить?

– Нет. – Мать-волчица грустно улыбнулась. – Они вплетены в энергетическую ткань миров. Если я их нарушу, тот, кто разрушает мой мир, получит преимущество и сможет сотворить гораздо большее зло.

Кир поинтересовался:

– Тогда зачем ты взяла меня сюда?

– Я могу посоветовать, это разрешено. Ты должен попасть в тот мир, откуда пришли эти воины, а также в другие, в которых еще не был. Тогда ты сможешь сделать выбор.

– Какой выбор?

– Я не могу сказать. Когда ты будешь готов, я перенесу тебя и твою дочь в нужный мир. Она будет с тобой. К сожалению, сейчас тебе негде ее оставить и не с кем. Ты опять один, одинокий волк, но я этого не хотела.

Кир проснулся.

Криса, покачиваясь, мычала песню жизни. Солнце по-прежнему стояло над головой.

– Я долго спал? – спросил Кир. Криса покачала головой.

– Ты не спал, задремал на мгновение и открыл глаза. Кир тяжело вздохнул.

– Ты по-прежнему не можешь говорить? – спросил он.

Нет, не получается. Я пробовала.

– Не беспокойся, – сказал он. – Я думаю, что это со временем пройдет.

Мама рассказывала, что когда-то у нее было обезображено лицо. Она могла вылечить его, но не захотела потому, что люди были жестоки, и она боялась их. Я теперь понимаю ее.

Моя немота – это такая же защита, каким был для нее шрам от ожога на щеке.

Кир встал, преодолевая слабость.

– Нам нужно похоронить твою мать.

Не надо. Ей уже это не нужно, это не она, а только сброшенная пустая оболочка. Ее здесь нет, она далеко. Пусть звери и птицы приберут здесь, а мы уйдем отсюда, чтобы им не мешать.

Кир с жалостью посмотрел на нее.

– У тебя не болит голова? – спросил он с тревогой.

Нет, я не сошла с ума. Мы говорили с мамой об этом, о том, что происходит с человеком после смерти. Она поняла бы меня…

Кир погладил ее по щеке и грустно сказал:

– Я тоже попробую тебя понять…

Тогда пошли.

Кир с тяжелым сердцем подчинился. Он взял ее за руку, и они пошли по лесу туда, где должна быть деревня. Он знал, что их дом сожжен, а в деревне все жители убиты.

Но надо было двигаться, и впервые он не знал, куца же ему идти.

Корвин сел на деревянную лавку, оглядел комнату, потом, иронически улыбаясь, посмотрел на Дару.

– Как ты собираешься найти то, что он для тебя оставил? Комнат мало, и все лежит на виду… Дара мягко улыбнулась в ответ:

– Он знал, что я найду, значит, он знал и про мои способности. – Она достала камень и закрыла глаза. Камень запульсировал, меняя цвета. Она открыла глаза.

– Это в той комнате, где находится сундук.

Корвин усмехнулся:

– Я там все осмотрел, там ничего нет.

Дара молча пошла к двери. Он пожал плечами и потянулся за ней. В комнате она снова достала камень.

– Здесь, за этой стеной.

Дара подошла к стене и стала ее ощупывать. Корвин сел на сундук и с насмешкой посмотрел на нее.

– Похоже, что ты ошиблась. Дом выстроен из камня, здесь не может быть никаких пустот.

– Да, – кивнула Дара, – не может быть, если только тот, кто строил дом, специально их не предусмотрел.

Корвин подошел к ней и рукояткой кинжала постучал по стене.

– Звук везде одинаков. Дара кивнула.

– Вот за этим камнем находится что-то странное, его нужно вытащить.

Корвин ухватился за камень кончиками пальцев и потянул.

– Ничего не получается, он сидит крепко.

– Тогда нужно надавить.

Корвин отошел к сундуку и сел на него.

– Я же сказал, что ты ошиблась. Дара надавила на камень, потом постучала рукояткой кинжала, тот не шелохнулся. Корвин засмеялся.

– С лягушками у тебя получалось лучше. Я до сих пор помню лицо хранительницы, когда она отчитывала тебя.

Дара, не обращая внимания на его болтовню, продолжала ощупывать камень. Неожиданно что-то щелкнуло и камень отошел в сторону. Открылась ниша, в которой стояла небольшая шкатулка. Дара восторженно засмеялась:

– Я знала, что я найду, и он это знал. А ты глупый волчонок-переросток! – Она вытащила шкатулку и поставила ее на пол. Корвин с любопытством наблюдал за ней.

Шкатулка была сделана из зеленоватого камня, на ней не было каких-либо видных запоров, и она не открывалась, несмотря на все ее усилия. Дара озадаченно еще раз осмотрела ее и опустилась на пол.

– Корвин, щомоги мне,-попросила она. Тот рассмеялся

– Кто-то обзывал меня волчонком-переростком…

– Ну хорошо, ты – мудрый матерый волк, сильный и быстрый!

Корвин довольно улыбнулся и сел с ней рядом.

– Это шкатулка с секретом, – сказал он. – Я читал о них в книгах храма. Там было написано, что нужно либо что-то нажать, либо вытащить, и она откроется.

– Это я и без тебя знаю, – сердито пробурчала Дара. – Ты открой ее!

– Хорошо, – сказал Корвин и двумя руками нажал на углы шкатулки, крышка под действием пружины откинулась.

– Как ты догадался? – спросила подозрительно Дара. Корвин вздохнул и задумчиво почесал в затылке.

– Я просто это знал, но не спрашивай откуда. Это знание вдруг оказалось в моей голове.

– Ладно, давай смотреть, – сказала Дара и сбросила тряпку, прикрывающую содержание шкатулки. Сверху лежал мешочек с золотыми монетами, который Дара отложила в сторону, под ним лежало два широких браслета, сделанных из полированного блестящего металла.