Владимир Лосев - Игрушка богов

Дара пожала плечами.

– Я пока до конца не знаю, что я умею. Я чувствую людей и зверей на довольно большом расстоянии и их эмоции. Сейчас я знаю, где находятся ваши разведчики и чем они занимаются.

Берс придвинулся ближе:

– Где и чем, девочка?

– Четверо расположились вокруг нас, там, там и там, – она показала рукой в разные стороны. – Двое из них спят, двое слушают лес. Пятый довольно далеко. Он идет по дороге по направлению к нам… он спешит. – Дара нахмурилась. – Он обнаружил что-то опасное, он встревожен. За ним гонятся люди, их много.

Рон взглянул на Берса, тот пожал плечами:

– В темноте он легко избавится от преследования, луна скоро зайдет за тучи. Он идет по дороге, чтобы не навести их на нас, потом он свернет в лес. А девочка все рассказала правильно, у нее действительно есть дар.

– У твоего отца, кроме того, что ты нам продемонстрировала, были еще другие способности, – сказал Рон. – Он остро ощущал опасность задолго до того, как она наступала, и он имел чувство направления. Он мог найти дорогу к любому месту, даже к тому, где никогда не был.

Дара пожала плечами.

– Возможно, это есть и у меня, пока не было случая это проверить.

Рон хмуро покивал головой.

– Похоже, завтра у тебя появится шанс это узнать… а очень скоро для всех твоих талантов найдется применение, если меня не обманывает мое чутье на неприятности.

Они шли по мощенной булыжником широкой дороге увлекаемые потоком людей, от которых остро пахло страхом и горем. Кир крепко держал за руку Крису и беспокоился только о том, чтобы их не растащили в разные стороны.

Лошадь они давно потеряли, да она и не могла двигаться среди обезумевших от страха людей.

Папа, они боятся чего-то сзади них, они боятся, что оно их нагонит.

– Оно?.. Что это такое? – спросил Кир. Он не слышал мысли этих людей, так как находился в боевом состоянии. Это сработала его защита от беспорядочных и сильных эмоций окружающих людей.

– Это какой-то монстр, чудовище…

– Я давно убедился, что самое страшное чудовище – это человек, – пробурчал Кир. – Нам надо выбраться из этой толпы, иначе они нас растопчут.

Он на мгновение вышел из своего боевого состояния, чтобы заглянуть в мозг Крисы. В нем по-прежнему находилась серебристая сфера, скрывающая ее мысли, но эмоции были видны. Он вздохнул с облегчением, Криса не испытывала страха, скорее просто любопытство.

Появились вооруженные копьями люди, они внимательно вглядывались в толпу. Поток замедлил свою скорость и вскоре остановился.

Кир приподнялся на цыпочки, чтобы понять, что случилось. Неожиданно с двух сторон к нему направились воины, расталкивая людей копьями. Кир нащупал рукой кинжал и расправил плечи, чтобы освободить хоть немного пространства для боя.

Они не хотят нам зла, они просто исполняют приказ.

– Что им нужно? – спросил Кир, внимательно разглядывая приближающихся воинов.

Ты вооружен, а они собирают всех, кто способен держать оружие, для своего последнего боя. Они собираются остановить здесь чудовище, чтобы люди смогли спастись. У них нет надежды, они готовятся к смерти. Помоги им, папа!

Воины наконец добрались до них.

– Идем с нами, – сказал устало один из них. – С тобой хочет поговорить наш командир.

Папа, пожалуйста, помоги этим людям. Среди этих людей много женщин и детей…

– Хорошо, Криса. Я помогу этим людям, хоть это не наш мир, и это не наша война. Мне нравится твоя вера в меня, но я не настолько всесилен, как тебе кажется.

Воин повернулся и пошел к обочине, развернув копье, освобождая тем самым пространство и давая им возможность выбраться из толпы.

Воинский лагерь стоял на холме недалеко от дороги. Несколько десятков шатров располагались правильным кругом и около каждого был разожжен костер. У огня сидели изнуренные долгим маршем воины, в глазах их была усталость и тоскливая готовность к смерти.

Их привели к большому шатру, стоящему в центре. Седой воин с мечом на поясе тяжело встал с расстеленного ковра и поднял руку в приветствии. Кир молча поклонился в ответ.

Воин несколько мгновений внимательно вглядывался в его лицо.

– Я – сотник армии Гневного Леопарда, – сказал воин. – Моя сотня осталась последней из легиона, расположенного здесь. Мой долг задержать врага, вторгшегося в наши земли, пока не подойдет новый легион. Это не твоя война, чужеземец, но ты вооружен, и у тебя лицо воина.

Сделай свой выбор, чтобы у твоей дочери появился шанс остаться в живых. Присоединяйся к моей сотне, чтобы встретить смерть лицом к лицу, как подобает воину.

Кир посмотрел на него холодным и оценивающим взглядом, потом сказал:

– Если ты хочешь, чтобы я помог вам, тебе придется передать командование мне. Там, где я живу, мое звание соответствует званию десятитысячника, если такое существует у вас.

Сотник ответил ему таким же оценивающим взглядом и тихо ответил:

– Мои люди не пойдут за тобой.

Кир угрюмо усмехнулся:

– А ты? Ты пойдешь?

Сотник гневно сжал рукоятку меча так, что побелели пальцы.

– Я пойду за любым, кто даст надежду остаться в живых хотя бы части моих людей и хоть ненадолго остановит врага.

Кир грустно усмехнулся:

– С этого момента я беру управление на себя и принимаю ответственность за людей, находящихся здесь, до тех пор, пока не погибну или не исчезнет эта конкретная опасность. Ты становишься моим заместителем и отвечаешь передо мной за дисциплину и за снабжение.

Сотник недоверчиво покачал головой:

– Я согласен, но если ты предашь или струсишь, я сам убью тебя, и смерть твоя не будет легкой.

Кир, стоявший в трех метрах от него, плавно перетек к нему и прижал к его горлу его же кинжал, вытащенный из ножен.

– Ты сможешь попробовать, – сказал он холодно, – но не обещаю, что это будет легко.

Сотник только сейчас попробовал вытащить меч и остановился, почувствовав жесткую руку Кира на запястье.

Папа, сначала ты его озадачил, а теперь напугал. Он не понимает, что вокруг него происходит, в его голове сплошная путаница из обрывков мыслей, я ничего не могу услышать. Дай ему время прийти в себя.

Кир согласно кивнул, сунул обратно в ножны сотника кинжал, отошел и сел на ковер.

Папа, ты никогда не говорил, что ты был десятитысячником.

– Это было давно, дочка, задолго до твоего рождения.

Сотник наконец начал приходить в себя. Он хлопнул по ножнам кинжала, убедился, что кинжал на месте, и спросил хриплым от пережитого волнения голосом:

– Как ты это сделал, чужеземец? Ты невероятно быстр… Если ты такой же мудрый, как и быстрый, командир, то у нас, пожалуй, есть шанс.

Кир устало кивнул.

– Так оно и есть, сотник.

Он поверил тебе, папа. Он сделает все, что ты скажешь.