Андрей Кощиенко - Книга первая: Черт-те где.[СИ]

— У меня есть претензии… — тихо, но четко сказал я, чувствуя поднимающуюся во мне волну ненависти.

В комнате мгновенно наступила напряженная тишина. Все уставились на меня, ожидая продолжения.

— У меня претензии… — снова повторил я, вынуждая Эсту к разговору.

— О каких претензиях идет речь? — выпрямляя спину и разворачивая плечи, спросила та.

— Давайте не будем… — спокойно сказал я, наклоняя голову и глядя на нее из-под бровей, — все прекрасно знают, о чем идет речь.

— Ммм… И… вы желаете получить компенсацию? За неудобства? — после нескольких секунд обдумывания, спросила она.

— Компенсацию? — удивился я.

— Да. Скажем… сорок золотых монет.

Херрассе тетка зажигает! Откупится она решила! Деньгами! Ха! Я с вас клыками брать буду, кошки драные! На ожерелья. Или ушами… ладно, поговорим!

— Пять, — сказал я.

— Что, пять? — непонимающе переспросила та.

— Пять миллионов золотых монет, — ответил я, — и я подумаю, смогу ли я забрать назад свои претензии.

— Пять миллионов?! — задохнулась воздухом варга от озвученной мною суммы, — это за что такое?

— За похищение, за связанные руки, за насмешки, за издевательства, за побои, за треснувшие ребра и прокушенную руку, за ошейник, за натертую им шею, за мою дворянскую гордость, за мою девственность наконец!

— Девственность…? — обалдело переспросила Эста, — а что с ней?

— Она потеряна, — лаконично ответил я.

— Ну… и… что же в этом…? Молодые люди вроде бы никогда не против… — продолжала не понимать она.

— Да? Не против? Если молодую девушку против ее желания — так это преступление, а если тоже самое проделать с парнем — так это для него приключение, так что ли по вашему? Я может мечтал о первой любви, о стихах, о робких поцелуях под звездами… а здесь все это у меня украли! Сразу в постель! Да еще напоили какой-то дрянью! Вы, можно сказать — первую любовь у меня украли! Все самые чистые и нежные чувства, которые бывают только раз в жизни! Грязными лапами… И за все про все, вы мне предлагает сорок монет?

У Эстеллы был вид кошки, которую от прикосновения к обычной мышке неожиданно трахнуло током. Но оправилась она быстро. Должность обязывала…

— Вы… что-то такое говорите… — начала она, — необычное… для меня. Но я так поняла, что ваши потери гораздо ощутимее, чем я думала. Скажем… двести пятьдесят?

— Шесть, — сказал я.

Эста несколько мгновений, прищурясь, смотрела на меня.

— Миллионов? — уточнила она.

— Угу, — кивнул я головою.

— Судя по выросшей цене договариваться вы не желаете? — сделала вывод Эстелла.

— Почему же, — пожал я плечами, — я назвал сумму. А уж в ваших руках решение — принять ее или обзавестись новым врагом….

— Врагом? — хмыкнула та, — я вижу что ты о-очень большого мнения о себе!

— Все течет, все меняется, — спокойно сказал я, глядя ей в глаза, — если сегодня у меня нет клыков и я не умею кусаться, это совсем не значит, что тоже самое будет и завтра. Я еду поступать в Университет. Думаю, что после его окончания, кусаться я научусь. И пребольно.

Я широко оскалился, не отрывая взгляда от ее глаз.

— Вот как? Только не забудь, до окончания Университета нужно еще дожить, — оскалилась мне в ответ Эста.

— Спасибо за напоминание, — кивнул я, — я постараюсь.

— Ну, ну, старайся. Посмотрим, как это у тебя получится…

На этой оптимистической ноте мы с ней и закончили разговор.

— Зря вы так, — выговаривал потом мне Риммар, — не нужно было так резко. Хотите с ними поквитаться, так закончили бы Университет, а потом бы уж и предъявляли претензии. А так… очень самоуверенно. Извините, но по — мальчишески! Безрассудно.

Мда… это я погорячился, — согласился я с ним тогда, — не солидно вышло. Да ладно! Пусть боятся! Хе-хе… Только по улицам теперь похоже лучше не ходить… Пока магию не верну… Блин! Кошки драные…

Я вздохнул, вспоминая этот разговор. Меня поддержала лошадь, тоже глубоко вздохнув.

— Что, тоже задолбалась таскаться по дорогам? — наклонившись вперед, похлопал я ее ладонью по шее, — ничего! Все дороги когда-то кончаются!

В сущности, вся жизнь, — это по сути одна сплошная дорога, — ударился я в филосовствования, — вечный путь длинною в жизнь от одной цели к другой. Удалось получить чего-то, день другой порадовался, на следующий уже заскучал. Чего-то не хватает…. Чего? Чего… О! Вот этого не хватает! Точно! И опять в путь. Снова дорога. А в дороге неизбежны потери… Без них никак…

Вот он, список потерь последнего перехода:

— гитара импортная, эльфийская — одна штука…

— кинжалы, импортные, раритетные, — две штуки…

— невинность, демонская, собственная, — одна штука.

Если первые две позиции меня особо не угнетали (вещи они всего лишь вещи!) то при воспоминании о последней у меня просто начинал вскипать мозг.

Меня? Демона? Какое-то полуживотное, держало в ошейнике, лишило свободы, а потом напоило какой-то дрянью и трахнуло без всякого предупреждения! Не-еет! Я этого так не оставлю! Пусть даже она не меня в постель к себе затащила, а тело Эри. А я всего лишь был у него в мозгу. Все равно не прощу! Так даже еще хуже получается. Получается она мне мозг трахнула, тварь! Это вообще не в какие ворота не лезет!! Сихот… Нужно будет придумать для нее что-нибудь эдакое, особенное… Что бы долго отрыгивалось… Как с портретом. Раз — и голая навсегда! Хм…. А ведь это идея! И даже не для нее, а для них… всех! Оптом. И кажется…кажется я даже знаю, что именно. Эврика! Нужно только…. кое-что…. уточнить, — подумал я.

А еще у нас сперли подвал…, - снова вернулся я к воспоминанию своих потерь, после довольно продолжительного и неспешного обдумывания деталей будущей шутки, — интересно, кому он понадобился?

Когда мы с магами, прихватив по дороге Доминго и его команду, добрались до раскопа, в котором оставался вход, мы его там не обнаружили. Следы от лагеря — вот! Яма, где раскапывали — вот! А подвала — нету! Самое странное, что песок на месте. Если бы скажем подвал взлетел в воздух, то должна была остаться яма. Место-то освободилось! А ямы — нету! Песок и песок, как будто ничего под ним отродясь не было.

— Ничего не понимаю! — возмущенно сказал Римарт, крест-накрест исходив место предполагаемого залегания подвала.

— Аналогично! — не удержавшись, поддакнул я.

— Куда он делся? — с подозрением уставился на меня тот.

— Если вы меня в чем- то подозреваете, то совершенно напрасно! — сказал я ему, почувствовав исходящее от него недоверие, — я был занят. И вы знаете чем. И если бы вы не прервали мои занятия, то меня бы тогда, вполне возможно, не было бы уже в живых…. Так что вы совершенно зря подозреваете в каком — то коварном плане по присвоению древних развалин.