Яна Тройнич - Леди-жрица

– Говорила же, что нужно запретить ему участвовать в турнире.

Лорд не ответил, и мы тронулись в путь. Раненый застонал. Тогда я спрыгнула с коня и перебралась к нему в карету. Положила его голову к себе на колени и вытирала с лица пот. Хотя этот жрец и относился ко мне не слишком хорошо, но мне его было жаль. А главное – так бессмысленно все случилось.

Добирались обратно мы долго. На каждом, даже небольшом ухабе карету подбрасывало. Я несколько раз поругалась с главным хранителем: он был недоволен такой скоростью передвижения. Я спорила, доказывая, что раненого нельзя трясти, более быстрая езда причинит ему боль, и он может умереть.

Лорд Хальгер сверкнул глазами:

– А будем так тащиться, может и не доехать.

– Для того чтобы этого не случилось, я и предлагала остаться.

Неожиданно меня поддержал второй наш спутник:

– Я бы согласился со жрицей. Похоже, тут она оказалась права.

В лагере нас встретили остававшиеся там жрецы. Настроение у большинства было мрачным. Здоровались сквозь зубы и, кажется, даже забыли мое имя. Впрочем, я и не претендовала на ласковый прием. Все несчастья начались с момента моего появления в братстве. Наверное, и у меня подобное совпадение вызвало бы подозрения. Пусть даже лично я никого и не убила. Но правых и виноватых можно искать позже. А пока меня интересовал только раненый. Очень хотелось помочь ему выжить.

Я проводила целые дни у постели больного. Гиран встречал меня взглядом, полным надежды, и, кажется, радовался моему появлению. Я меняла ему повязки, гладила черные волосы, рассказывала о себе, хотя чаще всего мне казалось, что хранитель ничего не слышит и не понимает. Я говорила о своей любви к Кэролу, о том, как нашла мужа после стольких лет разлуки и как потеряла вновь. О том, как ненавижу подземелья.

Один раз жрец открыл глаза и посмотрел на меня с удивлением и болью. Я спохватилась: ему и так плохо. Провела рукой по его щеке:

– Прости меня. Мои проблемы останутся со мной. Главное, чтобы ты поправился.

В один из дней я отдохнула немного и вновь поспешила на свой добровольный пост. Но, оказалось, хранителя пришли навестить друзья. Они спорили довольно громко, не замечая моего появления. Я застыла у порога.

– Во всем виновата она. Все беды от новой жрицы.

За меня заступился хранитель, который был с нами у короля Анджела:

– Предположим, в замке ничего ни с кем не случилось.

– Так то там. Священное место охраняет своих адептов.

– Она уговаривала Хальгера не разрешать Гирану выступать. Он сам поступил, как мальчишка. Да и о кольце жрица предупреждала.

– Так только кажется. Все смерти каким-либо образом связаны с ней. В священных книгах сказано, что нас всегда должно быть ровно тринадцать, а лорд Хальгер почему-то не торопится возвращаться и искать замену.

– Зря ты такой подозрительный. Выбор жрицы одобрила книга. С этим, надеюсь, ты не станешь спорить? И она отмечена богами. Даже золотой дракон избрал ее.

Я не спешила обращать на себя внимание. Авось что интересное узнаю. И как все-таки здорово, что я не рассказала о той картине, что увидела на раскрытой странице реликвии. Иначе, пожалуй, меня бы уже не было в живых.

– И все-таки надо…

В это время застонал Гиран. Оба жреца повернулись к нему. Хотя я и услышала не все, что хотела, но и этого достаточно. Я решила пока не входить, а прогуляться и подумать о своих отношениях с хранителями. Однако мысли мои все время возвращались к королю. Этот человек стал мне небезразличен. Я невольно вспоминала прикосновения и огонь в глазах Анджела. Хотелось увидеть его, а может, и снова испытать то, что произошло между нами. Однако дважды входить в одну и ту же реку опасно. Слишком уж она глубока и непредсказуема. Всем сердцем я желала, чтоб король вернулся с войны целым и невредимым. Странно, Кэрола я любила сейчас еще сильнее, чем раньше, но о том, что провела ночь с лордом, ничуть не жалела.

Ноги сами принесли меня на конюшню. Я вывела ойшаров, решив немного прогулять их. Животные при виде меня оживились, приветственно замахали хвостами. В памяти вдруг промелькнула вереница образов: моя золотая, эльфийский скакун и почему-то – лорд оборотень. Я усмехнулась: когда-то Тей-Ург наводил на меня ужас, а теперь я ношу на шее его амулет. Машинально потянула за цепочку и взяла оберег в руки. В который раз подумала: зачем лорд послал мне его? И вдруг заметила напряженный взгляд ойшара. В прошлый раз животные так же странно реагировали на эту вещь.

Неожиданно один из ойшаров наклонил голову и рогом коснулся амулета. И случилось чудо: прямо на глазах серебряное покрытие на его рогах стало растворяться и исчезать. Пока не пропало совсем. Не навредила ли я животному? Тут мне показалось, что ойшар облегченно вздохнул. Его грудная клетка поднялась и опустилась.

Я посмотрела на второго зверя. Он подошел ко мне и склонил голову. На миг я даже испугалась, что он пропорет меня рогами. Но зверь не шевелился и, похоже, ждал. Тогда я коснулась амулетом и его рогов. Реакция была такая же: серебро пропало. Хорошо это или плохо? Судя по виду животных, они были довольны. Я погладила одного, потом второго:

– Мне пора возвращаться. Не знаю, какую услугу я вам оказала. Но то, что случилось, уже не исправить.

Неожиданно будто бомба взорвалась в голове. Я покачнулась. Показалось, что услышала голос главного хранителя:

– Вы суете свой нос везде, куда вас не просят. Можете очень об этом пожалеть.

Я оглянулась: рядом никого не было. Неужели между ойшарами и главным хранителем существует связь? Вряд ли это взаимная любовь. Скорее наоборот. Смогу ли я когда-нибудь узнать, что происходит на самом деле?

Звери вдруг развернулись и бросились прочь. Я не стала пытаться их остановить. На воле им будет лучше. А сама повернула обратно и вскоре оказалась у постели больного. Жрецы встретили меня спокойно и даже приветливо. Я сказала, что они могут идти, сама побуду с Гираном. Послала слугу за горячей водой, заварила травы. В этот момент в комнату заглянул главный хранитель. Сначала он просто молча наблюдал за моими действиями, потом заметил:

– Леди, ваши усилия все равно пропадут даром.

– Я знаю, лорд Рил, но, пока он жив, буду бороться.

Хранитель жестким взглядом посмотрел сначала на Гирана, потом на меня:

– Иногда смерть – во благо. И не только для умирающего, но и для других. Чем скорее все закончится, тем быстрее вы посетите свой любимый остров.

– Несмотря на это я считаю своим долгом помогать раненому до последней минуты.

В это время Гиран открыл глаза. А мы-то считали, что он без сознания и ничего не слышит. Хранитель посмотрел сначала на меня, потом на лорда Хальгера. Шевельнул губами, не спуская с него взгляда: