Игорь Шенгальц - Земля обреченная

Из-за стойки, вытирая руки, вышел толстый мужик, очевидно, сам хозяин.

— Добрый вечер, дон, желаете остановиться на ночь?

Я кивнул.

— Отлично, мой господин, у нас очень хорошие комнаты, вы будете довольны, уверяю. Что подать вам на ужин? У нас сегодня жареные перепелки, очень свежие! Не желаете ли отведать?

Я вновь кивнул, стараясь по возможности обходиться минимумом слов.

«Будь наглым и самоуверенным, — напутствовала меня перед отправкой Кира. — Это в порядке вещей! Только так и может держаться благородный дон!»

— Какое вино вы предпочитаете? Рекомендую прошлогоднее, с правого берега Ньены, великолепный урожай!

— Подай лучшее, — согласился я. — Но учти, если что, спрошу лично с тебя!

Трактирщик уважительно посмотрел на меня, соглашаясь со справедливостью такого подхода к делу.

— Пойдемте со мной, мой дон, я покажу вашу комнату. Там сможете отдохнуть в спокойствии, никто вас не побеспокоит.

Комната мне понравилась. Кроме кровати, там стоял небольшой столик, на который я тут же кинул свою котомку, и невысокий шкаф. Стены были выкрашены в светлые тона, трактирщик зажег лампу, и, несмотря на сумерки за окном, в комнате стало очень уютно. К тому же дверь, как я успел подметить, была вполне крепкой и запиралась на тяжелый засов, а единственное оконце было слишком маленьким — проникнуть в помещение постороннему незамеченным представлялось мне сложным предприятием. То что надо!

Я дал хозяину золотой, справедливо посчитав, что этого более чем достаточно. С покупательной способностью местной валюты я пока что был знаком лишь понаслышке, но, судя по довольному кивку хозяина, переплатил я минимум втрое.

Это меня взволновало мало, деньги принадлежали барону, и тратить их можно было по моему усмотрению, а отказывать себе в удовольствиях, тем более за чужой счет, я не желал.

— Я принесу вам вина, — пообещал трактирщик и удалился.

Я в блаженстве рухнул на кровать. Тело с непривычки неимоверно ломило.

Совенок вовремя успел упорхнуть с моего плеча и удобно устроился где-то на шкафу.

Через несколько минут хозяин, предварительно постучавшись, зашел в комнату и принес большой кувшин, до краев наполненный красным вином, глиняную кружку, тарелку с большим куском сыра, еще один кувшин поменьше и небольшую плошку.

— Ужин будет готов через полчаса, господин. Вы спуститесь в зал или вам подать сюда?

— Спущусь, — спать пока не хотелось, как и сидеть остаток вечера в одиночестве. Внизу же хотя бы можно было понаблюдать за местными жителями и немного вжиться в новый образ.

Трактирщик налил в плошку из малого кувшина молока, взглядом спросил у меня разрешения и, получив его, поставил плошку на шкаф, поближе к Совенку. Тут же сверху донеслось довольное чмоканье. Видно, молоко моей птице понравилось.

Хозяин вышел, оставив меня наедине с кувшином вина. Я налил на пробу немного. Вино было хорошее, не сладкое, но и не терпкое, оставлявшее во рту приятный привкус.

— Совенок, может, выпьешь со мной? — предложил я своему новому другу. Одному пить не хотелось.

Совенок выглянул на звук голоса со своего шкафа, но, осуждающе взглянув на кувшин, тут же спрятался обратно.

— Значит, не выпьешь, — подытожил я.

Вино пилось легко, сыр идеально подходил в качестве закуски, я и не заметил, как полчаса миновали. Пора было и поужинать. Я встал с кровати и очень удивился, когда ноги чуть не разъехались в стороны. С большим трудом удержавшись в вертикальном положении, я поклялся, что в будущем буду с большей осторожностью подходить к дегустации местных напитков.

С осторожностью спустившись в зал по крутой лестнице, я сел в углу, за небольшим столиком. Помимо меня в обеденном зале за длинным, общим столом сидели крестьяне и дружно поглощали какую-то немудреную похлебку, запивая ее большими кружками местного эля.

Неподалеку, за таким же, как у меня, небольшим столиком, вкушали пищу (именно такое выражение пришло мне на ум при виде того, с какой тщательностью они занимались этим процессом) двое: благообразного вида седой старик с длинной бородой и юноша, почти мальчик, лет пятнадцати-шестнадцати на вид.

Хозяин, приметив, что я соизволил спуститься к столу, сходил на кухню и принес поднос с источавшими умопомрачительные запахи, только что приготовленными перепелками и огромной тарелкой с сочной зеленью. В качестве питья было предложено все то же вино, которого в этот раз я налил совсем немного, пытаясь сначала хоть немного прийти в себя от прежней порции.

Еда была вкусной и очень питательной. Я ел и никак не мог наесться, только сейчас поняв, как сильно проголодался за день.

Со двора послышались громкие голоса. Крестьяне, только заслышав их, стали торопливо доедать и допивать все, что еще оставалось перед ними на столе, и бочком выскальзывали на улицу.

Одному не повезло, только он попытался покинуть трактир, как налетел на входящего внутрь высокого мужчину. Мужчина, недолго думая, ударил крестьянина кулаком в лицо. Тот отлетел в сторону и замер на полу в глубоком нокауте. Мужчина весело засмеялся, а позади него радостно захохотали еще несколько человек.

Вся группа вновь прибывших была одета в одинаковые кожаные доспехи, с эмблемой на груди в виде черного квадрата. Как я знал, эта эмблема означала принадлежность к Объединенным Королевствам, но не к регулярным воинским подразделениям, а значит, передо мной были не кто иные, как бойцы Королевств, наемники, которых в последнее время массово нанимал Совет по всем подконтрольным мирам, предпочитая поручать именно им патрулирование дорог и наведение порядка в областях, оставляя регулярным частям решать иные задачи.

— Хозяин, — крикнул один из наемников, усевшись за ближайший стол. — Быстро мяса и эля! Да самого лучшего!

— Через секунду все будет, мои доны, — трактирщик быстро метнулся на кухню и с невероятной скоростью притащил все, что потребовал наемник. Вызвать их гнев хотя бы малейшей задержкой было бы очень неосмотрительно с его стороны, наемники славились необузданным нравом и номинально считались войсками Короны, а значит, неподчинение им означало неповиновение приказам Совета и строго каралось. Они могли запросто разнести весь трактир при малейшем признаке неудовольствия.

Наемников было семеро, они вольготно расселись за столом, разлили по кружкам эль, и, не обращая внимания на прочих немногочисленных посетителей, принялись громко обсуждать достоинства некой девицы.

Оставшиеся крестьяне, очевидно зная, что может последовать дальше, все до единого покинули зал. Помимо наемников, остался только я и те двое — старик и юноша. Старик, по моему мнению, даже не заметил явления наемников, так же неспешно продолжая поглощать свой ужин. Юноша же бросал на солдат удачи взгляды, исполненные такой ничем не прикрытой ненависти, что я понял сразу — будут проблемы.