Кирилл Шатилов - Торлон. Война разгорается

— Куда направились беглецы? Где нам искать Гийса? Не говорите, что не знаете.

— Не знаю. Родственников у Гверны не осталось. Все друзья и знакомые живут внутри Стреляных стен. Идти, по сути, некуда.

— Но тем не менее они все-таки ушли. И вы при этом присутствовали. — Скелли встал с лавки и глянул на стоявших поодаль у входной двери стражников. — Вы прекрасный собеседник и умный человек, Ротрам. Мне хочется вам верить. У Демвера один сын, и он едва ли согласится просто так его потерять. Ни мергами, ни сверами я не распоряжаюсь. Мне было бы неприятно, если по вине вашего знакомого и его семейства началась, как вы выразились, война. А ведь она может начаться. В нашей истории подобные повороты случались. Гибли неповинные люди. И что самое печальное, даже торговцы оружием не успевали на ней нажиться. Иногда их самих убивали. Вам ведь не хотелось бы такого конца? У вас есть семья?

— Нет.

— Когда мы пришли за ним, у него в доме была внучка Закры. Ну, вы ведь знаете наверняка — ну, Закра, сумасшедшая прорицательница, — ни с того ни с сего подал голос Ризи.

Очевидно, став соучастником совершенно никчемного разговора, он пожалел потраченных на поимку Ротрама трудов и решил внести свою лепту.

Скелли с удовольствием проследил за изменениями на лице до сих пор остававшегося почти невозмутимым собеседника и сел на прежнее место.

— Вам, должно быть, небезразлично, что произойдет с этой девочкой. Ей сколько? Зим двадцать от силы? Жить да жить. Да и вам самому на старости лет, вы уж простите мою стариковскую прямоту, второй такой возможности может не представиться.

Ему показалось, что изменился даже исходивший от Ротрама запах. О, вот и слабое звено нашей мощной цепи! Женщины, женщины…

— Так куда, вы говорите, они отправились? — повторил Скелли свой вопрос.

— Я действительно не знаю. Насчет угрозы, я вам верю, но даже и под пыткой не смогу ничего рассказать, поскольку не знаю. Клянусь.

— Клясться пока рано. Я вам тоже почему-то верю. Вы не производите впечатление человека легкомысленного. И прекрасно понимаете, куда и зачем попали. Наш с вами разговор может быть последним. С некоторых пор я перестал дорожить не только торговцами оружием, но и кузнецами.

— Я представляю…

— Вы, должно быть, хороший человек, вита Ротрам, однако ваши представления о жизни несколько устарели. Не смотрите на меня с таким удивлением. Сейчас многое меняется. И вовсе не в ту сторону, к которой мы все, так или иначе, стремимся. Знаете, я тут давеча пришел к выводу, что в нашем непростом мире существуют силы и помимо нас, которые движут событиями по своему собственному усмотрению. Нам только кажется, что мы держим в руках непобедимое оружие. На самом же деле мы такие же исполнители воли, как вон те двое стражников. Их мечи — не их мечи. Они будут обращены на того, на кого им укажут.

— Кажется, я понимаю…

— Не торопитесь. Мне бы не хотелось в вас разочаровываться. Вы наверняка знаете многое из того, чего не знают другие. Я, например. Кстати, вы богаты?

— Я бы так не сказал, — начал Ротрам, но заметил взгляд собеседника, обращенный на бархатный камзол, вероятно, не единственный, и поспешил добавить: — Но деньги у меня водятся.

— Это всегда хорошо. Без денег мужчина перестает чувствовать себя мужчиной. Ни семью толком не завести, ни себя не потешить чем-нибудь приятным в свободное время. Но и когда денег много, тоже плохо. Постоянно приходится за них переживать, бояться, хотеть преумножить.

— Я спокойно к этому отношусь.

— Не сомневаюсь. Я тоже. — Скелли покосился на Ризи, который явно скучал, не понимая, о чем вообще здесь идет речь и зачем нужна вся эта пустая болтовня. Почему не взять оружейника в оборот и не выколотить у него всю правду старым проверенным способом? К чему все эти экивоки? — Скажите, Ротрам, насколько хорошо вы разбираетесь в людях?

Торговец ответил не сразу, озадаченный не столько вопросом, сколько переменой в тоне, которым он был задан.

— Вероятно, настолько, насколько в оружии, с которым имею дело. Я никогда не испытывал сложностей в вопросах торговли.

— Расскажите немного об этом. Как вы торгуете?

Не успел Ротрам ответить, Ризи демонстративно встал и отошел к стражникам, делая вид, будто отдает им какие-то распоряжения. Воспользовавшись тем, что их никто не слышит, Скелли понизил голос до шепота:

— Не обращайте внимания. Обиженные вояки вынуждают меня вести все эти никчемные разборки. По мне так пусть бы их там, в таверне, всех укокошили. Я хорошо знал отца этого Хейзита, прекрасного, умелого каменщика, и желаю горе-беглецам никогда нам не попасться. Я смело говорю это вам, потому что вы мне тоже почему-то симпатичны, и я хочу вам помочь. Думающие люди должны держаться вместе. Мне может понадобиться ваша помощь.

— Что нужно сделать? — подался навстречу ему Ротрам.

— У меня есть опасения, что одним переворотом в Торлоне не обойдется. Нужно готовиться к новым неприятностям. А кто, как вы понимаете, сегодня в сильном положении?

— За кем стоят виггеры…

— В точку! Я в вас не ошибся. Только слушайте… — Скелли бросил взгляд на Ризи, но тот пока не собирался возвращаться. — Я хочу пополнить их ряды своими людьми.

— Наборов давно не проводилось…

— Вот именно. Я разработал новый способ, как сделать эти наборы постоянными и выгодными для всех. Вам наверняка название «бои за дружину» о многом говорит.

— Как-то по молодости я даже, признаться, принял в одном таком состязании участие. Помню, меня сильно тогда побили…

— Мы должны возродить эту традицию! Понимаете, к чему я клоню? Я готов поручить вам всю организацию. Я навел о вас справки. Вы занимаете уникальное положение, друг мой. Вы на равном удалении от обитателей замка и от простого люда. Я имею в виду, что вы одинаково близки к тем и к другим. Если устроителем новых «боев за дружину» станет, скажем, Ризи, ну кто поверит, что исход не будет подтасован? А для успеха нужно, чтобы с самого начала все было по чести. Я бы сам этим занялся, но мне непозволительно. Я, знаете ли, вынужден оставаться в стороне. Подумайте о моем предложении. Как я уже говорил, если правильно это дело организовать, тут для всех выйдет выгода. Гарнизонным воякам не мешает размяться, зрителям — попереживать за своих любимцев, тем же фолдитам — обрести постоянный доход, увеличения которого я, кстати, сейчас пытаюсь добиться. И никто не должен догадаться о наших истинных планах. Пусть все будет скрыто за азартом, духом соперничества и желанием легкой наживы. Я уже кое-что придумал, вам осталось только это воплотить. Огораживается специальное пространство. Доступ туда зрителям — только за деньги. Можно сделать подобие огромного походного шатра, чтобы проводить бои при любой погоде. Я помню, как в прежние времена зрители спорили между собой, кто победит, и бились об заклад. Почему бы не сделать эти споры открытыми? Собирать дополнительные деньги с тех, кто готов рискнуть и поставить на того или иного бойца. Причем часть ставок при любом исходе должна оставаться у нас — мы же организаторы. Я смогу сделать так, что никому это не покажется зазорным. Я ведь тоже кое-что пока значу.