Владимир Скачков - Золотой дракон

Не дам пропасть добру! Я нахлобучила медный шлем себе на голову и через секунду порадовалась своевременному действию - прямо в лоб вдарила стрела, о чарах я как-то не позаботилась, зря, как оказалось.

- Моя голова вам что, мишень для метких ударов и выстрелов?! - возмутилась я, сидя на земле, а вокруг шел бой и на меня особого внимания не обратили.

Ненавистный скрежет металла, звон ударов, вопли раненых и дикий вой схлестнувшихся бойцов, резкий запах крови и пота, да еще рукоятка здоровенного и тяжеленного меча в руку попала, и пальцы сами сомкнулись мертвой хваткой. Кто с кем? За что и на кого? Значения уже не имело, шла сеча, а безудержный гнев подталкивал к действию.

Но врага необходимо определить, нельзя же, в самом деле, крушить все подряд! Откуда прилетела стрела? Спереди! Значит, врагами назначаем всех, кто ко мне лицом.

Издав нечеловеческий рык, я упругой пружиной взлетела с земли, раскручивая над головой меч, больше напоминавший расплющенный лом, такой же тяжелый и неудобный, и ринулась в свару.

Несмотря на мое презрительное отношение к мечу, вел он себя достойно - кольца кольчуг пробивал на раз, толстую кожу доспехов даже не замечал, деревянные, окованные медью щиты только так превращал в щепки, доставая тех, кто за ними пытался спрятаться от моего гнева. За моей спиной образовалась широкая просека, в которую, отнюдь не сразу, втекали следовавшие за мной воины, опасались, что попадут под сокрушительный удар, и правильно делали, осторожность лишней не бывает, особенно когда я разойдусь.

Совершенно неожиданно людское море передо мной кончилось и я тормознулась на берегу реки, не очень широкой, но и не маленькой. На речной песок было вытащено несколько суденышек, небольших, деревянных, с квадратными парусами на мачтах. Какие-то люди в лодке старательно поджигали корму одного из судов. Ну как же не помочь! Я ведь тайная пироманка и огнепоклонница. Помогла. Галера (если есть весла - значит галера) сразу занялась веселым пламенем, а я пошла дальше, вдоль берега, размахивая мечом, выкашивая задние ряды неизвестных мне врагов, и поджигала друг за другом корабли.

Веселуха закончилась внезапно. С разгона я влетела в серо-черный зев пространственно-временного перехода. Оглянулась - картина боя подернулась матовой пленкой и медленно угасла. Я закинула меч на плечо и радостно рассмеялась.

Жуткое подобие надпространства выплюнуло меня почти сразу, даже дух перевести не успела, и я чуть не врезалась в березу, успела упереться рукой.

Порыв ветра донес чью-то вдохновенную речь:

- ...да не убоимся мы ордынского воинства! - оратора закрывали кусты и березы, только в редкие просветы виднелось широкое поле. - Не пожалеем живота своего ради свободы земли Русской! Защитим сирых и слабых от ига поганого!..

Я медленно пошла, хотела выйти из березовой рощи и посмотреть, но какая-то сила, все того же гнусного характера, бросила меня на десять метров и час вперед.

Роща была на возвышенности, внизу, на зеленых лугах развернулась кровавая битва... Сзади и слева от меня, среди деревьев явственно различалось бряцанье железа, иногда всхрапывала лошадь (от этого меня бросало в дрожь), и басовитый голос все время повторял:

- Спокойно, братия, не время. Ждите вести.

А другой говорил:

- Там же наши кровью умываются, надо на выручку...

Меч с плеча так и не сняла, сделала шаг и "дружелюбно" распахнулись вороты, унося окончательно прочь.

"По чьим землям хожу? Куда заносит нелегкая? А леший его знает! Попала как кур в ощип...".

По белым каменным стенам, оставляя грязные пятна и трещины, лупили архаичные пушки, прикрытые крепко сколоченными деревянными щитами. Жухлая трава почернела от гари и копоти, аромат серы и угарного газа так и лез в нос.

Каменные снаряды ожесточенно бились в ворота и стены, разлетаясь в щебенку, но постепенно круша твердыню.

Молодой мужчина в ярко-красном одеянии озорно посматривал на крепость, кривил тонкие губы в ухмылке. Гарцуя на белом коне, он весело покрикивал на чумазых мужиков, чтобы быстрее заряжали пушки, через ствол! Я была в ауте... так и застыла с разинутым ртом, уставясь на перемазанного копотью, бородатого мужика. Он спешно насыпал черный порошок прямо в жерло, из которого еще струился дымок от предыдущего выстрела. А молодец с крючковатым носом сидел на коне и только посмеивался да покрикивал:

- Шевелись, крещеные! Покажите силушку царства московского!

Три ряда стрелков, установив на рогатках, судя по всему тяжеленные ружья, с не меньшим шумом, чем от пушек, отправляли пули в защитников крепости, которые мелькали на зубчатой стене, отвечая стрелами и редкими грохотами выстрелов. Чуть в стороне расположился конный отряд, наверно для штурма, хотя как взбираться на стену?

Решила помочь и чистой Силой вышибла ворота, обрушив заодно еще часть стены. Тут меня накрыло клубом густого дыма. Почти что задохнулась! От гари и копоти спас очередной неконтролируемый перенос во времени и пространстве.

Черт! На новом месте воняло точно так же! Из одного клуба дыма я угодила в другой, и амбре его оказалось нисколько не лучше. Эти запахи я запомнила на всю оставшуюся жизнь, они будут преследовать меня в дурных снах... Порывистый ветер - благо! Быстро отогнал, иначе задохнуться насмерть, как нечего делать...

Пушки рявкали оглушительно, где-то вдалеке раздавалось залихватское "Ура!" сотен голосов, только дым постоянно заволакивал обзор, ничего не разобрать.

На пригорке, широко расставив ноги и глядя в подзорную трубу, стоял дылда в зеленом суконном полупальто или длинном пиджаке, а сапоги так вообще "до ушей".

- Алексашка! - крикнул он и повернулся в мою сторону, на сияющем лице, напоминающее кошачью морду, легко читался задор, если не сказать больше - азарт. - Начинается! Сегодня решающий день! Скачи к своим драгунам, готовь полки. И не дай Бог не побьешь шведа!

- Слушаюсь, минхерц, - совсем коротко поклонился молодец, всем своим видом выражая преданность и готовность выполнить любое поручение, только хитрые глазки мелко бегали туда-сюда. - Не подведу, будем биться даже лучше чем вчера.

- Зер гуд, - поднося подзорную трубу к глазу, сказал "минхерц".

Чары вокруг меня активизировались, и пять крупных снарядов не долетели до возвышенности, расплевались комками земли.

Алексашка проскакал на пегом коне мимо меня так близко, что я невольно отшатнулась, и меня унесло куда-то опять.

Следующая "остановка" оказалась еще более шумной и вонючей. Я выпала в мир как специально между двумя враждующими армиями. Это, наверное, теперь будет моим постоянным состоянием.

Слева кричали, справа орали, вопили спереди и сзади, рявкали взрывы, а над головой, не на очень большой скорости пролетали снаряды, вроде бы круглые, но рассматривать особо некогда было. Мой взор приковал один человек.