Эрик де Би - Призрачный путник

— Ну, девочка, как тебе это вместо «запасного плана»? — воскликнул Дерст. Он отступил в сторону от испуганного следопыта и поправился. — Арья. Так как насчет этого, а?

Ответа не последовало.

— Арья? — переспросил он.

В ответ Мерису призрачный путник горько улыбнулся.

— Рин Тардейн давно погиб, — сказал он. — У этого имени нет власти надо мной.

— Нет, — ответил Мерис. — Зато есть у твоего настоящего имени, не так ли, Рин Грейт?

Путник замешкался, на его лице проступало потрясенное выражение, и тело мужчины стало полностью материальным. Мерис немедленно рубанул его топором.

Ошеломленный Путник смог отразить удар, но топорище зацепилось за клинок его меча. Мерис вырвал оружие из рук врага, подбросил его, схватил за рукоять и ударил. Путник успел принять выпад на свой наруч, и меч вонзился в плечо. Топор метнулся вниз и подсек призрачному воину ноги. Тот не смог устоять, ослепленный болью в плече. Голова Путника врезалась в дощатый пол, и столкновение вышибло воздух из легких.

— Твоя сила в твоей тайне, Рин Грейт, — продолжал Мерис, — не так ли? Предавшая тебя рассказала мне. Без этой тайны ты уже не такой решительный, да? Ты даже не знал, правда?

Путник лишился дара речи.

— О да, братец, — Мерис навис над ним, поворачивая кромсатель в ране. — Льета сначала полюбила нашего отца, и только потом Тардейна, старого священника. Когда Грейт не стал на ней жениться, Льета обратилась к Тардейну, чтобы тебя скрыть. Подумать только, ты все это время считал себя сыном Тардейна — а это оказалось ложью. Я всегда подозревал, но не знал точно. Теперь знаю.

Как он узнал? Кто сказал ему? Льета? Она бы никогда…

— Почему? — прохрипел Путник. В его глазах танцевали огни. Он чувствовал себя таким слабым, таким неуверенным, таким рассеянным…

Разум пронзило воспоминание о Мерисе: мальчик стоял над ним. Его взгляд: ни гнева, ни желаний, ни грусти, ни сострадания. Ни жалости. Только ненависть.

Мерис вызволил лезвие кромсателя из плеча Путника и залюбовался сиянием лезвия.

— Как поэтично: мститель убит собственным мечом, — произнес он. — Что на это скажешь, Путник? Ты же поэт? А может это мой меч, а?

Путник смотрел на него с молчаливой злостью.

— Тебя обманули, Рин, — сказал Мерис, сжав меч между ног и повесив топор на пояс. Освободив руки, он стал снимать перчатки, чтобы убить Путника голыми руками. — Я сделал то, что сделал, пятнадцать лет назад ради собственной выгоды, ну и потому, что всегда тебя ненавидел. Ты унаследовал все качества нашего отца — талант к пению, храбрость, харизму, — а мне достались все недостатки — амбициозность, жестокость, и, хм, безумие.

Мерис засмеялся. Никто не присоединился к смеху.

— И, наверное, повзрослев, ты бы унаследовал все его богатство. Правда всплыла бы на поверхность тем или иным образом, я это знал.

Он зарычал.

— Вот поэтому, собственно. Мой отец пощадил бы тебя в лесу — трус. Он просто хотел тебя напугать, но я снял кольцо.

Юноша на мгновение смолк и улыбнулся.

— Ты стал первым убитым мною родичем, хотя тогда я этого еще не знал. Теперь станешь последним.

Воспоминания о лесе замелькали в его сознании — рапира, прочертившая след на груди, та, что перерезала ему горло и повредила голос… Клинок Грейта. Но исцеляющее кольцо…

Мальчик с полными ненависти глазами навис над ним. В его руке сверкнуло кольцо с волчьей головой.

— Послушаем, как ты теперь запоешь, — сказал он, когда клинок отца стал опускаться.

По щеке Путника потекла слеза. Откуда Мерис это узнал? Путник не понимал. Кто знал его имя? Кто знал то, что могла знать лишь Льета? Кто мог предать его?

Путник не знал, и было слишком поздно.

Мерис рассмеялся.

— И вот, посмотрите на меня, смакую победу прямо как мой старик! — он фыркнул. — Не забыть кольцо. Кольцо отца.

Мерис присел и стянул кольцо с пальца Путника, разорвав большую часть импровизированной повязки. Затем потянулся и провел кольцом по щеке Путника.

Прикосновение смерти.

— Ну, Рин, послушаем как ты сейчас запоешь, — сказал Мерис, занося меч над его головой.

В далекой роще, среди зеленых деревьев, стонавших под холодным ветром, призрачная золотистая фигура стояла на огромном перевернутом булыжнике, глядя на заходящее солнце.

— Дело сделано, — со вздохом промолвила Гилтер’йель.

— Мерис! — раздался крик.

Юноша замешкался и оглянулся. Напротив стояла Арья с безумными глазами и мечом в руке. Крови на ней было не меньше, чем одежды — не вся кровь была её — и в свете ламп блестели мокрые волосы.

— Арья, — выдавил Путник. — Нет…

Леди-рыцарь согнула ноги в коленях и опустила меч.

— Ну давай, ублюдок, — зарычала она. — Мы еще не закончили, ты и я. Мы с самого начала ждали этого танца.

Мерис ухмыльнулся.

— Тебе следовало убить меня, когда я подставил спину и у тебя был шанс.

— Рыцари не бьют в спину, — ответила Арья.

Мерис фыркнул и издевательски отсалютовал. И ринулся в атаку, справа кромсатель, слева — топор. Арья бросилась на него, меч у земли.

Они встретились в середине общего зала, столкнулись клинки, полетели искры. Арья ударила сверху, Мерис принял удар кромсателем и топором, крутанулся, целясь ей в голову. Арья присела под взмах кромсателя и парировала топор, отбросив его и выбрасывая кулак вперед, в грудь Мерису, туда, где он был открыт. Кулак вряд ли нанес какой-то вред юноше в толстой кожаной броне, и Мерис толчком отбросил девушку от себя. На миг двое разошлись.

— Да, девка, так держать, — засмеялся Мерис, подзывая её взмахом топора. — Доблестная атака, такая же бесполезная, как сама доблесть!

Рыцарь сражалась молча, хотя на её плечах повис груз напряжения. Тело заполонила усталость, угрожая замедлить движения клинка. Арья подумала, что, возможно, ей следовало просто сбежать — в одиночку она никогда не смогла бы победить Мериса, даже отдохнув, при оружии и в полном доспехе. Он превосходил девушку. Что она здесь делает? Позволяет Путнику увидеть её еще раз, увидеть, как её убьют?

Но спастись бегством девушка не могла. Рыцарь в Серебре никогда не бежит, никогда не оставляет друзей и любимых. Она будет сражаться с Мерисом до смерти — наверное, до собственной смерти, но, по крайней мере, не погибнет трусом, каким был Мерис.

А потом Арья краем глаза заметила кое-что, и в её сердце сверкнул луч надежды.

— За Пустоши! — выкрикнула она, бросаясь вперед в отчаянном рывке.

Мерис, пойманный таким бешеным натиском врасплох, поставил кромсателем верхнюю защиту и одновременно хлестнул топором понизу, чтобы подсечь девушке ноги. Тогда меч развернулся в руке Арьи — поворот запястья, ослабивший хват, — и длинный клинок зашел под лезвие кромсателя, отводя его. Кромсатель перерубил сталь клинка, и девушка отбросила бесполезный эфес. Её левая рука метнулась вперед и схватила метательный нож с пояса юноши, а правая схватилась за его запястье изо всех сил. Топор, который девушка проигнорировала, зацепил её под колено, чтобы сбить с ног.