Анфиса Кохинор - Тайна заброшенного хутора

Кирик ступил на светло-зелёный травяной ковёр и в изумлении остановился: было так странно попасть из ночи в день, из ранней осени в позднюю весну. Кругом простиралась цветущая степь. Сочные травы ласкал игривый ветерок, и они раскачивались вправо-влево, будто исполняя причудливый танец под искусный аккомпанемент сладкоголосых жаворонков. Кирик позабыл и о жаулетах, и о диковинном портале, и даже о Даниэле. Он вдыхал незнакомые горьковато-сладкие ароматы и порхал, порхал, порхал над степью вместе с лёгкими серыми птичками. А бритоголовые воины стояли поодаль и с почтительным благоговением наблюдали за ним. Прошло несколько долгих минут, прежде чем Кирик почувствовал на себе взгляды воинов и обернулся. Жаулеты слегка склонили бритые головы, но юноша был слишком опьянён степью, чтобы задумываться об их странном поведении.

- Как здесь прекрасно, - улыбнувшись, произнёс он.

Жаулеты добродушно заулыбались ему в ответ. Улыбки не вязались с их грозными физиономиями, и Кирик моментально вспомнил о том, что он пленник, а не гость. Он посмотрел на Даниэля, который всё ещё был без сознания, и губы его упрямо сжались.

Жаулеты сникли. Аруа потоптался на месте и виноватым голосом произнёс:

- Пойдём, господин Кирик, тебя ждут.

Кир неопределённо пожал плечами и зашагал за первой булавой Жайлета. То, что Аруа обращался с ним, как с дорогим гостем, оставило юношу равнодушным. "В конце концов, какая разница нищий ты или принц, если идёшь на плаху", - угрюмо думал он, шагая по прекрасной степи не то под эскортом, не то под конвоем жаулетов. Аруа то и дело оборачивался и озабоченно посматривал на Кирика, но не делал попыток заговорить с ним.

Примерно через полчаса молчаливая процессия достигла одинокого чахлого дерева. Тёмные тонкие ветви покрывала вялая сморщенная листва, как будто дерево было давно и безнадёжно больно. На фоне цветущей степи оно выглядело жалким и неуместным, словно грязный прокажённый в пёстрой толпе жизнерадостных клоунов. Кирик хотел поскорее обойти дерево, но на его плечо легла широкая ладонь Аруа:

- Мы пришли, господин.

Юноша недоумённо огляделся: степь, дерево, трава, жаворонки - и ни единого намёка на человеческое жильё. Аруа снял с пояса булаву, шагнул к дереву и со всего размаха ударил по хилому кривому стволу. Кирик зажмурился. Что-то мягко коснулось его лица, но это были не щепки. Юноша распахнул глаза: жаулеты вежливо прикрывали рты ладонями, пряча улыбки. Дерево ничуть не пострадало от удара колючей булавы. Напротив, его кривой ствол выпрямился, ветви наполнились жизнью, вялые листья разгладились и засеребрились, а среди них распустились нежные белые цветы. Чудесное "излечение" дерева потрясло Кирика, и он привычно замер с приоткрытым ртом, не замечая, что стоит на круглом холме, вокруг которого раскинулось становище жаулетов.

На тёмной утоптанной земле, в загадочном геометрическом порядке, расположились мохнатые пирамиды шатров. Их косматые стены украшали цветные ленточки и круглые бляшки из пёстрого бисера, а островерхие крыши щерились гладкими выбеленными черепами с узкими длинными челюстями. Шатры походили на разряженных братьев-близнецов, и лишь один выглядел среди них чужаком. Это был даже не шатёр, а дом в виде перевёрнутого конуса со срезанной вершиной. Его гладкие стены мерцали, словно звезды в предрассветном небе, а плоская крыша напоминала огромное ухо, вслушивающееся в небо.

Именно загадочный дом привлёк внимание Кирика, хотя от него веяло опасностью. Юноше нестерпимо захотелось войти внутрь, и, точно прочитав его мысли, Аруа мягко подтолкнул Кира к мерцающему дому-уху.

- Иди, господин, тебя ждут.

Кирику стало не по себе: он почувствовал себя мышью перед мышеловкой с душистым куском сыра. Кир поискал глазами Даниэля, но его уже куда-то унесли, а из сопровождавших юношу жаулетов остался лишь Аруа. По спине Кирика побежали мурашки:

- Где Даниэль?

- Иди же, - точно не услышав вопроса, повторил Аруа. - Не заставляй Жайлета ждать.

Но Кирику не было дела до какого-то там Жайлета. Он думал только о Даниэле. Да, он терпеть не мог этого самовлюблённого, непутёвого ингурца, однако от мысли, что жаулеты убьют его, Кирика начало подтрясывать.

- Где Даниэль? - угрожающе повторил он.

Аруа со смесью удивления и страха наблюдал за преобразившимся юношей. Куда подевались безобидность и мечтательность? Перед ним стоял разъярённый зверь, готовый броситься в неравный бой за собрата. А ведь Жайлет утверждал, что между Даниэлем и его, так называемым, учеником не было дружбы, да Аруа и сам видел, как они едва не подрались на берегу Великого озера.

- Тебе больше не нужен учитель, - доброжелательно сказал жаулет и снова подтолкнул юношу к дому-уху.

Кровь застыла у Кирика в жилах: оправдывались его самые худшие опасения. Вязкая, клейкая волна страха поднялась из глубин сознания, принеся до дрожи пугающее знание: "Мы неотделимы друг от друга! Что станет со мной, если Даниэля убьют? Я тоже умру!" Кирик злобно взглянул на жаулета:

- Верните мне Даниэля!

- Зачем? - Недоумению Аруа не было предела.

- Верните! - Кирик топнул ногой, и пирамиды шатров дрогнули.

Жаулет нервно кашлянул и затоптался на месте, смешно переступая мощными голыми ногами:

- Этот вопрос не входит в мою компетенцию, господин. - Он призывно взглянул на мерцающий дом, и Кирик угрюмо кивнул.

- Значит, Жайлет, - пробормотал он и решительно направился к дому-уху.

Едва Кир приблизился к мерцающей стене, на её гладкой, отполированной поверхности проступили контуры прямоугольной двери. Сначала зыбкие и неясные, они с каждой секундой становились более чёткими. Засверкали металлические петли, синими огоньками зажглись маленькие гвозди на лаковой обшивке, на толстой изогнутой ручке засеребрились странные геометрические узоры.

Аруа ждал, что Кирик сейчас замрёт, но тот не обратил внимания на искусное колдовство. Юноша рванул на себя дверь и смело шагнул внутрь. Первая булава Жайлета испуганно посмотрел ему вслед, сел на утоптанную землю и положил булаву на колени: события разворачивались не так, как предсказывал Жайлет. А ведь вождь никогда не ошибался…

Большая овальная комната. Широкие полукруглые окна с тонкими, почти прозрачными занавесками. Пол, устланный пушистыми рыжими шкурами. В центре комнаты трон из атласных подушек, а на нём - карлик. Круглыми от удивления глазами Кирик беззастенчиво вытаращился на Жайлета: вождь жаулетов представлялся ему могучим воином с орлиным взором и тяжёлым двуручным мечом за спиной. Он не мог поверить, что ордой кровожадных варваров командует маленький щуплый старичок, неказистый и нелепый. Его морщинистую шею охватывало волнистое золотое кольцо. К кольцу крепилось множество узких кожаных полос, которые своеобразным балахоном облегали худосочное тело. Голые тонкие руки покрывали цветные татуировки, пальцы были унизаны перстнями с черепами людей и животных, гладковыбритую голову венчал золотой обруч с синим шестигранным камнем.