Анфиса Кохинор - Дурацкие игры магов. Книга первая.

- Да, магистр, - с собачьей преданностью глядя на хозяина, ответил Артём.

- Твой дружок кричал, что не будет убивать, значит, убивать будешь ты.

- Я готов, магистр. - Глаза временного мага тут же вспыхнули ледяным серебряным светом. - С кого начать?

- Инмар и Годар мы оставим на сладкое. Начнёшь с Лирии. Будешь убивать до тех пор, пока Дима не приползёт ко мне! Бери коня и отправляйся в Илис!

- Верхом?

- Конечно, - злорадно улыбнулся Олефир. - Выедешь за ворота Литты и станешь убивать всех, кто встретится на пути. Вперёд, чародей!

- Счастлив служить Вам, магистр, - низко поклонился Смерть и перенёсся на конюшню.

Он оседлал белоснежного коня, облачился в тёмные одежды, чёрный, расшитый серебром плащ и прямо из Камии переместился на главную улицу Литты. Приветственно взмахнул рукой, с умилением проследил, как кинулись врассыпную горожане, и, пришпорив коня, поехал к южным воротам. А несчастные лирийцы, забившись в дома и трактиры, будто тараканы в щели, с ужасом смотрели ему вслед и шептали:

- Смерть собрался на охоту.

По стремительно пустеющей улице Артём доехал до ворот, равнодушно кивнул бледным, как мел стражникам, и его белоснежный тонконогий конь ступил на широкий, запруженный телегами и повозками тракт. Обворожительно улыбнувшись, Смерть приподнялся на стременах и вскинул руку, намереваясь нанести первый удар, но внезапно путь ему преградил всадник. Словно подчёркивая разницу между ними, он восседал на могучем вороном жеребце и тёплыми голубыми глазами смотрел на друга.

- Здравствуй, Тёма.

- Привет, привет, - оскалился временной маг. - Пришёл посмотреть на дело рук своих? Только не хнычь, я давно уже не жалкий недотёпа, а боевой маг! И парой дней в компании харшидцев меня не напугать!

- И всё равно, я чувствую свою вину.

- Хочешь поговорить об этом?

Дмитрий кивнул, подъехал вплотную к другу, загораживая собой людей, и стражники понимающе переглянулись. Побросав алебарды, они кинулись спасать горожан, и вскоре площадь перед воротами опустела - несколько магов УЛИТа, оказавшиеся поблизости, присоединились к стражникам и постарались переместить в безопасные места как можно больше народа.

А Дима смотрел в ледяные серебряные глаза Артёма и проникновенно шептал:

- Что бы ты ни говорил, что бы ни делал - я чувствую твою боль, Тёма. Она живёт внутри тебя, и я не знаю, как избавить…

- Что за ерунду ты несёшь?

- Ты всегда ненавидел одиночество, Тёма.

- Я изменился!

- Вряд ли. В душе ты всё ещё светлый и добрый мальчишка, который игрался с магией, как никто!

- Он умер.

- Чушь! За два года нельзя стать полноценной Смертью. Тебе ещё учиться и учиться.

- Я боевой маг!

Артём вновь вскинул руку, но Дмитрий перехватил её, и сплетённые пальцы магов вспыхнули и запламенели, как белоснежный факел. Кони всхрапнули от испуга, забили копытами, но магия не позволила им разойтись.

- Я не хочу, чтобы ты убивал, Тёма!

- Хорошо, - насмешливо отозвался Смерть. - Пойдём со мной к Олефиру, и крови не будет.

- Я не буду служить твоему магистру.

- Тогда прочь с дороги! Я еду в Илис!

- Хочешь сравнять город с землёй?

- Мелко берёшь, Дима. Я вырежу всю страну! Убью всякое живое существо, что встречу на пути!

- Зачем?

- Это наш тебе подарок, дружище!

Дмитрий вздрогнул, отшатнулся, и руки расцепились, осыпав шкуры коней серебристо-белыми искрами.

- Как же ты ненавидишь меня, Тёма…

- Ошибаешься! Ты для меня самое дорогое существо во Вселенной, Дима. После магистра, разумеется.

- Тогда послушай меня: не убивай! Тот кровавый поход, что навязывает тебе Олефир - окончательно сведёт тебя с ума!

- Я не сумасшедший!

- Правда?

- Да! Я боевой маг! Смерть! Мне положено убивать! Слышишь?! И убирайся с дороги, иначе я начну не с Лирии, а с Годара!

- Как скажешь, Тёма.

Дмитрий исчез, и, осознав этот факт, временной маг заорал, как раненный зверь:

- Ты снова бросил меня!!! Ну, почему ты всё время уходишь, Дима?!!

Тяжело дыша, он утёр слёзы рукавом чёрного плаща и, сжав зубы, пришпорил коня. Смерть ехал по пустому тракту, ледяными глазами оглядываясь вокруг, пока не сообразил, что лирийцы попрятались.

- Не выйдет! - прошипел разъярённый маг, перенёсся в ближайшую деревню, и благословенная земля Лирии обагрилась кровью его первых жертв.

Буквально через пару часов весть об уничтожении деревушки Фонтель облетела весь Лайфгарм. На улицах и площадях, в трактирах и ресторанах шумно и взволнованно обсуждали кровавый поход Смерти и его катастрофические последствия для мира. Лирийцы поспешно паковали чемоданы, намереваясь бежать из страны, инмарцы укрепляли дома, словно это могло защитить их от сумасшедшего временного мага, а годарцы обращали полные надежды взгляды на своего короля, который, как-никак, сам был Смертью. Все лайфгармцы надеялись на чудо, и только два человека пребывали в сладком неведении о том, что творится в мире: вернувшись с коронации Олефира, Ричард и Валентин заперлись в тронном зале и ударились в запой прямо на ступенях перед инмарским престолом. Запасов креплёного вина и долгоиграющей закуси, типа солонины, копчёной рыбы и сухофруктов, у землянина оказалось немерено. Распиханы они были по всему зарийскому дворцу, но благодаря пронырливости и почти профессиональному отыскиванию потайных ходов, столкновения с зарийцами, а также с мамочкой Валя успешно избегал.

А тем временем по королевскому дворцу ядовитым туманом расползались слухи: "Новый король обезумел…" Конечно, в свете дружбы Ричарда с обоими Смертями, речи о заговорах и покушениях не шло, но постепенно людей охватывала паника, а это могло оказаться куда более страшным бедствием, чем поход временного мага по Лирии. И так как единственным трезвомыслящим человеком в Зарийском дворце оказалась Розалия, то, само собой разумеется, она и решила навести порядок. В конце концов, ей, заведующей огромного кардиологического отделения, ни раз приходилось разруливать самые разные и непредсказуемые ситуации.

Для начала Розалия Степановна посетила дворцовую библиотеку, внимательно осмотрела схемы-планы и через потайной ход отправилась в тронный зал. Её появление застало собутыльников врасплох. Ричард застыл с поднесённым ко рту кубком, а Валя смущённо хихикнул и сложил руки на коленях, выплеснув вино на сапоги.

- Мамочка! Ты сегодня отлично выглядишь!

Розалия Степановна с презрением фыркнула, машинально поправила пышный рукав длинного тёмно-синего платья и, тряхнув медными кудряшками, замысловато уложенными на её голове придворным парикмахером, поинтересовалась:

- Как долго это будет продолжаться, молодые люди?

- У нас горе, мамочка! - Валечка всхлипнул и утёр глаза рукавом светлой шёлковой рубашки. - Наш друг в руках врага!