Даниил Аксенов - Герои умирают дважды

— Я не виновата, папочка! — Крик девочки был очень звонок и полон раскаяния. — Не знала, что в тебя попадет! Это противный маг должен был погнаться за мной! Для него повесила ведро!

— Дура! — Голос крестьянина, раздающийся из-под ведра, был глух. — Он же опять нас накажет! И все из-за глупой курицы! Я вот доберусь до тебя…

— Не накажет, не накажет! Он ведь обещал! — орала откуда-то издалека девочка.

— Молокососка! Ничьим обещаниям верить нельзя!

— Я ее возьму к себе, — решил Кеаль. — Эй, хозяин! Иди-ка сюда!

Крестьянин, успевший снять ведро и готовящийся к погоне за дочерью, тут же вернулся.

— Как зовут дочь? — спросил Кеаль, равнодушно оглядывая мокрое и жалкое лицо.

— Ереа, господин.

— Я ее забираю к себе… в услужение.

Физиономия крестьянина перекосилась, она стала еще более жалкой и несчастной.

— Господин, господин! Не отбирайте мою дочь! — забормотал хозяин, протягивая в мольбе руки. — Она же у меня единственная! Чудо, а не ребенок! Отрада в старости! Добрая, хозяйственная, послушная!

Крестьянин упал на колени и стал биться головой о пол.

— Наш господин барон тоже искал новых служанок, но я дочери не отдал! Как же я без нее? Как?!

Кеаль зевнул, аристократически прикрыв рот рукой.

— Не отдашь, значит? — спросил он.

— Убейте меня, господин! Делайте что хотите, но не отнимайте моего ребенка! Мою кровинушку!

— Двадцать золотых, — сказал Кеаль, отворачиваясь.

Крестьянин оторвал голову от пола. Миг — и оказался на ногах.

— Сегодня забираете, господин? — деловито спросил он. — Ее ведь помыть надо. А то после скачки на лошади она пыльная.

— Пришлю гонца с деньгами в течение месяца. Он ее и заберет. А теперь — прочь!

Хозяин снова безмолвно исчез. Виктор лицезрел всю сцену с нескрываемым удовольствием.

— Поговорим о маге с кладбища. — Кеаль без всякого перехода вернулся к рассказу своего подопечного. — В том, что он сошел с ума, нет ничего удивительного. Никто бы не выдержал смешения в голове того, что было, того, чего не было, и того, что могло бы быть. Он — безумец, но безумец полезный. Этот орден Предчувствия Рассвета не столь слаб, как хочет казаться. Было бы неплохо заручиться его поддержкой. Что до твоего врага, то… не знаю. Если маг со своей книгой прав, врага нужно найти, и побыстрее. Хотя у меня есть кое-какие подозрения, и связаны они с предбанниками.

— Предбанниками? — повторил Виктор.

— Да. Ты вообще понял, что они такое?

— Примерно. Прорыв мира духов в наш. Смешение двух миров.

— Но кто за этим стоит?

— В смысле? — нахмурился Виктор.

— Ты ел омлет? — спросил Кеаль. — Чтобы его приготовить, нужно разбить яйцо, а потом смешать белок и желток. За появление омлета отвечает повар. А кто отвечает за предбанник?

— Какой-нибудь демон? — предположил Антипов.

— Может быть, и верно, только обычные демоны ищут другие пути. А через предбанник идут те, кто помнит жизнь здесь. Понял теперь?

— Понял, — медленно сказал Виктор. — Мертвецы? Мертвые… маги?

— Если бы маги, — с досадой взмахнул рукой Кеаль. Предбанников не было веками, а вдруг раз — и целых три. Если твой Синхай прав, то один вызвал другие. Нет, Ролт, это не маги. Здесь истинный размах. И не удивлюсь, если твой ритуал, Лябу и появление этого — звенья одной цепи.

— Тогда кто стоит за предбанниками?

Кеаль поморщился. Его борода встопорщилась и казалась приклеенной.

— Новые игроки, Ролт. Они что-то почуяли и поперли сюда. Мои родственнички, можно сказать. Только уже дохлые. Некоторые из них раньше были неплохими, а сейчас станут похуже Зентела, если прорвутся.

Дыхание Виктора прервалось. Он неожиданно понял наконец, о чем говорит собеседник. Истинные боги этого мира умерли много лет назад. С ними закончилась эпоха нормального развития и начался застой. Но что случится, если могущественные мертвецы вернутся? Наверняка ничего хорошего. В голове Виктора крутилась фраза, взявшаяся неизвестно откуда. Он не мог уловить смысла до конца, но избавиться от фразы не получалось. Антипов даже ее прошептал, чтобы воспринять на слух: «Боги умирают в сознании людей, а оживают в кошмарах».

Вскоре отряд покинул хутор. Кеаль выразил желание осмотреть один из предбанников. Виктор дал ему лошадь Риксты, а слугу отправил в замок на крестьянской кобыле в сопровождении отважной, но мстительной девочки.

Кеаль очень хотел изучить главный предбанник, расположенный в подвале графского замка, но не мог: жрецы и маги способны его почуять.

Синхай не обманул — до предбанника было почти рукой подать. Всего пара часов — и на месте. Правда, место было некрасивое, разрушенное. Еще недавно здесь стояла деревенька. Но жарким летним месяцем тут прошел ураган, а потом случилось наводнение — разлилась местная речка. Часть домов рухнула, остальные покосились, а жители, собрав спасенный скарб, отбыли в другое место.

Виктор подъехал совсем близко к столбу, бывшему когда-то частью ограды, и осмотрелся. Вода давно ушла, оставив засохшую грязь и обломки дров. Руины и запустение царили там, где когда-то раздавался топот детворы и звонкий смех.

— Где-то здесь, — произнес Виктор, обернувшись к Кеалю. — Синхай сказал, что в одном из погребов.

— Возможно, — согласился бог. — Предбанникам требуется пространство, созданное людьми. Подвалы или заброшенные дома подходят лучше всего.

— Будем искать, — подытожил Антипов, слезая с лошади.

Несмотря на то что людей было трое, предбанник нашел Кеаль. Бог не утруждал себя разгребанием завалов. Он просто медленно шел по тому, что когда-то было улицей, и задерживался у того, что когда-то было домами.

— Здесь! — крикнул Кеаль, привлекая к себе внимание разбредшийся команды.

Люди подбежали и начали растаскивать рыхлые тяжелые бревна, которые не уплыли, а просто сложились гармошкой. Подвал обнаружился вскоре. На удивление, он мало пострадал: стены были выложены саманом, а крыша и пол — покрыты толстым слоем глины.

Виктор заглянул в отверстие входа и увидел несколько грубых черно-желтых ступеней, идущих вниз.

— Наверное, единственный чудом сохранившийся тут подвал, — произнес он. — Ладно… сейчас посмотрю, что внутри.

Антипов начал спускаться в темный проем, готовясь к любым неожиданностям. Он ступил на пол погреба и огляделся. Пространство было необычно большим для такого помещения: примерно три на пять метров. На полках стояли глиняные горшки и кувшины, потолок слегка просел около входа, а у дальней стены стоял ряд кадок. Погреб выглядел бы обычно, если бы не одна деталь. Посредине лениво переливалась знакомая Виктору пленка. Все кадки и часть горшков с кувшинами находились уже за пределами обычного мира.

— Крыша непрочная, — сказал Антипов, выползая на поверхность. — Может рухнуть.