Алинна - Ключ от радуги

"Учитель, на Вас не угодишь."

"Так я же о тебе переживаю, вчера еле притащился. "

"Не вчера, а сегодня. "

"Тем более. "

"Я хочу с этим быстрее покончить и праздновать уже свободно, не морща лоб от тяжелых мыслей. А завтра, между прочим, Стерг. "

"А сегодня, между прочим, Марис. И у Сора с Маари свадьба. "

"Уже? Быстро они… И чего я там буду делать, смотреть, как народ пьет? "

"Вот, если не пить, то и делать нечего, мог бы развлекать Торкану. "

"Я буду развлекать ее завтра и все оставшиеся дни… И мне так удивительно слушать, как ты отговариваешь меня от дела. "

"Н-да? Действительно, чего это я вдруг! Но вот тут коллега Дик, подсказывает, что ты что-то забыл. "

"Не юли, говори, чего надо? Мне за каждый день пять процентов капает. "

"Разве пять процентов дороже Кани? "

"Она спит, зачем ее будить? "

"Так она не спит, она плачет, а ты не видишь. "

Одрик подошел к совершенно неподвижной девушке, уткнувшейся в подушку.

- Кани, что с тобой? Почему?

- Ты мне не доверяешь, молчишь. Почему я все узнаю от Лотти?

- Дело касалось ее матери, право Лотти решать, кто и как будет знать.

- Но я тоже хочу помочь. У меня же есть деньги.

- Прости, Кани, но я не буду жить за счет женщины, тем более той, с которой делю постель.

- Да, а у Анны ты смог в долг взять! - в голосе Торканы уже чувствовался жар разгорающейся ревности.

- У Анны… Да, она не женщина! Уй!!! - Одрик сообразил, что ляпнул, не подумав, но слово вылетело и обратно его не загонишь. - В смысле… я хотел сказать, что никогда не смотрел на нее как на женщину, у нас только дружеские отношения.

- А это правда, что… у нее ребенок будет? Я не ошибаюсь? - это было сказано со странно горьким придыханием.

- Почему бы тебе ее об этом не спросить?

- Значит правда… А почему она никому ничего не говорит и полковнику тоже?

- А я-то откуда знаю?! Видимо ей так надо.

- Вы с ней в своих поездках всегда в разных номерах жили?

- О, Пресветлая!!! Кани, ты думай, что говоришь!

- А что мне думать? Я все время одна. Вы с ней снова куда-то соберетесь, ты уйдешь, а я никому не нужна…

- Ты мне нужна, запомни! Но мы делаем не только что хотим, а и что ДОЛЖНЫ. Поэтому я сейчас ухожу, и не развлекаться. Ты остаешься здесь, в моем доме, в НАШЕМ доме и тебе здесь есть, чем заняться. Вот, я отдаю тебе ключи.

- А как же ты?

- Разве я не открою в собственном доме любую дверь? Да и не в собственном тоже… Я, кажется, начинаю верить в то, что мне твердит Учитель и компания. Если я действительно, тот, кого не ждали, но надо пользоваться возможностями. Все, мне пора - дело ждет. Я хочу разделаться с этим сегодня, чтобы завтра в день Стерга быть свободным. И когда я вернусь, то постарайся встретить меня не только черствым хлебом и остывшим супом.

Торкана опомнилась, и пока Одрик седлал варга, успела побывать на кухне, собрать ему снеди на день. Проводив его до ворот усадьбы, она повесила ключи на пояс и пошла обозревать дом уже не как гостья, а как хозяйка.

На Каравач уже опустилась ночь, а варг Одрика дошел до усадьбы непонукаемый ездоком, животное тянулось к теплому пойлу и сухому стойлу. Сам наездник держался на честном слове. Кто-то подхватил волочащиеся по лужам уздцы:

- Сейн устал. Малыш поможет, - рядом стоял доставшийся ему в наследство от легионеров дурачек.

- Сейн хороший, сейн не обижает Малыша, - и дурачек подсунул голову Одрику под руку, как варженок, когда хочет, чтобы его погладили. Пришлось потрепать нечесаные вихры.

- А кто-то обижает Малыша?

- Эти, - и глупенький увалень показал ладонью примерный рост гномов.

- Они у меня получат, недорослики.

- Не надо! Не надо! Пусть сейн будет хороший для всех.

- Малыш, глупенький, для всех хорошим быть нельзя, не получится.

- Не получится? Нельзя?

- Даже Андао не светит все время, заходит на ночь… И нельзя есть одни леденцы.

- Малыш давно не видел леденцов, - и обиженно хлюпнюл носом.

- Будут тебе леденцы, но днем. А сейчас всем спать: и сейну, и варгу, и Малышу.

Одрик едва дотащился до спальни. Кани встречала его, она по примеру Анны устроила днем сиесту и выглядела свежей и отдохнувшей. Он бросил сумку и облепленный багровыми листьями плащ на пол, и обессиленный опустился на кровать.

- Я сделал ВСЕ, мы свободны, - ответил он на молчаливый вопрос Кани.

- Одрик, ванна горячая, давно тебя ждет. Ужин в столовую подавать или сюда?

- Пить мне принеси, чаю горячего, а то воду с упокоища пить нельзя, - Торкана побежала в столовую. Там уже что-то было приготовлено. Торкана проштудировала необходимые главы поваренной книги, чтобы найти походящий рецепт пунша:

"В кружке горячей, но не кипящей воды, заварить чай, через несколько минут процедить. Далее чай смешать с четырьмя ложками лугового меда и двумя ложками сиропа гариамского черного корня. Добавить полкружки гоблинского рома. Смесь разогреть в кастрюле. Пунш подается горячим. "

С точным рецептом пунша, к сожалению, были проблемы. Мед был садовый, а гариамский корень и на ярмарке не найти, обошлась местным аналогом. Ром неизвестно чей, но лучшее, что можно было купить в Караваче.

Согреть напиток для огненной ведьмы - проще некуда. Одрик сделал два глотка,

- Это не чай.

- Тебе не нравится?

- Нет, нравится. Просто не ожидал, - он поставил бокал на столик и прилег на подушку. - Я немножко отдохну и тогда… - и отключился.

Кани не решилась будить спящего Одрика. Мокрым полотенцем стерла брызги дорожной грязи с его лица, смыла въевшуюся пыль склепа с его рук. Один его сапог был снят наполовину, дальше у него дело не пошло. И не самое страшное, что на сапогах все непролазная грязища дождливого Каравача, а то, что снимая их, она - потомственная аристократка, должна поклониться мужчине в ноги. В ее Роду такое немыслимо, во всем Ричелите немыслимо. Но Род Эльдингов брезгливо отвернулся от нее, от ее проблем, и из столицы пришлось уехать. Так какое ей дело до них? А он… От него пахло варжьей сбруей, потом и пылью, и еще примешивался слабый металлический запах. Просто есть ОН, и весь остальной мир, и угадайте с одного раза, что для нее важнее.

Весь мир захватила боль, беспричинная, беспощадная боль, она не только внутри меня, она и вокруг на несколько дней пути. Просто море, океан боли, невыносимой корежащей и разрывающей не только тело, но и пространство. Я всегда была терпеливой, я не плакала, когда еще в детстве приходилось делать уколы, я не боялась стоматологов, не говоря уже про гинекологов. Стоп! Боль не оттуда? Нет, с плодом моей опрометчивой любви все нормально. Я во сне, мне все это снится. Значит это у меня в голове. Вот никогда не думала, что голова это мое больное место. Ну что же делать, как проснуться? А ведь кто-то есть в моем сне, я чувствую это, кто-то вызвал этот болевой потоп и сейчас довольно ухмыляется.