Ольга Связина - Сказка где-то рядом

Глаза Вольфа сердито сверкнули из-под насупленных бровей - он и не подумал нагибаться, чтобы собрать раскатившуюся в разные стороны мелочь. Но стражники, не обращая никакого внимания на гнев хозяина дома, спокойно ушли, унося с собой Наташу, точно пойманного цыпленка со связанными за спиной крыльями.

Лишь на крыльце они ненадолго приостановились, чтобы действительно обмотать ее запястья веревкой, а затем куда-то повели. Наташа не видела дороги, так как во время яростной схватки тюрбан на ее голове почти полностью размотался, и полоса плотной ткани легла на глаза, как повязка.

Внезапно ослепленную, ее долго вели: сперва по городским улицам, а затем, судя по гулко отдающемуся эху шагов, по высоким каменным коридорам. Наконец 'провожатые' остановились, очевидно, достигнув своей цели. Крепко ухватив за плечи, девочку слегка приподняли и легко переставили немного в сторону, а затем размотали кокон, охватывающий голову.

Растрепанная и взъерошенная, Наташа принялась крутить головой, пытаясь понять, куда ее занесло на этот раз. Помещение, в котором она оказалась, с одинаковой долей вероятности могло быть как глубоким подземным казематом, так и темницей на верхушке высокой башни. Оно представляло собой квадратную, даже кубическую, комнату, в которой стены, пол и потолок были сложены из одинаково серых каменных глыб разного размера, и освещалось, за неимением окон, несколькими чадящими факелами, зажатыми в специальных креплениях на стенах.

Кроме нее и двоих, совершивших победоносное, хоть и бесславное, нападение на дом Вольфа, в комнате находились еще двое громил, в мундирах, с точностью повторяющих кафтаны стражи, только сшитых из красной ткани, да еще один человечек, склонившийся над столом - родным братом того, за которым коротал ночной досуг вчерашний строгальщик. В свете приклеенных собственным воском прямо к неровной столешнице оплывших свечей худая сгорбленная фигура, облаченная, по требованиям современной моды, в балахон того же цвета и покроя, что и на Наташе, скребла растрепанным гусиным пером по листу плотной бумаги, постоянно норовящему скрутиться в трубочку, и посему с одной стороны прижатому тяжелой чернильницей, с другой же - собственным грязным пальцем писаря.

- Имя? - требовательно поинтересовался тот, не отрываясь от своего занятия.

- Наталья, - по молодости и незнанию местных обычаев Наташа не признала в человечке, кажущемся еще более субтильным на фоне рослых и могучих стражников, вершителя своей судьбы, поэтому держалась не подобострастно и заискивающе, а смело и даже вызывающе.

- Чьих будешь? - этим вопросом писарь поставил девочку в совершенный тупик: что он требует назвать, фамилию или отчество? Немного поколебавшись и решив, что фамилия все-таки важнее, она отрекомендовалась:

- Семенова.

- Итак, Наталья, дочь Семенова, - продолжая строчить, приступил к допросу странный человечек. - Признаешь ли ты, что вторглась во владения короля в составе злонамеренного отряда разведчиков числом шесть человек, под предводительством Дениса и Власты, врагов короны и государства?

- Нет, - честно призналась Наташа. - Мы никуда не вторгались, просто пошли в поход…

- Свидетельствуешь ли ты, что Власта и Денис объединили свои силы, сойдясь в злокозненном союзе?

- Я вообще не слышала, чтобы они ссорились, - пробормотала растерянная девочка.

Она не знала, что и подумать: похоже, что тут хорошо осведомлены и об их отряде, и о его руководителях. Или это простое совпадение? Не подведет ли она своими легкомысленными ответами здешних неведомых Дениса с Властой, которые даже ни сном, ни духом не подозревают о такой напасти?

А дознаватель не унимался, засыпая ее все новыми и новыми вопросами, одновременно, заполняя серый лист сплошным текстом, без красных строк и абзацев. Почерк у него был красивый, ровный, но очень мелкий - 'бисерный'.

- Что там за шум? - неожиданно прервавшись, поднял он свои водянисто-серые, слегка навыкат глаза.

Теперь, когда прекратилось безостановочное скрипение его раздвоенного на остро заточенном конце пера, ритмичный стук, который Наташа сперва приняла за громкое тиканье чьих-то часов, стал отчетливее и слышнее. Да, пожалуй, часы тут не при чем - разве что если в соседней комнате располагается механизм огромных башенных курантов. Причем в нем явно неполадки - удары маятника то и дело сбиваются с ритма.

- Сейчас проверю, - с готовностью сорвался с места один из стражников в красном мундире, стоящий у самых дверей.

Его не было всего пару минут, в течение которых ритмичное, навевающее тоску буханье сперва ненадолго прекратилось, а затем возобновилось с новой силой. Вернувшийся гонец выглядел смущенным и неуверенным:

- Там Вольф, - пробормотал он. - Колотит в ворота и требует отдать ему девчонку. И еще… он вернул деньги!

- Что?! - при этих словах все присутствующие в комнате вздрогнули, а писарь так и подскочил на месте.

- Вот, - окончательно стушевавшись, стражник шагнул к столу и, разжав кулак, высыпал на него несколько металлически звякнувших кругляшков.

- Да это бунт! - как будто не веря своим глазам, сидящий за столом отложил перо и пробежался пальцами по монетам. - Этот Вольф - он из благонадежных?

- Смирный, - подтвердил молчавший до сих пор второй стражник в красном.

- Да ты не ведьма ли? - человечек с подозрением уставился на Наташу.

- Нет, - честно ответила та.

- И считать умеешь! - вернувшись к своим записям, с ужасом воскликнул он.

- И читать, и писать, - усугубила свою вину Наташа.

- Прочти! - отодвинув в сторону чернильницу, он повелительным жестом протянул ей свиток. Взяв его в руки, Наташа удивленно моргнула: буковка к буковке, как будто не человек писал, а компьютер. Не смотря на то, что и его вопросы, и ее ответы записывались подряд, легко можно было догадаться, какие слова кому принадлежат:

- 'Занималась ли злокозненным ведовством? - выбрав наугад место, вслух прочла она. - Прости меня бог! - Имела ли сношения с дьяволом? - Да, раскаиваюсь'… Но ведь это же неправда!

- Выходит, не раскаиваешься? - сурово нахмурив брови, дознаватель сделал собственный вывод из ее возмущенного восклицания и, вырвав свиток со стенограммой, произвел там быстрые исправления. - В соответствии с мерой вины изменяется и мера наказания. Хотел приговорить к честному повешению, но, вижу, ты упорствуешь в грехе, и не стоишь сожаления. Утопить ее.

Стражник в красном у дверей дернулся:

- Короля предупредить?

- Нет, - махнул рукой следователь, прокурор и судья в одном лице. - Его величество любит зрелищные казни, а это совсем неинтересно. Приступайте в полдень. Вольфа запереть и наложить штраф за неповиновение и проявление неуважения к государственным чиновникам. Все.