Лоис Буджолд - Горизонт

— Я его выменял у лодочника, застрявшего на Серой, — радостно объяснял Вит, вертя арбалет в руках, показывая его примечательные особенности, из которых, казалось, состояло все его устройство. Мальчишек-крестьян тянуло к арбалету, как к горячим яблочным пирогам. Каждый хотел немедленно опробовать его, исключая разве что Сейджа, который желал разобрать его и посмотреть, сможет он скопировать механизм или нет — эту операцию Вит пока не разрешил.

— У меня для него только семь болтов, — объяснял Вит. — Было восемь, но один я уже потерял, потому что со мной не было Стража Озера, чтоб помочь найти пропажу. — Он сделал грустное лицо.

Фан нахмурилась, вертя в руках один из коротких болтов со стальным наконечником:

— Полагаю, я не смогу сделать таких стрел. Думаю, Сейдж сможет.

— Хм, на самом деле я надеялся, что ты сможешь сделать мне деревянные болты для тренировок. Не хочу больше терять вот эти отличные стальные просто потому, что захотелось потренироваться.

Фаун обрадовалась.

— Конечно. В любом случае, я могу попробовать.

Они все отправились поставить мишень на пастбище, потом отошли на расстояние выстрела и стали бросать монетку кому стрелять первому. Стражи Озера прислонились к изгороди, наблюдая, по крайней мере, до тех пор, пока не остынет первый пыл. По перестуку трещоток Даг мог сказать, что Барр, Рейз и Сумах изнывали попробовать новую игрушку.

Аргади был менее впечатлен:

— Сыроват. Дальность короткая, скорострельность малая. Мастер-лучник из Стражей Озера сможет сделать гораздо лучше.

Даг поджал губы:

— Прекрасный нерушимый длинный лук, да — примерно за две недели и еще неделю на отдых. Но я видел эти ремесленные лавки в Трипойнте. После того, как они налажены, они могут легко выпускать по одному арбалету в день. Более чем одному, если постараются.

Аркади фыркнул:

— Быстро и дешево.

— Верно, но раз они могут выпускать двадцать против нашего одного, не слишком большое значение имеет, если несколько сломается или не попадет в яблочко. Они смогут просто заменить их и по-прежнему быть на мили впереди. И это вовсе не дрянь — они настолько же хороши, как мой лук-протез, который продержался долгие годы, требуя только мелкого ремонта. — Даг говорил о специально приспособленном луке, сделанном таким образом, чтоб вкручиваться в его протез вместо крюка. Этот лук превратил его в сносного стрелка после его увечья. И весь его протез, сделанный в Трипойнте, вновь подарил ему жизнь дозорного.

Он полез в карман, нашел медную монету и передал ее Аркади:

— Поглядите-ка на это.

Аркади удивленно взял ее.

— Если бы вы нашли это где-то здесь, не зная что это, как бы вы оценили работу по металлу?

— Ну… рельефный рак сделан весьма хорошо. И буквы, конечно, маленькие, но их легко прочесть… — Аркади прищурился: — Монетный двор Серебряных Перекатов, один рак. И делать идеально круглые изделия, полагаю, тяжелее, чем кажется.

— Ага. Только мы все заехали на монетный двор в Серебряных Перекатах, когда плыли вниз на «Надежде». Там была машина, которая штамповала их по сотне за раз. И каждый из этих кружков был маленьким произведением искусства. Десятки тысяч их… это становится магией крестьян.

Аркади поднял брови; Даг же продолжил:

— Это фишки; память о торговле и труде, которую человек может положить в карман и пронести через весь континент. Они заставляют двигаться. С моим Даром я могу призвать свою лошадь за милю. Когда их достаточно, люди из Серебряных Перекатов могут отослать чайный караван в сорок мулов за восемьсот миль. И частота Дара и сложность такого большого речного города, как Серебряные Перекаты — это мастерство, которое само по себе имеет значение.

— Ты рассматриваешь крестьянский город как мастерство? — спросил Барр. Его лоб сморщился при этой новой мысли.

— Да.

— А лагерь Стражей Озера тогда что?

— Тоже, конечно.

Аркади протянул монету обратно, но Даг улыбнулся и сказал:

— Оставьте ее у себя. Есть гораздо большее, что можно извлечь оттуда. — Он выждал паузу, вслушиваясь в треск, звуки попаданий и смех, доносящиеся со стрельбища, и его улыбка угасла. — А теперь представьте такой город, как Серебряные Перекаты или Трипойнт. Он выпускает такие луки так же, как выпускает монеты, и вкладывает их в руки тысяч крестьянских мальчиков, таких же, как наши вон там. И следом представьте, как такой город, и все эти мальчики и все их луки попадают в руки Злому. Проклятье, вы даже не сможете этого представить. Я видел, как Стражи Озера в Рейнтри прошлым летом убегали от толпы крестьян, гораздо хуже организованной и снаряженной. Злой из Рейнтри впустую растрачивал свои войска направо и налево, не зная, как их использовать, но он смог бы обучиться лучше, если бы мы дали ему больше времени.

Сумах наклонилась над изгородью, приблизив к нему свое лицо с холодными прищуренными глазами:

— Вот оно что. Значит, когда ты уехал из лагеря Хикори, это было больше чем просто вожжа, попавшая тебе под хвост из-за того, как шатер Редвинг обошелся с твоей женой-крестьянкой, не так ли, дядя Даг?

Аркади моргнул при этой грубом, но живом вопросе, но по тому, как сжались его губы, было ясно, что он поддерживает довод.

— Я бы не узнала этого у папы, — продолжила Сумах. — Он говорил, что ты просто потерял голову. Думаю, Громовержец подсказывал мне, что там было что-то большее. И Мари.

— Громовержец говорил со мной о глобальных проблемах прямо перед тем, как я уехал, — сказал Даг. — Он понимает. Мир изменяет свою форму прямо под нами, и мы не можем продолжать спокойно стоять и не падать при этом. Найти новую опору — это не задача для одного человека, но, разумеется, задача одного человека — начать ее искать. — Он набрал воздуха в грудь. — Не знаю, делаю ли я что-то правильно, но я знаю, что иду в правильном направлении.

Рейз не сказал ни слова, но он слушал.

«Хотя бы так».

Свистящие квакши, самые шумные лягушки, которых знал Даг, размером всего в полдюйма, завели свой раздирающий уши хор на пруде и в лесу у фермы, когда он заворачивал за угол сарая, совершая вечерний дозор. Он резко остановился, когда донесся крик Вита, перекрывающий шум:

— Подожди, Даг! — Его брат по шатру, размахивая фонарем, обрушился перед ним. Вит почесал затылок, вслушиваясь в лягушачьи песни. — Кажется, сегодня буду закладывать уши ватой. Жутко рад, что мне не пришлось ухаживать за Берри, опуская голый хвост в лужу и вереща часами, пока она не сжалится.

Даг подавился смехом:

— Ты только запихнул эту картинку в мою голову, так? Может, поэтому леди-квакши выбирают себе друга? Чтоб заткнуть их, наконец.

— Знаешь, звучит убедительно.

Даг пошел дальше, но снова остановился, когда Вит сказал: