Майя Малиновская - Река времени Книга 9

Эл спускалась с холма с клинком в руках.

- Сегодня попробуем это. Ты готов. Увернешься - поцелую.

- Если награда так высока, то мне грозит большая трепка, - вполне серьезно сказал Алик.

- Учти, я раню тебя. Помарка - царапина. Ошибка - колотая рана. Помни, ты меня боишься.

- Эл, перестань хотя бы из деликатности это повторять.

Эл оглядела свое оружие.

- Да какая уж тут деликатность. Я тебе не нервы пришла щекотать. Даю время сосредоточиться, нападать буду со спины. Лицом ко мне не поворачиваться. Глаза завязывать не стану, чур не жульничать.

- Я бы сказал хитрить.

- Помолчи.

Предательский холодок пробегал по спине, он чувствовал только клинок, но не ее. Она собьет его с ног, тогда он точно проиграет. Она измотала его достаточно быстро. Что рубашка! Ее уже было не жаль, скоро она была сплошь искромсана, порезов на спине прибавилось. Эл не унималась. Видимо, по замыслу он доложен проиграть, слечь от клинка. Но она какова! Неутомима! Просто неутомима! Если он владел телом, то она еще и оружием, а его вес был достаточным, чтобы устать. Он сбросил оторванный рукав, увернувшись, оторвал второй. Потом он вообще бросил рубашку, как уловку. Она что намерена искромсать его спину? В ответ он получил хлесткий и болезненный удар лезвием плашмя. Как кнутом. Он взвыл от боли. Инстинктивно оберегая больное место, он увернулся от десятка ударов. Когда усталость начала брать верх, он решил проявить активность. Он прибег к знакомой тактике. В тот момент, когда схлынула боль от очередного укола, и клинок стал очень ощутим, он рванулся спиной вперед, руками перехватил лезвие и вырвал у нее из рук. Эл слишком легко выпустила оружие. Кода он развернулся как победитель, с улыбкой, то увидел ее спину. Он отвернулась. Зачем? И тогда он в шутку не сильно взмахнул клинком, не намереваясь задеть ее. Упругое лезвие искривилось и неожиданно для него встретилось с телом Эл. Он рассек ей спину от плеча до лопатки.

Она выгнулась и вскрикнула как-то неестественно. Кровь хлынула так, что он в ужасе бросился зажимать рану.

- Эл, милая!

Она оседала на глазах.

- Что происходит?!

Она рухнула ему в ноги, на его животе остался след ее крови.

- Тиамит, - проговорила она.

Алик подхватил ее на руки и помчался из последних сил вверх по холму.

- Слушай меня. Голос. Мой голос, - срываясь на хрип, говорил он. - Что произошло, Эл?

Он донес ее до лестницы.

Тиамит уже стоял наверху. Он вбежал наверх.

- Я ранил ее! Нечаянно.

- Отдай мне ее, - приказал Тиамит.

- Я донесу.

- Ну, нет. Приди в себя, теперь она - моя забота. Всего лишь одной раной станет больше.

Тиамит принял ее тело, оно для него было легким.

Эл очнулась на его руках, он еще до комнат не дошел.

- Он не виноват. Он боялся. Это страх.

- Я понимаю, - успокоил Тиамит.

Алик добрел до спальни, там нашел воду и лоскут ткани. Он погрузил руки в чашу с водой, они дрожали, вода колыхнулась, словно происходило землетрясение. Потом им овладел ужас. Не просто испуг от совершенной ошибки, не от осознания вины. Это было нечто животное, ужасное, выходившее через все его поры, вонзающееся иглами в мозг. Вся его грудь была в крови. Он оперся на дно чаши, ему нужна была опора. Страшно. Больно. Ужасно.

Кто-то набросил ему на плечи влажную ткань. Он поморщился от боли. Чьи-то руки уверенно прижали ткань к телу. Он рванулся, опрокинул воду и смог оглянуться. Тиамит стоял за спиной и делал мягкие жесты в его сторону. Он прошептал невнятные слова. Страх схлынул.

- Я пропитал ткань обезболивающим настоем, - сказал он внятно.

Алик посмотрел на старика, а потом бросился к нему, как к спасению.

- Что я натворил?! Что произошло? Что это значит?

- Ты ранил любимое существо, да так, как многим врагам не удавалось. Ничего, остров ее вылечит.

- Но так невозможно! Я не сделал ничего…

- В этом уголке мира все возможно, - мягко остановил его Тиамит. - Ты не так быстро сможешь осмыслить происшествие. Но дай мне слово, что больше не поднимешь на нее оружие.

- Я клянусь, что никогда больше не подниму на нее оружия.

- Хорошая клятва. Пусть так будет. Я бы хотел, чтобы такие тайны оставались тайнами, но они сами выскальзывают наружу. Ты не поймешь, что стряслось, пока очень точно не вспомнишь, что тебя побудило.

- Я не помню.

- Вспомнишь. А сейчас поплачь, тебе будет легче. Пока я скажу, что вы два достаточно сильных существа и соперничество между вами сулит вам обоим беду. Прекрати соревноваться с ней.

- Я не соревнуюсь. Я люблю ее.

- Соревнуешься. Всегда и во всем.

- Дмитрий! - встрепенулся Алик. - Он на острове. Откуда?

- Я открыл ему дверь.

Эл проснулась, она лежала на животе. Спина болела.

- Осторожно повернись, я положу руку тебе под шею и помогу сесть.

- Димка.

- К вашим услугам, мадам.

Дмитрий сделал все нежно, она увидела его улыбку и добрый, сострадающий взгляд.

- Я тебя буду придерживать, а ты выбери положение, в котором не больно.

- Где Алик? Как он?

- Очень переживает. Ему нельзя к тебе, пока рана не закроется. Тиамит приказал. Кто бы мне сказал, я бы не поверил. Вы не парочка влюбленных, а клуб самоубийц. У одного спина - живого места нет. Ты еще хуже. Интересная у вас любовь.

- Это моя ошибка. Я позволила.

- Где ты клинок взяла?

- У Игоря. Не рискнула брать в оружейной.

- Не рискнула. Ну вот, все кругом виноваты. Игорь всегда боялся, что его оружием кого-нибудь поранят. Он его сковал после атаки на Феис, когда в себя пытался прийти. С тех пор он не делал оружие.

- Не говори ему.

- Он уже знает. Эл, все здесь. Переполошила ты всех. Что у тебя за судьбина такая? Очень больно?

- Терпимо.

- Я чашу с питьем на столе оставил. Приказано дать, как ты очнешься.

- Я смогу сидеть.

- Точно?

- Отпускай.

- Ой, ты гляди. Неваляшка!

Он протянул ей чашу с пахучим настоем.

- Узнаю запах.

- Значит, раньше употребляла. Пей залпом.

- Спасибо.

- Не за что, доходяга.

Эл замерла с пустой чашей в руке. Вид у нее был печальный, аж, слезу прошибало. Дмитрий чувствовал - происходит что-то трагическое. Это Алик переживает, клянет себя, а Эл затихла, притаилась.

- Что это значит, командор? Тебе от меня до крови попадало, не один раз, - и ничего. Я об тебя палку сломал. Прости за сравнение, конечно. Тут порез, пусть и длинный, но не глубокий совсем. От такого без чувств не падают, если только нежные девицы, но не ты. Тиамит молчит, как пленный партизан. Что произошло?

- Дай слово, что не скажешь ребятам и Алику, особенно Алику.

- Клянусь.

- Я вышла замуж за человека, который способен меня убить. Из чего следует вывод - либо он уникален от рождения, либо он великий.

- От рождения?

- Я не знаю. Мне придется исследовать его.

- Нет. Никаких больше совместных потасовок. Я запрещаю! То же мне, королева Брунхильда! Если есть в старшем братце, что-нибудь особенное, то ищи его мирным способом.