Дмитрий Воронин - Плечом к плечу

Арай предполагал, что в этом деле имеет место некоторый недостаток информации. АрГеммит и ранее демонстрировал достаточную предусмотрительность и умение заставлять людей поступать так, как ему нужно, пусть и против собственной воли. Вот только как бы донести эту мысль до леди Верры, ведь она искренне считает, что её обошли доверием.

— Вы считаете, что выбор леди Рейвен в качестве посла — ошибка?

— Да! — с вызовом заявила Бетина. — Неужели в Ордене нет более достойных кандидатов? Я никогда в это не поверю. Это назначение — сущая нелепица.

— Вы сами ответили на свой вопрос.

— Простите, лорд Ватере, я не поняла хитросплетений ваших мыслей, — съязвила девушка, прислушиваясь к медленно стихающему гулу.

Несколькими жестами алый маг восстановил мощь «вихря» и улыбнулся.

— Вы не поверили. И, уверяю, Император не поверит. Следовательно, заподозрит арГеммита в двойной игре, а зная нашего уважаемого работодателя, любые, самые параноидальные подозрения в его адрес имеют право на существование. Император и его советники начнут искать второй, третий и последующие смыслы в столь странном назначении. И, смею вас уверить, леди, непременно найдут, ибо тот, кто очень хочет отыскать чёрную кошку в тёмной комнате, обязательно её обнаружит. Или уверит себя, что эта тварь где-то тут точно присутствует.

Ночь прошла спокойно. Не в том смысле, что Бетине удалось хорошо выспаться, её мнение о совершеннейшей ненормальности этой страны лишь подтверждалось многочисленными мелкими свидетельствами. К примеру, мягкие перины, уютные подушки, отсутствие сквозняков и другие подобные радости в гостиницах Индара были, мягко сказать, недостижимы. Культ воина, способного переносить любые тяготы жизни, был силён настолько, что распространялся и на гостей, прибывших в Индар по делам, из любопытства или по иным причинам. Мол, не нравятся наши порядки — вольному воля, граница неподалёку.

Торговцы из Кинтары, привычные к долгим переходам, но всегда готовые отдать должное комфортному ночлегу, изысканной кухне и тонким винам, вынуждены были либо на время стать истинными аскетами, либо везти с собой необходимые припасы. Всё, что их ожидало в ином случае — тощий тюфяк на небрежно оструганных досках, простая, хотя и сытная, еда, жиденькое пиво и вино, о вкусе которого лучше всего свидетельствует определение «тусклое». Горячая вода по утрам? Да, возможно, после многочисленных понуканий служанка и принесёт парящую бадью, только окатит при этом волной столь ледяного презрения, что лучше уж обойтись тем, что есть.

Несмотря на то, что Бетина и её спутники представляли Инталию, отношение к ним было таким же, как и к прочим приезжим. Поначалу. Но затем оскал хозяина гостиницы стал почти напоминать улыбку, прислуга начала проявлять некоторую видимую расторопность, а взгляды постоянных посетителей теперь содержали в себе толику уважения. Вероятно потому, что магистр Верра не жаловалась на бытовые неудобства, не пыталась изображать из себя изнеженную леди — зато три часа после завтрака посвящала тренировкам на заднем дворе, причём делала это самозабвенно, не давая спуску ни себе, ни рыцарям эскорта. Шпагой девушка владела средне, это было видно любому опытному человеку (в случае с Индаром — четверым из каждой пятёрки), но её старания вызвали симпатию и даже нелюдимый трактирщик в один из дней выбрался во двор, хромая на подрубленную в далёком прошлом ногу, пару раз одобрительно цокнул языком и предложил молодой волшебнице показать ей парочку приёмов.

Но жёсткая постель, ледяная корочка в тазу для умывания и надоевшая кухня не шли ни в какое сравнение с эффектом, вызванным словами Ватере. Всю ночь после того разговора Бетине чудилось, как сквозь щели в стене за ней наблюдают внимательные глаза. Может, так и было, хотя, вероятно, алый маг попросту сгустил краски. Так или иначе, расслабляться не стоит. Индар — пока лишь потенциальный союзник, не более того. Здесь хватает людей, потерявших друзей и соратников под стенами Торнгарта и, хотя кровная месть не в характере индарцев, в каждой семье может найтись паршивая овца. Ввязаться в драку само по себе не страшно, Бетина без труда справится с одним-двумя нападающими, если только нападение не произойдет совсем уж неожиданно, но для посольства это будет означать скорый и бесславный конец. Применение пришлыми оружия, пусть и для защиты, карается высылкой — в том случае, если обошлось без смертей. Если же окажется, что чужак напал первым, да ещё и убил кого — расправа будет короткой и жестокой. А наследники казнённого потом могут сколько угодно подавать жалобы Кругу Рыцарей.

Всё это Бетина понимала, потому и старалась вести себя так, как подобало уважающей себя женщине Индара. То есть, с безразличием относиться к лишениям, избегать шуток и насмешек, не злоупотреблять нарядами (которых у неё было немного) и драгоценностями (которых почти и не было), а главное — всячески не допускать снисходительного тона в разговоре с местными. Последнее было особенно трудно — всё-таки она была лучшей выпускницей Школы Ордена, и этот факт не мог не отразиться на её манере общения.

Другое дело, что дни сменяли друг друга, а вопрос встречи посла с Ульфандером Зораном по-прежнему находился в стадии рассмотрения. Комтур редко принимал гостей, предпочитая перекладывать эти хлопотные дела на наиболее доверенных членов Круга Рыцарей. По мнению самой Бетины, Зоран был и остался военачальником, неплохим, можно сказать, в чём-то талантливым, но совершенно не склонным к тяготам правителя государства. Как любой грамотный командир, он окружил себя вполне компетентными людьми и доверял их мнению. Ну, а раз имеет место доверие — то к чему лично принимать участие в утомительных ритуалах?

Только вот беседа с кем-то, кроме самого Зорана, в планы Бетины и незримо присутствующего здесь арГеммита никак не входила. Её вполне бы устроил вариант сбора Круга во главе с Комтуром, идеальным решением была бы встреча наедине, без помпы, торжественного вручения верительных грамот и церемониальных поклонов. И свою точку зрения она вновь и вновь озвучивала секретарю Круга, убелённому сединами рыцарю, иссеченному шрамами так, что на лице, казалось, не осталось и пол-ладони целого места.

— Безусловно, магистр Верра, я вас понимаю, — гулкий бас ветерана эхом отражался от каменных стен. — Я непременно передам Комтуру, что вы настаиваете на личной встрече.

Лицо Бетины оставалось непроницаемо-дружелюбным, хотя в душе девушка скрежетала зубами и готова была сжечь упрямого старика прямо на месте. Эту фразу он упорно повторял уже восьмой день, и терпение полномочного посла Инталии постепенно подходило к концу. Лишь одно её сдерживало — не исключено, что вся эта проволочка с аудиенцией есть не что иное, как испытание для неё, придуманное Комтуром или кем-то из его доверенных лиц. Молодая, хоть и неплохо зарекомендовавшая себя волшебница, должна продемонстрировать выдержку? Что ж, пусть этот разговор с привратником, пожри Эмнаур его душу, состоится ещё пять… да и десять раз. Если кто-то здесь ждёт, что Вершительница (ах, как сладко звучит это слово) вспылит и демонстративно хлопнет дверью — ему придётся ждать очень долго.