Евгения Гордеева - Дар на верёвочке

'Значит, это - ревность?'

'Очень похоже, - согласился Орвид. - Вот только какая? Ревность сестры или влюблённой девушки?'

'Но…'

'Я не замечал, что бы Делька влюбилась в этого громилу!' - нарушил молчание Энан.

'Почему это он - громила?! - возмутилась девушка. - Они очень похожи с Томом… фигурой!'

'А может, и влюбилась, - сообщил дух. - Видишь, как защищает его! За лопоухого так не вступилась бы!'

'Пап, чего он?' - Делька прижалась к плечу Орвида, словно просила защитить от приставучего духа.

'Он просто сам никогда не любил, девочка моя, вот и куражится!' - наместник обнял расстроенную дочь за плечи.

'Кто не любил?! Я не любил?! - возопил возмущённый дух. - Да я любил больше вас всех вместе взятых! Неолу!!! А вы!..'

'Маму Тома?' - уточнила тут же встрепенувшаяся Делька.

'Да! Если бы не служба в пограничном гарнизоне, я не пропустил бы рождения сына! И спас бы Неолу от смерти!'

'Ты не можешь говорить об этом с уверенностью, - возразил Орвид. - Неизвестно, отчего она умерла'.

'Очень даже известно, - буркнул дух. - Простуда была. Я узнавал… А потом осложнение. Уж с простудой я бы справился'.

'Прошедшего не вернёшь…' - вздохнул наместник и зябко поёжился.

'Тебе-то повезло, - попенял ему Энан. - День - два, и увидишь свою Вию'.

'Скорей бы и… страшно'.

'Страшно? - изумилась девушка, заглядывая в глаза отцу. А он опять подивился ярко-зелёному цвету глаз дочери, в которых золотыми искрами отражалось пламя костра. - Почему, пап?'

'Столько лет прошло… Я сильно изменился, и не только внешне. Примет ли она меня?'

'Примет…'

Делька верила, что мама не оттолкнёт отца своего единственного ребёнка. Вдруг страшная, неприятная мысль врезалась в мозг: 'У мамы за это время могли родиться другие дети… И у них должен быть другой отец…' Она нахмурилась, отгоняя гадкую мысль и осторожно посмотрела на задумавшегося Орвида. Но отец так глубоко погрузился в свои мысли, что Делька его не услышала.

'Вот то-то и оно…' - почти ощутимо вздохнул Энан.

Вия расшатала камни под решёткой. Крупные валуны, с трудом, но всё-таки поддались и вывалились из кладки, а мелкие осыпались сами к её босым ногам. Верхнюю и боковые части решётки она освободила от камней до этого. Теперь предстояло вырвать прутья, а сил на это у измождённой женщины осталось совсем немного. Шоэн и так не баловал её разносолами. Основной её пищей были хлеб и вода. А воду в последние несколько недель она принимала по минимуму, почти всю тратя на полив камнеломки и железных прутьев. Ржа понемногу, но съедала металл, делая его более податливым. Сухой хлеб без воды как-то не шёл, но голода Вия не чувствовала, только слабость.

Эльфийка дала себе передохнуть совсем немного и решительно взялась за решётку. Натужный стон, вырвавшийся из её груди, спугнул любопытную птицу, примостившуюся на ветке орешника. Вия напугалась, что её могла услышать не только птица, но пути назад не было, и она снова сделала попытку вырвать решётку из каменного захвата. Когда от рывка она покачнулась назад, то сразу даже не поняла, что держит злосчастную решётку в руках, а путь к свободе открыт.

Победная улыбка озарила её бледное лицо, в темноте камеры полыхнули зелёные глаза. Воодушевлённая успехом, Вия подтянула к образовавшейся дыре деревянную лавку, служившую ей ложем и стала карабкаться на волю. Она не обращала внимания на боль от содранной на ладонях и локтях кожи, наплевала на треск разрываемой материи, не выдержавшей напряжения побега. Раны - они заживут. Рваное платье? Да кто её увидит в этой глуши? Главное, что она вдыхала чудесный воздух леса, который вливался в неё с потоками хлынувшей силы.

Подождав, пока тело адаптируется к давно забытым ощущениям, а сердце перестанет бешено колотиться в груди, Вия углубилась в лес, следуя на едва уловимый зов крови. Она чувствовала, она знала, что её дочь, её маленькая Делька где-то совсем рядом. И она её обязательно найдёт!

Делька зашебуршилась во сне, пытаясь не проснуться, не потерять еле уловимой связи с приснившейся мамой. Из её сомкнутого рта вырвался сдавленный стон. Девушка обиженно шмыгнула носом и утёрла его кулаком. Орвид бережно поправил одеяло на её плечах и снова уставился на догорающие угли. Что-то ему подсказывало, что наступающий день принесёт с собой много событий. И не мешало бы перед этими событиями хорошенько выспаться. Но сон не шёл. Тревога не покидала его сердце, не давала успокоиться. Энан пару раз пытался завести с ним душеспасительный разговор, но натыкался на глухую стену. Орвид ни с кем не хотел обсуждать своё состояние, а уж тем более с наглым духом, хоть тот в последнее время стал вести себя гораздо миролюбивее.

Дождавшись рассвета, Орвид объявил побудку. Они и так застряли тут на два дня, и надо было двигаться вперёд. Команда быстро подкрепилась вчерашними пирогами. Даже Ави безропотно съел свой паёк, хотя и пытался показать, что делает великое одолжение. На его лицедейство обратил внимание лишь Кроха, предложив избавить эльфа от невкусной еды. Но Авиатаниэль мужественно дожевал пирог, чем заслужил глубокое уважение молодого дракири.

Телепортом команда перебралась на небольшую поляну, до которой вчера дошёл Орвид. Куда двигаться дальше, им предстояло ещё разобраться. Наместник распределил обязанности между членами команды. Кроха должен был снова помедитировать и определить, далеко ли до замка Тёмного? Том, Делька и Зарина должны были охранять парня. Сам Орвид, Асташ и Ави отправились в разведку, углубившись в лес в разных направлениях.

Встретив восход солнца, как и положено, на ритуальной скале, лохтские шамда вознесли последнюю молитву своей богине. Пока другие дружно жужжали, погружая себя в глубокий транс, Шоэн изнемогал от злости. Гнев кипел в нём ещё с дневного заседания, а ночное бдение лишь усугубило состояние Тёмного. Причину своей злости он видел в местных обычаях, невыносимо медлительных и нудных. Когда же колдуны завершили обряд и принялись церемонно прощаться друг с другом, Шоэншус просто рассвирепел.

Интуиция ему подсказывала, что в замке случилось что-то непоправимое, а он должен потратить ещё час драгоценного времени на раскланивания, расшаркивания, пожелания доброй дороги и прочая, и прочая. Наплевав на мнение остальных шамда, Шоэн спешно покинул ритуальную скалу и переместился в замок. К его удивлению, дома всё было тихо и спокойно. Но интуиция не замолкала. И вот тогда Тёмный понял, куда ему следует срочно явиться. Мысль о том, что пленница могла сбежать или умереть, погнала его по подземному переходу к камере Вии. Добежав до двери в темницу и отдышавшись, Шоэн с облегчением увидел, что все его запирающие заклинания на месте. Он снял магические замки, открыл дверь и жуткий вой вырвался из его глотки. Пустая камера с развороченным окном ввела его исступление.