Павел Корнев - Там, где тепло

Ага, похоже, здесь обстрелявшие нас стрелки лежали. А вот из чего они палили – непонятно.

Выкинув гильзы, я пригляделся к расчертившим сосновые стволы пулевым отверстиям, прошел немного дальше и заметил цепочку следов, уходивших куда-то в сторону. И как раз там, только чуть дальше, на одном из обломанных сучков трепетал клочок лисьего меха. Подобрался, принюхался и, уловив аромат любимых духов Марины, обреченно зашагал дальше.

«Мы в ответе за тех, кого приручили» – немного не тот случай, правда, да только деваться некуда, надо проверить, все ли с рыжей в порядке. Надо, да…

Но сначала нашел я вовсе не Марину. Сначала наткнулся на валявшегося в сугробе парня в изрешеченном пулями пуховике. И вооружен он оказался не чем-нибудь, а крупнокалиберным «марлином»!

Вот ведь! Горожане!

Я немного поколебался, но все же поборол нерешительность и вновь двинулся по следам. Правда, уже куда осторожней. С Крестовским шутки плохи, серьезный дядька…

И словно в подтверждение моих опасений, меж деревьев мелькнул черневший пятнами запекшейся крови маскхалат. Присев рядом с лежавшим в снегу парнем, я безуспешно попытался нащупать пульс, потом обошел сосну и сразу увидел еще двух мертвецов. Один из обозных охранников, повалившись навзничь, подломил невысокую сосенку; второму попали в затылок, и он, как бежал, рухнул лицом в снег.

Я начал обходить их по кругу, и тут словно шило меж лопаток кольнуло. В развороте начал вскидывать автомат, но знакомый голос враз отбил всякое желание стрелять.

– Евгений! – позвала выглядывавшая из-за сосны Марина. – Помоги!

Я шумно выдохнул, опустил АКМ и поспешил к ней. Продрался через невысокие елки и опустился рядом с девушкой, которая собственным шарфом зажимала рану на бедре одного из бойцов Льда.

– Помоги! – попросила рыжая. – Не могу кровь остановить!

– Ну я последнее время в этом настоящим специалистом стал, – ничуть не покривив душой, ответил я. – Давай индивидуальный пакет.

– Что?

– Вон на поясе. – Перетянув жгутом ногу, я повозился несколько минут, стараясь получше наложить повязку, потом вытер о снег перепачканные в крови руки и спросил: – Что случилось?

– Я думала, тебя убили… – захлюпала носом Марина. – Так перепугалась…

– Все в порядке, все в порядке. – Сам до конца не веря в эти слова, я обнял ее, потом отодвинулся и взял отложенный автомат. – Так что случилось? Где остальные?

– Когда начали стрелять, Казанцев и еще один охранник отбились и ушли в лес, а нас с Игорем захватили.

– Напалм?

– Его бросили. Хотели добить, но тут снова начали стрелять, и его просто бросили.

Ага, значит, наши пироманта уже забрали. А меня просмотрели, раззявы! Или решили, что не жилец, раз весь в крови с головы до ног?

– А где сейчас Игорь?

– С Крестовским. Мне просто повезло убежать, когда нас нагнали…

– Черт! – выругался я и поднялся на ноги.

– Ты куда? – всполошилась девушка. – Не бросай меня!

– Присмотри за раненым, – чувствуя себя последней сволочью, попросил я. – И никуда не уходи, сейчас кого-нибудь пришлю.

– Останься!..

– Не могу. Просто не могу.

– Но почему?

– Кондуктор – мой билет обратно. Без него я застряну здесь, а значит – умру. Надо его найти.

– Хорошо, – обреченно вздохнула Марина. – Иди. Только пришли кого-нибудь!

– Обязательно… – пообещал я и поспешил прочь.

Чувствовал я себя откровенно гадко, со своим душевным спокойствием решил разобраться потом. Сейчас главное – Игоря отбить. Расклад простой: если Крестовский уйдет с кондуктором, мне конец. Или от нехватки магической энергии сдохну, или с ума сойду. И так уже трясти начинает, а дальше только хуже будет.

Неожиданно где-то впереди послышались хлопки выстрелов; я ускорил шаг и, продравшись через густой ельник, вывалился к заброшенной мастерской. Сразу прильнул к земле, и тут в развалинах опять загрохотали автоматные очереди.

Стряхнув оцепенение, я короткими перебежками двинулся к руинам, но в ворота ломиться не стал и зашел с задов. Глянул в выломанную дверь, тут же спрятался за косяк и, уже уняв шумное дыхание, вновь сунулся внутрь.

– Замри, – потребовал чей-то голос, когда я, убедившись в отсутствии опасности, шагнул через заметенный снегом порог.

Я немедленно выполнил распоряжение, по лицу скользнул тусклый луч ручного фонарика, и схоронившийся в примыкающем к темному коридору закутке боец раздраженно шикнул:

– Прячься!

По спине от облегчения потекли струйки горячего пота; я поспешил присесть за какую-то рассохшуюся конторку и уже оттуда поинтересовался:

– Что происходит?

– Тихо! – потребовал парень, дождался, когда смолкнет прогромыхавшая на втором этаже очередь, и пояснил: – Сейчас их на нас погонят, главное – приятеля своего не зацепи! И вообще, стреляй только наверняка! А лучше не стреляй вообще. Понял?

– Хорошо.

Сняв со спины рюкзак, я сместился немного в сторону и, взяв на прицел верхние ступени ведущей на второй этаж железной лесенки, упер цевье АКМ в край конторки.

– Не высовывайся! – потребовал боец, и наверху вновь загрохотали выстрелы.

– Может, попробовать подняться? – предложил я.

– Лестница простреливается. Сиди, жди и вперед не лезь.

– Хорошо.

Неожиданно от близкого взрыва содрогнулись стены, с потолка посыпались пыль и труха, а потом подгнившие доски перекрытия заходили ходуном, и на лестнице мелькнули белые кроссовки.

Вскинувший автомат парень рванул вперед, и мой оклик – кроссовки? это ведь Игорь! – опоздал буквально на одно-единственное мгновенье. Потолок прошила автоматная очередь, и, словив сразу несколько пуль, боец рухнул лицом вниз.

– Мать! – в сердцах выругался я, задрал ствол автомата и всадил весь рожок в трухлявые доски у себя над головой.

Но опоздал. Скакнувший вбок Крестовский в один миг оказался рядом с Игорем, столкнул его вниз по лестнице и сам метнулся следом. Я едва успел присесть, как по стене за спиной шибануло несколько пуль.

К счастью, патроны у Константина кончились в самый неподходящий для него момент, и, не решившись прорываться ко входной двери, горожанин запихнул кондуктора в одно из темных помещений. Я отбросил разряженный АКМ и, выхватив из рюкзака револьвер, выглянул из-за конторки. Заметил смазанное движение и немедленно спустил курок, намеренно целясь слишком высоко.

В ответ громыхнул пистолетный выстрел; я уже вслепую всадил под потолок еще пару пуль, и Крестовский спрятался обратно за простенок.

– Эй, Крест, это ты? – неожиданно крикнул со второго этажа Лед, занявший позицию где-то рядом с лестницей.

– Как узнал?

– Морду перелицевал, а движешься все так же. – Скользкий помолчал и вдруг спросил: – Ты прозвищем фамилии обязан или просто так пошутить решил?