Павел Корнев - Там, где тепло

– «Шумел камыш, деревья гнулись, и ночка темная была…» – уже не столь уверенно отозвался Напалм. – Ну, идем, что ли?

– Пошли.

И мы потащились по присыпанной снегом дороге, внимательно разглядывая коробки теснившихся к обочинам домов. Вскоре мрачные пятиэтажки окончательно сменились полуразрушенными двух– и трехэтажными халупами, от многих из которых остались лишь остовы с провалившимися крышами и перекрытиями, но конца и края городу пока видно не было.

А вот мы уже изрядно выдохлись – пусть по дороге идти оказалось куда легче, чем пробираться по глубокому снегу, но и тут ветер успел намести местами вовсе не маленькие сугробы. Да и замерзли до крайности…

– Слышите? – насторожился вдруг Иосиф. – Машины едут!

– С дороги! – рванул к обочине Напалм.

– Стой, ты! – вцепился в него Василий. – Вдруг подвезут?

– Серьезно? – удивился пиромант.

– Среди торгового люда беспредельщиков немного, – вновь оперся об него охранник. – Обычно все друг другу помогают.

– Да уж, помогли так помогли, – фыркнул Напалм.

– Бывает…

– Ну, тогда ждем, – согласился я рискнуть.

Мы приглядели место на повороте, откуда до соседнего дома было рукой подать, и расположились у обочины, настороженно поглядывая то на пустынную дорогу, то на близкие развалины. Неприятностей можно было ждать и оттуда, и оттуда, но у нас пока теплилась надежда на взаимопомощь проезжающих мимо коллег. Главное, чтобы это именно коллеги оказались…

Первым из-за домов выкатил подминавший снег мощными колесами «Урал» с крытым брезентовым тентом кузовом, следом вывернули два фургона-«бычка», которые, несмотря на относительно светлое время суток, ехали со включенными фарами. Заметив нас, водители немедленно сбросили скорость и дальше поползли уже не в пример тише. Приоткрывший дверцу кабины головного автомобиля парень поудобней перехватил упертый в пол прикладом ручной пулемет, но брать нас на прицел не стал.

– Стойте тут, – распорядился Василий и сделал несколько шагов навстречу приближающейся колонне. С распоротым рукавом и залитым кровью полушубком вид у него был на редкость измученный, но это и к лучшему – все меньше опасений вызовет.

– Ну? – слегка высунулся в приоткрытую дверь парень с пулеметом, когда «Урал» притормозил рядом с охранником.

– В бурю от обоза отбились, – остановился в шаге от машины Василий. – Подбросьте до окраины Рудного, нас там ждать должны.

– Вы, что ли, дорогу перегородили?

– Сани наши. Те уроды первыми стрелять начали.

– Пришлось из-за вас, блин, кругаля давать! – выругался парень, пребывавший не в самом лучшем расположении духа. – Чей обоз был?

– Трофимова Михал Григорьича из Города, – честно ответил Василий.

Водитель что-то подсказал пулеметчику, тот кивнул и указал на кузов:

– Забирайтесь. Но если Трофимов на выезде не встретит, сдадим Патрулю. Сами с ними разбираться будете.

– Не проблема, – обрадовался Василий и махнул нам здоровой рукой. – Пошли! Живее!

Решив не нарываться на неприятности, мы сначала передали сидевшим под тентом парням дробовики и винтовку и лишь потом забрались в кузов сами. Лавок вдоль бортов внутри не оказалось, но нас это нисколько не разочаровало. Я лично просто повалился на днище, а потом грузовик вздрогнул и, медленно набирая ход, пополз дальше.

– Выбрались, что ли? – будто не до конца веря в произошедшее, пробормотал Напалм и покачал головой. – «Эй, ямщик, поворачивай к черту, новой дорогой поедем домой…»

– Теперь главное, чтобы нас обоз дождался.

– Дождутся, – уверенно заявил Василий и, опершись спиной о дощатый борт, пристроил на коленях раненую руку. – Непременно дождутся…

Я только вздохнул и, перевернувшись на бок, закрыл глаза. Машину потряхивало, болтанка растрясла поселившуюся в спине боль, следом заломило затылок. Но ненадолго. Вскоре мне удалось задремать, и лишь изредка сквозь сон пробивался голос Василия, расписывавшего наши злоключения охранникам колонны.

А потом исчезло и это приглушенное бормотание…

Просыпаясь и вновь засыпая, я какое-то время трясся в кузове подобно неодушевленному грузу, а окончательно очнулся уже из-за рывка, с которым остановился резко затормозивший «Урал». Снаружи послышались громкие голоса, потом один из охранников откинул полог и сообщил нам радостное известие:

– Ждут вас, вылезайте!

Немедленно подхвативший дробовик Напалм лихо выпрыгнул наружу; я так горячиться не стал и сначала передал ему свою винтовку, а затем очень медленно и осторожно выбрался следом. Помог спуститься на землю бледному как мел Василию, который немедленно отправился на поиски командира, и протянул руку замешкавшемуся Иосифу. Тот едва не упал из-за подвернувшейся ноги, вытянул из кузова «фабарм» и побежал было догонять заметно покачивавшегося из стороны в сторону охранника, но потом раздраженно махнул рукой и зашагал к ближайшему костру.

А я огляделся по сторонам и в некотором недоумении почесал затылок из-за возникших ассоциаций с остановившимся в пути средних размеров цыганским табором. Пережидали непогоду здесь десятка три саней – не только нашего обоза, но и чужие, – дюжина разнокалиберных грузовиков и выбивавшийся из общего ряда своеобразным шиком огромный серебристый пикап с хромированным кенгурятником. Кто-то из торговцев развел костер, кто-то и вовсе выставил палатку.

– Мальчики! – с радостным криком бросилась к нам Марина. – Как я рада, что вы живы!

– А уж мы как рады, – пробормотал Напалм.

– Держите. – Девушка набулькала из своей заветной фляжки в одноразовые стаканчики по пятьдесят граммов коньяку и безапелляционно заявила: – Пейте немедленно!

Пиромант осушил свою порцию одним махом, я тоже выпил коньяк, будто воду, совершенно не прочувствовав вкуса. Шок, мать его за ногу…

– Чаю? – предложила Марина.

– Давай. – Я посмотрел вслед Василию, которого уже тащил куда-то за собой всполошившийся Кирилл Ефимович, и тяжело вздохнул. Ну, сейчас начнется.

– Иосиф, а вы будете? – окликнула рыжая гревшегося у огня гимназиста.

– Не откажусь, – поежился колдун.

После коньяка горячий чай показался и вовсе обжигающим. Я пожадничал, обжег нёбо и поспешил хапнуть морозного воздуха, выдохнув при этом целые клубы пара. Расстраиваться из-за такого пустяка не стал и сразу хлебнул еще – чай и в самом деле оказался как нельзя более кстати. По крайней мере, вновь себя живым ощущать начал. Даже до ног тепло дошло.

Но спокойно насладиться процессом согревания не получилось – рыскавший меж саней Константин Крестовский заметил нас и немедленно забрал у колдуна дробовик Василия.

– Рассказывайте, что стряслось, – потребовал он.