Павел Корнев - Там, где тепло

– Да, не успел вроде в Форте ни с кем породниться, – хохотнул я. – Маринку вон только если с собой забрать…

– Не прокормишь, – понизив голос, предупредил Напалм и окликнул торговца: – Михал Григорьич, сильно мы из графика выбились?

– Через пару часов на месте будем.

– Стемнеет, поди, уже?

– Не без этого. Не страшно – здесь спокойно все, не то что дальше.

– После Песчаного опасные места намечаются? – встрепенулся я.

– Да, уже ближе к границе, – кивнул торговец. – Но через Поле Чудес нас монахи переведут, а после и обычной охраны хватит.

– Поле Чудес?

– Дурное место.

– Настолько дурное, что колдун в одиночку не справится?

– Иосиф, может, и справился бы, но он нас только до Песчаного сопровождает. Там дождется колонны Комвнешторга и в Город ее поведет.

– Комитетчики платят больше?

– Ну да… – нисколько не смутившись, подтвердил Михаил Григорьевич. – Да и везти его с собой в Северореченск, честно говоря, сплошная морока.

– Чего так? – насторожился я.

– А там к гимназистам да и вообще к людям со способностями с опаской относятся. У них даже специальное управление милиции по работе с колдунами имеется. Шаг вправо, шаг влево – за ушко и на солнышко. Пришлось бы лицензию выкупать, а это и небыстро, и дорого.

– И что, для всех лицензии нужны? – как бы между делом уточнил пиромант, усиленно подмигивая мне левым глазом.

– Для всех, – подтвердил торговец. – У них просто – либо ты на госслужбе находишься, либо колдовать не смей. Один раз сдуру потащили гимназиста с собой, ему какой-то регистратор нацепили, так он чуть не рехнулся, бедняга, пока не сняли на обратном пути.

– Дела! – протянул Напалм и многозначительно глянул на меня.

Мол, не зря тебя предупреждали! Мотай на ус!

Я кивнул.

– Да, там все строго, – вздохнул Михаил Григорьевич. – Не забалуешь. Но и порядка зато больше.

– Порядок – это хорошо…

Воспользовавшись тем, что не в меру говорливый пиромант нашел себе нового собеседника, я перевернулся на другой бок, кое-как устроился на набросанных в сани мешках и попытался уснуть.

И, как ни удивительно, в своем начинании довольно быстро преуспел. Вот что с людьми марш-бросок по сугробам со стрельбой по живым мишеням делает! Биатлон на выживание, блин…

К Песчаному обоз подъехал уже в полной темноте. Ночь нагрянула как-то совершенно неожиданно – сумерки тянулись и тянулись, а потом солнце в один миг провалилось за горизонт, и на дорогу из-под росших за обочиной деревьев выбралась тьма. Особых неудобств, правда, это нам не доставило – ехавшие в головных санях охранники незамедлительно подключили установленный на треноге алхимический прожектор, бивший самое малое на полкилометра вперед. Отражавшийся от снега ослепительно-яркий луч легко пронзил ночь, и под его напором темень нехотя уползла обратно в подлесок.

Все равно жутковато, конечно, но куда деваться? Надо ехать.

– Ничего себе иллюминация, – разминая занемевшее от долгого лежания и холода тело, пробормотал я и сощурился. – Дорого обслуживание обходится?

– Не без этого, – кивнул Михаил Григорьевич. – Да и сам агрегат недешевый. Штучный товар.

– В самом деле?

– Автомобилям и света фар достаточно, а для хозяйства все больше чародейские светильники берут. Или вовсе обычные фонари. Их на вашем Часовом заводе под магические кристаллы переделывают – одного карата на несколько лет хватает.

– Все равно интересная штука, – зевнул я. – Надо проработать вопрос. Глядишь, и расторгуемся.

– От них слишком большая утечка энергии идет, – предупредил торговец. – Только в дороге и можно использовать. Уже даже на караульных вышках проще чародейские светильники ставить. Иначе охранникам никакой экомаг не поможет.

– Это минус.

– Интересно, Евгений, – обернулась ко мне Марина, – ты, кроме дел, о чем-нибудь в состоянии думать?

– Это у меня сублимация. Надо же голову занять.

– А дрова колоть не пробовал?

– Очень смешно, – фыркнул я. – Если о тепле мечтать, еще холодней становится.

– И от мыслей о еде тоже отвлечься надо, – закурил пиромант. – Ох, я б тарелку борща да со сметанкой сейчас навернул!

– Скоро приедем уже, – успокоил нас Михаил Григорьевич. – За этим леском поле будет, а там уже и село.

Тут в ослепительном луче прожектора мелькнула пролетевшая над самой землей тень, и немедленно рявкнул выплюнувший ей вдогонку длинный сноп огня дробовик. Послышался треск, елки на обочине заходили ходуном, но останавливаться и проверять, кого удалось подстрелить, охранники не стали.

– Тьфу ты, нечисть! – выругался торговец. – Терпеть не могу впотьмах ездить! И луны, как на грех, не видать!

Луна и в самом деле лишь слегка подкрашивала призрачно-желтым сиянием затянувшие небо облака, и толку от ее света было немного. Впрочем, Михаил Григорьевич в своей оценке остававшегося до села расстояния не ошибся: вскоре дорога выбралась из чащобы в чистое поле и лес остался позади. В темноте, будто на другом краю мира, замигали тусклые огонечки, и сразу стало как-то спокойней на душе.

– Это Песчаное? – приподнялся с мешков Напалм.

– Оно самое, – подтвердил Михаил Григорьевич. – Вон уже фонари на стенах горят.

– Ну, теперь всего ничего осталось, – оживился пиромант. – Надеюсь, они нас на въезде полночи не промурыжат?

– Не должны. Только оружие сдать придется.

– В смысле? – удивился я. – Полностью?

– Полностью, – кивнул торговец. – Там с этим строго.

– Интересно девки пляшут! – возмутился Напалм. – С чего это такие порядки зверские? Не проще тогда было в Лисьих Выселках остановиться? И в сторону сворачивать бы не пришлось!

– Не проще, – покачал головой Михаил Григорьевич. – Нехорошие там люди подобрались, сплошные проблемы от них.

– А что с ними не так? – не удовлетворился таким ответом пиромант. – «Они все голубые да наркоманы ранние»?

– Вроде того, – усмехнулся торговец. – Настоящая бандитская вольница те Выселки. Весь наркотрафик из Северореченска через них идет. Постоянно разборки какие-то, стрельба на улицах – обычное дело. А с тех пор, как авторынок открылся, только хуже стало. Никто гарантий безопасности дать не в состоянии; того и гляди, либо обворуют, либо нож в спину воткнут.

– Вот теперь доступно объяснили, – улыбнулся Напалм и выкинул окурок. Сыпанувший искрами бычок ударился об укатанный снег, отлетел в сторону и исчез в темноте.

Коняги споро катили сани, гулявший в поле ветер то и дело налетал с разных сторон, и промораживать стало куда сильнее, чем в лесу. Но темные силуэты стен с протянувшимися поверху огонечками фонарей постепенно приближались, и все эти лишения и мучения не могли омрачить охватившего нас радостного предвкушения.