George Martin - Танец с драконами

– Вонючка, милорд. Ваш человек. Я Вонючка, Вонючка-подлючка.

– Правильно. Когда мой отец вернёт тебя, я заберу ещё один палец, позволив тебе выбрать, какой именно.

Непрошеные слёзы побежали по щекам.

– Почему? – вскрикнул Вонючка, сорвавшимся голосом. – Я не просил забирать меня у вас. Я сделаю всё, что пожелаете, я буду служить, подчиняться, я… пожалуйста, не...

Рамси влепил ему пощёчину.

– Забирай, – сказал он отцу. – Он даже не мужчина. Меня тошнит от его запаха.

Когда они вышли наружу, над деревянными стенами Барроутона поднималась луна. Вонючка слышал, как на равнинах за городом завывает ветер. Между Курганом и скромным замком Харвуда Стаута у восточных ворот было меньше мили. Лорд Болтон предложил ему лошадь

– Ты можешь ехать?

– Я… милорд, я… думаю да.

– Уолтон, помоги ему забраться в седло.

Даже без оков Вонючка двигался, как старик. Его плоть болталась на костях, а Кислый Алин и Костлявый Бен говорили, что у него судороги. А запах… даже кобыла, которую ему привели, метнулась в сторону, когда он попытался её оседлать.

Но лошадь оказалась спокойной и знала дорогу к Кургану. Когда они выехали из ворот, лорд Болтон занял место рядом с Вонючкой. Стража держалась позади на почтительном расстоянии.

– Как мне тебя называть? – спросил лорд, когда они ехали по широким прямым улицам Барроутона.

«Вонючка, я Вонючка, Вонючка-липучка».

– Вонючка, – ответил он, – если угодно милорду.

– М’лорду.

Губы Болтона раскрылись, показав четверть дюйма его зубов. Это могло быть улыбкой.

Теон не понял.

– Милорд? Я сказал…

– … « Милорд », а должен был сказать « м’лорд ». Твой язык выдает твоё происхождение каждым сказанным словом. Если хочешь казаться настоящим крестьянином, говори так, будто у тебя рот набит землёй или ты слишком глуп, чтобы понять, что там два слога, а не один.

– Если это угодно ми… м’лорду.

– Уже лучше. От тебя довольно мерзко воняет.

– Да, м’лорд. Прошу прошения, м’лорд.

– За что? Твой запах – дело рук моего сына, не твоё. Я прекрасно это понимаю.

Они проехали мимо конюшни и постоялого двора с закрытыми ставнями и нарисованным на вывеске стогом пшеницы. Вонючка услышал льющуюся из окна музыку.

– Я знал первого Вонючку. От него воняло, но не потому, что он не мылся. По правде говоря, я никогда не встречал более чистоплотного создания. Он мылся трижды в день и носил цветы в волосах, как девушка. Как-то раз, когда моя вторая жена ещё была жива, его поймали на воровстве духов из её спальни. За это он получил от меня дюжину ударов хлыстом. Даже его кровь пахла не как у всех. На следующий год он попытался еще раз. В этот раз он выпил духи и едва не умер. Но это ни к чему не привело. Он родился с таким запахом. Проклятье, как говорили в народе. Боги заставили его вонять, чтобы люди знали, что у него душонка с гнильцой. Мой старый мейстер утверждал, что это признак болезни, но парень был здоров, как бык. Никто не мог находиться рядом с ним, и он спал со свиньями… до того дня, когда мать Рамси появилась у моих ворот с требованием дать слугу моему бастарду, который рос диким и неуправляемым. Я дал ей Вонючку. Это должно было быть забавным, но он и Рамси стали неразлучны. Хотел бы я знать… Рамси испортил Вонючку, или Вонючка – Рамси. – Его светлость посмотрел на нового Вонючку своими бледными и холодными, словно две луны, глазами. – Что он нашёптывал, когда снимал с тебя оковы?

– Он… он сказал…

« Он сказал ничего тебе не говорить ».

Слова застряли у него в горле, он начал кашлять и задыхаться.

– Дыши глубже. Я знаю, что он сказал. Чтобы ты шпионил за мной и не выдавал его секреты.

Болтон усмехнулся.

– Как будто у него есть секреты. Кислый Алин, Лутон, Живодёр и все остальные – откуда, он думает, они взялись? Неужели и правда верит, что они его люди?

– Его люди, – повторил Вонючка.

От него ждали какого-то ответа, но он не знал, что сказать.

– Мой бастард рассказывал тебе, откуда он взялся?

Это Вонючка к своему облегчению знал.

– Да, ми… м’лорд. Вы встретили его мать во время конной прогулки и были сражены её красотой.

– Сражён?

Болтон рассмеялся.

– Он использовал это слово? Да у мальчика душа менестреля… Но если ты веришь этой басенке, то ты еще тупее первого Вонючки. Даже про прогулку – ложь. Охотясь на лису вдоль Плачущих Вод, я наткнулся на мельницу и увидел молодую крестьянку, стирающую бельё в реке. Старый мельник завёл новенькую молодую жену, девицу вдвое моложе себя. Высокую, стройную и здоровую. Длинные ноги и маленькие упругие груди, точно две спелые сливы. Хорошенькая по-крестьянски. Я понял, что хочу её, в тот самый миг, как увидел. Я имел на неё право. Мейстеры скажут, что король Джейехерис отменил право первой ночи, чтобы ублажить свою сварливую королеву, но там, где живут старые боги, живут и старые обычаи. Амберы тоже сохранили первую ночь, что бы они там ни говорили. Некоторые горные кланы тоже, а на Скагосе… что ж, только сердце-древа ведают, что они творят на Скагосе.

– Мельник женился без моего ведома и согласия. Одурачил меня. Поэтому я повесил его и взял своё под тем самым деревом, на котором он болтался. По правде говоря, девица едва ли стоила веревки. Лиса ускользнула, а на обратном пути в Дредфорт мой любимый жеребец охромел, так что, в общем и целом, это был плохой день.

– Год спустя та самая девица имела наглость явиться в Дредфорт с вопящим краснолицым чудовищем, которое, как она заявила, родилось от меня. Мне следовало бы высечь мамашу и бросить её ребенка в колодец… но у младенца и правда были мои глаза. Она сказала, что, когда брат её покойного мужа увидел эти глаза, то избил её в кровь и выгнал с мельницы. Это рассердило меня, потому я отдал мельницу ей и вырезал деверю язык, чтобы убедиться в том, что он не побежит в Винтерфелл с баснями, которые могут обеспокоить лорда Рикарда. Каждый год я посылал бабе поросят, цыплят и кошель звезд – при условии, что она никогда не расскажет мальчику, кто его отец. Мирная земля, тихий народ – это всегда было моим правилом.

– Прекрасное правило, м’лорд.

– Но женщина ослушалась. Ты видишь, что такое Рамси. Она воспитала его, она и Вонючка, вечно нашёптывающий на ухо о его правах. Он должен был молоть зерно и радоваться. Неужели Рамси в самом деле верит, что сможет когда-нибудь править севером?

– Он сражается за вас, – выпалил Вонючка. – Он силён.

– Быки сильны. Медведи. Я видел, как сражается мой бастард. Это не совсем его вина. Его наставником был Вонючка, первый Вонючка, а он никогда не обучался воинскому искусству. Рамси свиреп, соглашусь с тобой в этом, но он машет мечом, как мясник рубит мясо.

– Он никого не боится, м’лорд.