George Martin - Танец с драконами

– Сотня? – Даарио усмехнулся в пурпурную бороду. – Я солгал, милая моя королева. Их была тысяча. Но дракона – никогда.

Она приблизила губы к его устам

– Так чего же ты ждёшь?

Очаг был покрыт слоем холодной, застарелой золы. Единственное тепло в комнате исходило от зажжённых свечей. Но каждый раз, когда кто-то открывал дверь, их огонёк начинал предательски дрожать. Бледную, без кровинки в лице невесту тоже била дрожь. Её нарядили в отделанное кружевом и расшитое речным жемчугом по рукавам и лифу белое платье из овечьей шерсти, а ножки обули в красивые, но совершенно непригодные для холода туфельки из оленьей кожи.

« У нее лицо будто вырезано изо льда , – подумал Теон Грейджой, накидывая ей на плечи подбитый мехом плащ. – Как у мертвеца, замерзшего в снегу ».

– Миледи. Пора.

Из-за двери доносились призывные звуки музыки: лютни, дудок и барабана.

Невеста подняла на него карие глаза, блеснувшие в свете свечей.

– Я буду ему хорошей женой, и в-верной. Я…я буду угождать ему и подарю сыновей. Он увидит, из меня получится лучшая жена, чем из настоящей Арьи.

« Скажешь это при нём, и он тебя убьет, или ещё что похуже ». Этот урок Теон выучил, будучи Вонючкой.

– Вы – настоящая Арья, миледи. Арья из дома Старк, дочь лорда Эддарда, наследница Винтерфелла. – Это её имя , она должна его запомнить. – Арья Босоножка. Ваша сестра называла вас Арья-Лошадка.

– Это прозвище придумала я. У неё было вытянутое, лошадиное лицо, а у меня – нет. Я всегда была симпатичной.

Из глаз девочки брызнули слезы.

– Я никогда не была такой красивой, как Санса, но все называли меня хорошенькой. А лорд Рамси считает меня хорошенькой?

– Да, – солгал Теон. – Он сам сказал мне об этом.

– Но он знает, кто я. Кто я на самом деле. Я вижу это в его взгляде. Он смотрит так сердито, даже когда улыбается, но я в этом не виновата. Говорят, лорд Рамси любит причинять людям боль.

– Миледи не следует слушать подобную… ложь.

– Говорят, что он мучил тебя. Твои руки и…

У него пересохло во рту.

– Я… заслужил это. Я рассердил его. Вы не должны его сердить. Лорд Рамси… хороший и приятный человек. Угождайте ему, и он будет добр. Станьте хорошей женой.

– Помоги мне, – вцепилась в него девочка. – Пожалуйста. Я восхищалась, наблюдая, как ты упражняешься на мечах во дворе. Ты был так красив.

Она сжала его руку.

– Если мы сбежим, я стану твоей женой или твоей… твоей шлюхой, кем пожелаешь. А ты мог бы быть моим мужчиной.

Теон выдернул свою руку.

– Я не… я ничей мужчина.

« Мужчина помог бы ей ».

– Просто будьте Арьей, станьте его женой. Угождайте ему или… просто угождайте, и перестаньте отрицать, что вы не она.

« Джейни, ее зовут Джейни, Джейни-унижение ».

Музыка становилась всё громче.

– Нам пора. Вытрите слезы.

« Карие глаза. Они должны быть серыми. Кто-нибудь заметит. Кто-нибудь вспомнит ».

– Хорошо. Теперь улыбнитесь.

Сделав робкую попытку улыбнуться, девушка раскрыла дрожавшие губы, и он увидел её зубы. « Милые белые зубки , – подумал Теон, – но если она его разозлит, то они ненадолго останутся милыми ». Когда двери распахнулись, три из четырёх свечей погасли, и он повел невесту во мглу, к гостям.

– Почему я? – спросил Теон у леди Дастин, когда та сказала, что именно ему предстоит вести невесту под венец.

– Её отец и братья мертвы, мать погибла в Близнецах. Её дядья пропали, убиты или в плену.

– У неё остался брат.

« У нее все еще есть три брата », – мог бы сказать он.

– Джон Сноу в Ночном Дозоре.

– Брат лишь наполовину, незаконнорожденный и связанный обязательствами со Стеной. Ты был воспитанником её отца, то есть почти родня. Естественно, что именно ты выдашь её замуж.

« Почти родня ». Теон Грейджой рос рядом с Арьей Старк. Теон Грейджой отличил бы её от самозванки. Если собравшиеся засвидетельствовать брак северные лорды увидят, что он признаёт в подсунутой им Болтоном девице Арью, то у них не найдется причин сомневаться в ее подлинности. Стаут и Слэйт, Амбер Смерть Шлюхам, задиристые Рисвеллы, люди Хорнвуда и кузены Сервина, жирный лорд Виман Мандерли… никто не знал дочерей Неда Старка и вполовину так хорошо, как он. А если кто-то из них вдруг начнёт сомневаться, то, наверняка, у него хватит ума оставить эти сомнения при себе.

« Они используют меня, чтобы их ложь не выползла наружу, прикрывают мной свой обман ».

Именно ради этой роли в своём скоморошьем фарсе Русе Болтон вновь нарядил Теона лордом. А когда всё закончится, подставную Арью выдадут замуж, и брак будет осуществлен, то Теон Перевёртыш станет больше не нужен.

– Послужи нам, и после победы над Станнисом мы подумаем, как вернуть тебе трон твоего отца, – пообещал его светлость своим тихим голосом, будто специально созданным для нашептываний и лжи.

Теон не верил ни единому слову, однако понимал, что станцует для них этот танец, потому что у него нет выбора. Но потом…

« Он вернёт меня Рамси , – подумал он, – а тот отрубит мне ещё несколько пальцев и снова превратит в Вонючку ».

Если только боги не смилостивятся, и Станнис Баратеон не придёт в Винтерфелл, чтобы порубить их всех, включая и самого Теона. Это лучшее, на что он смел надеяться.

Суровый мороз сковал Винтерфелл, но, как ни странно, в богороще оказалось теплее, чем за стенами замка. Дорожки покрылись предательским гололёдом, а на разбитых стёклах теплицы в лунном свете искрился иней. У стен выросли сугробы грязного снега, заполняя каждый уголок пространства. Некоторые были такими большими, что даже завалили двери. Снег скрыл серый пепел и угли, но кое-где из сугробов торчали почерневшие балки или кучи костей с остатками кожи и волос. Длинные как копья сосульки свисали со стен и обрамляли башни, словно жёсткие, седые усы старика. Но в богороще земля не замёрзла, а от горячих источников поднимался пар – тёплый, как дыхание ребёнка.

Невесту обрядили в белое и серое – те самые цвета, в которые нарядилась бы настоящая Арья, доживи она до собственной свадьбы. И хоть на Теоне красовалось чёрное с золотом одеяние и плащ с застежкой в виде кракена, выкованной для него кузнецом из Барроутона, под капюшоном скрывались седые тонкие волосы и серая старческая кожа.

« Ну вот я и Старк », – подумал Теон, проходя под каменной аркой рука об руку с невестой. У их ног клубились клочья тумана. Барабан стучал, как и сердце девушки. Трубы звучали возвышенно, мелодично и призывно. Над верхушками деревьев по тёмному небу плыл месяц, выглядывающий из-за туч, словно любопытный глаз, подсматривающий сквозь вуаль.

Теон Грейджой не был чужаком в этой богороще. Он играл здесь мальчишкой, прыгал по камням в холодном чёрном пруду под чардревом, прятал свои сокровища в дупле древнего дуба, охотился со сделанным собственными руками луком на белок. А став старше, он промывал в этих горячих источниках свои ссадины, полученные во время бессчётных упражнений с Роббом, Джори и Джоном Сноу. Он знал среди этих каштанов, вязов и гвардейских сосен кучу укромных местечек, где можно было спрятаться, когда хотелось побыть в одиночестве. Здесь он впервые поцеловал девушку. Позже другая девушка сделала его мужчиной на старом одеяле в тени того высокого серо-зелёного страж-древа.