Стас Бородин - Черные руки

— Видал, как льет? — стражник кивнул в темноту за бойницей. — Завтра эти варвары окажутся по самые уши в грязи!

Высунув голову наружу, я втянул в легкие свежий воздух пахнущий дождем и осенью. Ночь была темной, ни одной звезды не было видно из-за туч, а в лагере кочевников дождь потушил все костры, превратив их становище в черное озеро.

— Что это? — я указал стражнику на голубоватое зарево, поднимавшееся над скалистой грядой в миле от крепости.

— А Мистар их знает! — стражник пожал плечами. — Они уже два дня что-то там мастерят, а сегодня вечером перегнали туда уйму рабов. Мой сменщик Макен, тот глазастый, сначала пытался их сосчитать, да сбился на второй тыще!

У меня мурашки побежали по телу!

— И давно это зарево?

— Уж пару часов, не меньше, — прикинул стражник. — Когда я заступил на дежурство, уже светилось.

Я кубарем скатился по лестнице, и, перепрыгивая через бурлящие потоки, помчался к башенке Никоса.

Никос промасленной тряпицей вытирал магические доспехи. Его лицо было суровым, губы крепко стиснуты, а глаза прищурены. Его невидящий взгляд был устремлен куда-то далеко-далеко, куда-то за пределы крепости Маген. Туда, где собиралась армия короля Кеандра, а может и еще дальше, туда, куда отправился мастер Айдиола Глеф со своими волшебниками!

Мне даже стало боязно его тревожить. Никос сам оторвался от своего занятия и отложил тряпицу в сторону.

— Я как раз собирался за тобой послать, — сказал он. — Если ты хочешь рассказать об огнях на холме, то я уже все знаю.

Мастер-колдун провел рукой по панцирю.

— Маги начали церемонию жертвоприношения. Так что у нас остались считанные часы. Мы должны выступить еще до рассвета.

Я только кивнул, гадая, удастся ли Хрианон ускользнуть незамеченной, либо ей суждено разделить участь ее «компании».

Вошел оружейник с гамбезоном на плече и ящиком с инструментами в руке.

— Мы с тобой будем сопровождать и охранять Пожирателя, — сказал Никос. — Ты оденешь один из этих доспехов.

Без лишних вопросов я сменил свою скаутскую куртку на белоснежный гамбезон со стоячим воротником. Оружейник принялся прилаживать латы, время от времени прокалывая новую дырочку в кожаном ремне и подгоняя их по фигуре.

Кираса была залатана в трех местах. Металл был отполирован, но отличался по цвету и фактуре.

— Это странный металл, — оружейник проследил за моим взглядом. — Мне с большим трудом удалось поставить эти заплаты. Хотя, можно было, наверно, и без них обойтись. Металл настолько хрупкий, что не спасет вас ни от какого оружия. Это все равно, что нарядиться в латы из яичной скорлупы!

— Они спасают от магии, — хмыкнул Никос. — А это самое главное!

Мне, если честно, было все равно. Я настолько привык к скаутской униформе, что не променял бы ее ни на какую броню.

— Они очень легкие, — я подвигал рукой. — И практически не сковывают движений. Как раз то, что нужно скауту!

— Только избегайте любой ценой рукопашной, — попросил оружейник. — Мне очень не хотелось бы опять заниматься заплатками и полировкой!

Придирчиво осмотрев меня с ног до головы и проверив все ремни собственноручно, Никос одобрительно кивнул оружейнику.

Натянув на голову подшлемник, я вышел вслед за колдуном в ночь. Дождь уже прекратился. Было слышно только журчание воды, стекавшей сквозь решетки в водостоки, да шелест листьев платанов, высоко над головой.

— Пойдем пешком, — решил Никос. — Кони просто увязнут в грязи, и мы станем легкой добычей для корнвахских разъездов.

У самых ворот нас поджидал мастер Медрауд. Он был одет в такие же доспехи, как и у нас, на левом бедре у него висела булава, а на правом изогнутый кинжал в дорогих ножнах.

Рядом с колдуном стояла маленькая повозка, накрытая плащом. Ткань время от времени шевелилась, из чего я сделал вывод, что Пожиратель находится под ней.

— Отличная погодка для колдовства! — поприветствовал нас мастер Медрауд. — О лучшем я и не мог мечтать!

— Как мы потащим эту телегу по грязи? — нахмурился Никос. — Мы увязнем в ней по самые колокольца!

— Делать нечего, — пожал плечами колдун.

— Пожиратель не может идти сам? — удивился я, глядя на повозку.

— Куда ему, — засмеялся мастер Медрауд. — Он теперь сам даже на горшок сходить не может!

Колдун ухватился за полу плаща и сдернул ее с телеги. У меня сердце чуть не остановилось от ужаса.

Пожиратель лежал на скомканных одеялах и грязных подушках. Его гротескно искривленные ноги были прижаты чуть ли не к подбородку, а огромные руки, больше похожие на клешни, покоились на деревянных подпорках, привязанных к бортам телеги.

Чудовище повернуло ко мне огромную крокодилью голову и захрипело. Лицо у него все еще было человеческое, однако абсолютно не похожее на Аларха, которого я прежде знал. Огромные клыки, торчащие изо рта, сцепились друг с другом намертво, а между ними свисал синий раздвоенный язык, мокрый от непрестанно выделяющейся слюны.

— Говорить он уже не может, — пояснил мастер Медрауд. — Однако, его мозг работает все так же безупречно!

Колдун захохотал, хлопая своего питомца по щеке.

— Разве это не прекрасно?

— Это ужасно! — закричал я. — Что вы с ним сделали! Как вы могли!

— Он сам на это согласился, — остановил меня Никос. — Спроси его сам.

Я склонился над ужасным существом, лежащим в тележке, и, почувствовал непереносимый смрад, идущий от него. От Пожирателя пахло дерьмом, мочой и потом.

— Аларх, — я приблизил лицо к его безобразной морде. — Ты меня узнаешь?

Чудище захрипело и качнуло головой.

— Он говорит, что узнает, — сказал мастер Медрауд. — Я же говорил, что он в полном сознании! Задавайте ему только простые вопросы, на которые можно дать ответ простым кивком.

Преодолев отвращение, я положил ладонь ему на плечо.

— Они утверждают, что ты на это сам согласился, — сказал я, борясь со слезами. — Неужели это правда?

Пожиратель кивнул. В его горле что-то заклокотало, а раздвоенный язык принялся хлестать по щекам.

— Это он так смеется! — пояснил мастер Медрауд.

Я отдернул руку. Пожиратель казался сгустком маны, которая приобрела физическую форму. Я почувствовал огромную силу, заключенную в этом деформированном теле и мне стало страшно.

— Но это же отвратительно! — закричал я. — Знал бы ты, как сейчас выглядишь!

Существо вновь захрипело, а раздвоенный язык обрызгал меня слюной.

— Он любит разглядывать себя в зеркало, — мастер Медрауд набросил на своего ученика плащ. — Могу вас уверить, он вполне доволен своей внешностью.

Все это было настолько нелепо, что я просто опустил руки. Спорить было бесполезно. Аларх больше не был человеком, так что вполне возможно, что и мыслил он теперь не так как люди.