Андрей Завадский - Оружие возмездия

Воины кинулись назад, но один из них, замыкавший цепочку, замешкался, и рухнувший сверху обломок плиты размозжил ему голову, сплющив шлем, точно он был сделан из бумаги. Еще один толчок сотряс подвалы, и за спинами чудом сумевших спастись гвардейцев толща породы запечатала коридор, в котором еще должны были оставаться двое гномов.

Люди спешно покинули подвалы, испугавшись новых обвалов. Сейчас у них появилось много дел, ведь нельзя было оставлять без присмотра больше сотни гномов, от которых неизвестно чего можно было ожидать. Жилища подгорных мастеров остались под охраной, которую выделил Альгерт Дер Фокт, а их прежние обитатели под конвоем двинулись к темнице, в которой, право же, нынче едва ли останутся свободные камеры.

А в нескольких милях от Нивена в небольшой рощице произошло событие, весьма необычное и наверняка способное заинтересовать городскую стражу, если бы узнала о нем. Если говорить точнее, то там произошло самое настоящее убийство.

Двое мальчишек из ближнего села как раз решили сходить по грибы, давно зная, что в мрачном лесочке растут отличные боровики. Набрав уже по половине корзинки, дети вдруг услышали доносившиеся из кустов приглушенные голоса. Сперва они решили, что здесь объявился какой-нибудь зверь, и решили, было, дать деру, но любопытство пересилило, и мальчишки тихо двинулись туда, откуда раздавались странные звуки.

Выбравшись из кустов, дети увидели весьма необычную картину. Над глубокой ямой, невесть откуда взявшейся в этом месте, стоял невысокий широкоплечий человек с длинной бородой, на котором была надета тяжелая короткая кольчуга. Сейчас этот крепыш, что-то недовольно бормоча себе под нос на языке, которого дети не знали, пытался вытащить наружу из ямы еще одного такого же человека. Ему это удалось с большим трудом, ибо товарищ бородача, тоже невысокий и коренастый, отличавшийся от первого лишь более короткой бородой, был весьма тяжел, да еще на нем были надеты латы, подобные рыцарским.

Дети быстро догадались, что перед ними, ни много, ни мало, два настоящих гнома, выбравшиеся, видимо, из подземного хода, множество которых, по слухам, вело на все четыре стороны света из недальнего Нивена. Один из гномов, вероятно, был ранен, поскольку его товарищ склонился над ним и что-то искал в привязанной к поясу сумке.

Мальчишки, укрывшись за деревьями, во все глаза смотрели на гномов, забыв об осторожности, и один из них, переступив с ноги на ногу, наступил на сухую ветку, издавшую тихий хруст. Звук почти не был слышен, но настороженные гномы встрепенулись и тот, что был ранен, мгновенно вскинул небольшой арбалет и пустил болт точно на звук. Короткая тяжелая стрела легко пронзила грудь одного из мальчиков. Из раны хлынул поток горячей крови, и человек упал на землю, издав короткий хрип. Его товарищ оцепенел от ужаса, а второй гном уже шагнул к служившим укрытием для малолетних соглядатаев зарослям. Он не спеша вытянул из ножен на запястье короткий метательный нож, тяжелое лезвие, вместо обычной рукоятки имевшее лишь удлиненный хвостовик.

Когда гном уже почти дошел до кустов, оставшийся в живых мальчишка кинулся бежать, ибо понял, что подгорный воин не намерен оставлять его в живых, если поймает. Не разбирая дороги, ребенок метнулся в заросли, оставляя за собой настоящую просеку. Гном, услышав шум, кинулся следом. Там, где ребенок проскальзывал между веток, карлик проламывался сквозь кустарник, устраняя преграды при помощи длинного кинжала.

Гномы никогда не отличались особой прытью, и бег не был их достоинством. Быть может, мальчику и удалось бы скрыться, но он споткнулся о выступавший из прошлогодней листвы корень и упал, ударившись головой о ствол дерева. Ребенок быстро вскочил, хотя в глазах у него все двоилось, и ноги не держали его, но даже столь малая задержка позволила преследователю настигнуть свою жертву. Гном резко взмахнул рукой, и тяжелый нож, сделав два оборота в воздухе, вонзился в спину человека, перебив ему позвоночник. Ребенок еще шевелился, когда карлик подошел сзади, рывком поднял его голову и одним быстрым взмахом кинжала перерезал детское горло. Затем он забрал нож и двинулся туда, где оставался его раненый товарищ.

Гном не испытывал ни капли сожаления от убийства двух детей, ибо сейчас они были его врагами. Пощадив этих человеческих ублюдков, чудом спасшиеся от гвардейцев гномы рисковали бы в ближайшем будущем столкнуться со множеством воинов. Поэтому убийство любого чужака, случайно оказавшегося на их пути, было единственным залогом того, что гномам удастся спастись.

Что ж, они не смогли справиться с поручением своего владыки, который многое поставил на это задание, но этому гномы могли найти немало веских оправданий. Как бы то ни было, сейчас их путь лежал на юг, в родные земли, в царство камня и вечных льдов, ставшее на долгие века обиталищем их племени.

Обширная полоса земель к югу от второго по величине в полуденных провинциях Дьорвика города, славного Хильбурга, издревле являлась почти необитаемой, и хотя на нее от века претендовали две могучие расы, эльфы и люди, никто не пытался укрепиться на этих землях. Причиной тому была их полная непригодность для жизни, ибо здесь на сотни миль вдоль границы тянулись жуткие и почти непроходимые топи, перемежавшиеся жидкими рощицами чахлых деревьев, сумевших отвоевать у болот малую толику земли. Трясины с гнилой водой, способные вмиг затянуть человека, намного лучше армий и укрепленных замков обеспечивали здесь мир между вечно враждовавшими народами, ибо здесь невозможно было не то что вести сражения, но даже и передвигаться, поскольку через этот гиблый край не вела ни одна дорога. Именно в этих болотах брала свое начало стремительная Гирла, чьи воды впадали, пробежав много лиг, в могучий Арбел, омывавший земли многих стран и народов. Лишь много южнее, перед самым рубежом двух держав, сурового Дьорвика, и гордого И’Лиара, Королевства Лесов, болота отступали, оставляя узкую полосу твердой земли, вздымавшуюся ввысь Ламелийскими горами, словно предназначенную для того, чтоб там возводить крепости и сражаться не на жизнь, а на смерть, щедро поя своей и чужой кровью землю.

Болота перерезал только узкий перешеек, начинавшийся как раз от стен Хильбурга, укрепленный столь сильно с обеих сторон, что на всем протяжении границы именно здесь вторжение становилось просто невозможным. Любая, сколь угодно сильная армия попросту увязла бы, штурмуя многочисленные форты, за стенами которых в полной готовности находились большие и отлично вооруженные гарнизоны, состоявшие почти полностью из опытных бойцов, ветеранов, успевших побывать во многих сражениях.