Андрей Завадский - Оружие возмездия

Эльфы с ближнего парусника тем временем усилили обстрел, яростно рвя тетивы тугих луков. По мере сближения кораблей они пускали стрелы почти в зенит, и те отвесно падали на палубу «Ветра», едва насквозь не прошивая толстые ясеневые доски палубного настила. Нескольких арбалетчиков, укрывавшихся за фальшбортом, пригвоздило стрелами к палубе, кто-то был еще жив и кричал от боли, но никто не спешил помогать им, ибо это было равносильно самоубийству. Трое стрелков-аргашцев, засевшие на мачтах, сделали несколько удачных выстрелов, убив или ранив не менее пяти эльфов, но ответные залпы сбили их одного за другим на палубу, куда тяжело грохнулись уже безжизненные тела.

Когда расстояние между аргашской шхуной и кораблем эльфов сократилось до полутора саженей, лучники Преворожденных отступили, пропуская вперед бойцов в пластинчатых латах и тяжелых кольчугах, абордажную команду, одного слаженного удара которой могло хватить, чтобы сокрушить многочисленных моряков-людей, отчаянных и ловких, но во владении клинком уступавших не только эльфам, но и многим профессиональным воинам своего племени.

Когда корабли с глухим стуком сошлись, эльфийские латники кинулись в атаку, потрясая обнаженными мечами. Но из-за фальшборта вражеского судна показалось не менее дюжины арбалетчиков, одновременно в упор разрядивших свое оружие. Эти арбалеты были не столь мощными, как тяжелое пехотное оружие, но с расстояние в десять шагов тяжелые болты легко прошивали кованые нагрудники эльфов и тем более не были для них преградой кольчуги. Восемь высоких светловолосых воинов были убиты этим залпом, еще пятеро были ранены. Болты, пронзая насквозь закованных в броню воинов, вонзались в тела стоявших за ними во второй линии бойцов. По большей части это были лучники в легких доспехах, а потому энергии стрел вполне хватало, чтобы нанести им тяжелые раны.

— Са’тай! — Один из эльфов, сделав огромный прыжок, оказался среди людей, не успевших отбросить в сторону арбалеты. Его клинок, похожий на луч солнца, казалось, едва касался аргашцев, но от этих почти не заметных глазу прикосновений люди падали, обливаясь кровью из глубоких ран. — Убивай!

— К бою, братья, — раздался рык Гнома, как и большинство матросов «Ветра», скрывавшегося во время обстрела в трюме. По его команде тридцать моряков, вооруженных короткими сильно изогнутыми саблями и боевыми топорами с крючьями на обухе, лавиной кинулись навстречу атакующим эльфам. — Смерть нелюди! Круши их! Вперед!

Арбалетчики сумели продержаться ровно столько, сколько понадобилось их товарищам, чтобы приготовиться к бою, плотнее сбив ряды перед первой сшибкой. Эльфы, играючи расправившись с человеческими стрелками, в ближнем бою не сумевшими никого даже оцарапать, столкнулись с аргашцами почти на середине палубы. Несколько воинов с той и с другой стороны упали, сбитые плечами и ногами противников, и были почти сразу добиты, не успев отскочить в сторону. А затем бой распался на множество поединков и схваток два на два. И здесь уже Ратхар, к мечу привычный с юности, прошедший сотни больших и малых боев солдат удачи, показал, что может сделать опытный мечник. Воину не было дела до раздора между эльфами и аргашцами, но, оказавшись здесь и сейчас, он не мог пребывать в бездействии, ибо от его вмешательства во многом зависел и исход миссии, которую он возложил на себя, дав клятву умирающему. А потому Ратхар ринулся в бой, забыв обо всем и сосредоточившись лишь на мысли о том, как уцелеть в этой резне, оборвав жизни как можно большего числа врагов.

Большинство аргашцев в первые же минуты боя дрогнули и стали пятиться назад, теряя одного за другим своих товарищей. Они неплохо владели саблями и кинжалами, но против эльфов, отлично вооруженных и имевших превосходные доспехи, одновременно прочные и легкие, почти не стеснявшие движений, выстоять не могли. Эльфы, разумеется, тоже гибли, но здесь размен шел один к трем, если не больше. Но Ратхар, опытный боец, вовсе не был подавлен ни числом, ни умением своих противников. Ему раньше не доводилось убивать эльфов, но это оказалось не таким сложным делом.

Первую жертву наемник достал, когда эльф только прикончил одного из корсаров. Перворожденный едва успел высвободить из тела человека клинок, когда сабля Ратхара снесла ему половину головы, не защищенной шлемом. В следующий миг наемника атаковал эльф в кольчуге и легком нагруднике, вооруженный тонким чуть изогнутым клинком. Парировав несколько выпадов, наемник просто ударил своего противника по ногам, добавив к этому тычок кулаком в лицо. Эльф замешкался, на миг потеряв равновесие, и клинок наемника вошел ему в прикрытое тонкой кольчугой горло.

Бой тем временем разгорелся уже по всему судну. Аргашцы, пользуясь численным превосходством, пока держались, хотя и несли тяжелые потери. Ратхар краем глаза видел, как погиб Гном, пронзенный двумя клинками в грудь. Он успел свалить двух эльфов, просто разрубив им головы своим тесаком, но оказался недостаточно проворен, и вражеская сталь разорвала его плоть. Сам Ратхар в это время успел довести число своих побед до четырех, получив порез через всю грудь, болезненный, но к счастью, не опасный. Наемник успел поменять неудобную саблю, мало пригодную против закованных в латы противников, на эльфийский прямой клинок с витой гардой. Новое оружие было легче тех мечей, к которым привык наемник, но в такой битве, когда все решает скорость и ловкость, он был весьма кстати.

Капитан Ар’Захир, как и положено командиру, сражавшийся в первых рядах, также показал себя не последним бойцом, одного за другим убив двух эльфов и ранив третьего, теперь зажимавшего рукой запястье, из которого хлестала кровь, ибо кисть его, сжимавшая меч, была отделена от тела могучим ударом Фарида. Рядом с капитаном бились лучшие его воины, наиболее опытные и искушенные в мастерстве фехтования, своего рода, личная гвардия командира аргашской шхуны. Они составили ядро, костяк, вокруг которого строился весь бой. И именно эта группа бойцов подвергалась самым яростным наскокам эльфов, сразу распознавших среди своих противников командира, и теперь жаждавших прикончить его, ввергнув остальных людей в панику.

Краем глаза Ратхар, схватившийся с широкоплечим эльфом в латах и шлеме, целиком скрывавшем лицо Перворожденного, заметил приближение второго вражеского корабля, на некоторое время выведенного из боя метким выстрелом. Вероятно, его команда справилась с повреждениями, которые едва ли были очень тяжелыми, и в самый неподходящий для людей момент была готова поддержать своих братьев. Любой, кто увидел бы заваленную окровавленными телами палубу «Ветра Залира» и почти уполовинившуюся команду его, под натиском эльфов в большинстве своем отступившую на корму, понял бы, что удар в спину сломит сопротивление людей, у которых просто не хватит сил, чтобы сражаться с новым врагом. Ратхар, уже успев оценить, какими воинами были эти моряки, когда судьба сводила их с настоящими бойцами, решил действовать, ибо понимал, что поражение обернется гибелью всех людей, а он сам, даже если и сумеет спастись в море, едва ли доберется до суши. В прошлый раз удача улыбнулась ему, послав этот аргашский корабль, но рассчитывать лишь на везение воин не привык.