Руслан Михайлов - Изгой 4: Ледяное проклятье

— А разве Тарис не человек? Он не враг?

— Он Бог! Он породил нас-с, детей с-своих! Мы должны были занять дос-стойное мес-сто у с-самых его ног, у подножия трона, но проклятый Лис-с-стер предательс-ски ударил его в спину и заключил в нес-сокрушимую гробницу! Но придет время и он вос-станет из с-сна и тогда…

— И будет править миром — прервал я его — Ну да, понимаю. Почему вы называете приходящих сюда людей чужаками? Ведь эта земля испокон веков принадлежала людскому роду.

— Чужаками? Мы не называем людей чужаками. Мы называем их Мяс-со! — кривя губы прошипел шурд — Мяс-со! Вкус-сное мяс-со, что с-само приходит в наши земли. Нужно лишь выковырять его из с-скорлупы с-стен и дать чуть-чуть подгнить! Вы мяс-со!

Выдав эту тираду, гоблин напрягся всем телом в ожидании смертельного удара, но я не сделал ему этого подарка, хоть во мне и всколыхнулась уже утихшая было ярость. Нет, шурд умрет тогда, когда этого захочу я, и никак не раньше.

Все тем размеренным и спокойным тоном я напомнил Диссе его же слова:

— Ты постоянно называешь меня чужаком. А ведь я человек.

— Ты? Ты не человек! — Дисса Беспалый вскинул плешивую голову — Диссу не обмануть! Я знаю кто ты! Ты чужак! Ледяной убийца, один из тех, кто появляетс-ся в наших землях сс приходом зимы и с-снега! Поэтому я и медлил с пос-следним ударом!

— Так… — несколько опешил я — И откуда же "мы" появляемся?

— Никто не знает — ответил гоблин — Но ты… ты другой… раньше не видел таких… Никто не знает, что Ледяной Убийца уже здес-сь, пока он не нанес-сет первый удар — наши глаза не видят их, они не ос-ставляют с-следов на с-снегу… только с-сгархи чувс-ствуют их запах… запах приходящей с-с ними с-смерти.

— Ну, я следы оставляю — усмехнулся я — Что еще ты знаешь об этих чужаках?

— Боятс-ся огня и тепла. Ес-сли развес-сти на пороге огонь, Ледяной Убийца не с-сможет пройти, но он терпелив и может ждать очень долго. Огонь очень с-сильно пугает их, прогоняет прочь — тотчас ответил гоблин и бросил быстрый взгляд на пылающий за моей спиной костер. Еще шире растянув губы в холодной улыбке, я задал следующий вопрос:

— Где находится ваш… м-м-м… ваша столица, что ли? Город? В общем, то место, где сидит ваш главный шурд, решающий что делать остальным.

— Я знаю, что значит с-столица, чужак! Большой город, главный город! И я с-скажу тебе где наша с-столица — злорадно сверкнул глазами шурд, похоже окончательно смирившийся со своей будущей смертью — У Ледяных Клыков! Там наш дом! Глубоко, глубоко под землей, в темноте, где тебя и твоих воинов будет ждать с-смерть, если ос-смелишься войти! С-страшная с-смерть для вас-с и вкус-сный ужин для нас-с.

— Подавитесь. И уж точно, если кто и будет грызть мои кости, то не ты — буркнул я и задумался над тем, чтобы еще узнать у шурда. Узнать сколько всего темных гоблинов существует? Есть ли у них еще поселения? Глупо. Наверняка соврет, а проверить его слова невозможно. Захочет солгать — сможет это сделать и под пытками. Вот было бы их двое, да допросить каждого по отдельности, с применением хорошего убеждающего средства в виде раскаленного лезвия ножа…

— А где живешь ты и твои воины, чужак? — неожиданно спросил гоблин, хитро блеснув глазами — Где пос-селение? С-скажи мне.

— Зачем мертвецу это знать? — не смог скрыть я своего удивления.

— Да — выдохнул шурд — Я умру… вот и с-скажи мне. Тебе нечего боятьс-ся, чужак.

Подумав, я пожал плечами, заставив успокоившиеся было щупальца рассерженно взмыть в воздух и прежде чем ответить, спросил у неподвижно стоящего ниргала.

— Ты хорошо обыскал его? Забрал все, что было спрятано среди его вонючих одежек? Все, до последнего ножа и непонятных штуковин?

Ниргал утверждающе наклонился вперед и ткнул пальцем в лежащую поодаль жалкую кучку вещей — пояс из плохо выделанной кожи с многочисленными карманами и петлями, уже виденный мною тесак и развернутый тряпичный сверток с кусками темного вяленого мяса.

Кивнув, я вновь обратил внимание к шурду и дал ответ на его вопрос — уж слишком меня удивил этот непонятный интерес гоблина к сведениям, не могущим ему пригодиться:

— Наше поселение далеко за рекой, что течет к юго-западу отсюда. У большой одинокой скалы, возвышающейся посреди холмистой равнины. Мы называем скалу Подкова. Знаешь это место?

— Да-а — протянул шурд и неожиданно разразился визгливым смехом. Я в полном изумлении молча смотрел на исходящего смехом гоблина, пытаясь понять причину столь внезапного веселья

— О да! — отдышавшись, продолжил Дисса — Я знаю это место! Наверное, ты давно не был дома, чужак? Много дней и недель ты путешес-ствовал, да? И теперь с-спешишь домой, чтобы обнять детишек?

— Может и так — согласился я — Хочешь, чтобы я передал детишкам от тебя привет? Или подарить им твою голову как охотничий трофей?

— Ты можешь отрезать мою голову, чужак — злобно прошипел шурд — Но вот дарить ее будет некому! Твое жалкое пос-селение уже с-сожжено, а твои детишки пос-служили хорошим кормом для с-сгархов и моих с-сородичей!

Я почувствовал, как мое заледеневшее сердце пропустило удар, грудь сдавило. С натужным хрипом едва загнав воздух в легкие, я с огромным трудом сумел выдавить из себя:

— Что ты сказал, тварь? Повтори.

— Твое пос-селение уничтожено! С-сожжено дотла! — со злорадным торжеством повторил гоблин — Чуть больше двух лун назад, мудрый с-старейшина Гиххар — великий мас-стер некромантии и повелитель черного с-сгарха возглавил войс-ско направляющееся к твоему дому у Подковы! Я с-сам провожал их на расстояние трех дневных переходов от Ледяных Пиков! У тебя больше нет дома! — и шурд вновь залился булькающим смехом, утирая изуродованной ладонью бежавшие по лицу слезы.

Впрочем, смеялся он недолго — стоило гоблину заметить вернувшееся на мое лицо спокойствие, как он прервал свое ликование и с недоумением спросил:

— Тебя не печалит смерть своего поселения? Похоже, зимний холод заморозил твое с-сердце в бес-счувс-ственный кус-сок льда.

— Мое поселение в полном порядке, шурд — отозвался я, не сумев скрыть усмешку — Чего нельзя сказать о вашем войске и хваленом старейшине как его там звать. Зимние ветра давно уже развеяли их пепел над Дикими Землями.

— Ты лжешь, чужак! Ты лжешь! — яростно зашипел Дисса, дергаясь всем телом — Жалкое пос-селение не могло ус-стоять перед мощью с-сокрушающей с-силы нашего войс-ска…

— Заткнись — прервал я его вопли — Этот твой старейшина… уже довольно стар, облачение из белых шкур, восседает на здоровенной зверюге — сгархе с черной шерстью. С ним пришло под сотню твоих собратьев, костяные пауки и несколько десятков едва ковыляющих мертвяков. Ничего не забыл? Ах да — за собой они тащили рассыпающийся на части боевой имперский метатель, старше чем вы все вместе взятые. Правильно? Что ж, повторю с большим наслаждением — все они давно уже мертвы. Я покинул поселение когда погасли последние угли в кострах, на которых мы сожгли всех твоих сородичей без остатка. Впрочем, не только их — вся ваша поганая нежить и сгархи сгорели там же. Думаю, из их пепла выйдет неплохое удобрение для наших пшеничных полей.