Алексей Фирсов - Люди и Демиурги(СИ)

– С чего бы такая честь?

– Вас привел в наш мир Гаргилл-Губитель. Вы его друг. Друг самого страшного и опасного существа в мире! Но вы человек, а не демон. Мы в этом имело возможность убедиться. Мне приказано вас доставить в столицу и я это сделаю во чтобы то ни стало!

– А просто пригласить меня было слабо?

Адмирал усмехнулся и откинулся на спинку кресла.

– Вы любитель задавать вопросы, господин Ник! Сейчас вопросы задают вашим дамам. У меня приказ не спрашивать вас ни о чем. В отношении ваших спутниц такого приказа нет.

Ник похолодел. Допрашивать можно по разному.

«Умолять и убеждать такого урода бесполезно. Он свято уверен в своей правоте. . . »

– Вас проводят в ваши апартаменты. Есть пожелания?

– Я хочу видеть мою жену Ризи и Шиллу.

– Такую возможность вам предоставят завтра. Идите.

Ник не прощаясь вышел за дверь.

Конвоиры провели его по серым коридорам и лестницам дальше в глубь воздушного гиганта.

Каюта крохотная. Все стены и потолок обиты мягким материалом вроде войлока. В двери зарешетчатое окно, а напротив в стене два крохотных иллюминатора.

Ник сразу же под бдительным взором часового за дверью подошел к ним. Только небо и больше ничего.

Туалет был в коридоре напротив, туда конвоир, дежуривший у двери отводил по первому требованию. Еду и воду принесли ближе к вечеру вместе со старым застиранным комбинезоном и парой стоптанных туфлей.

Ник лежал на мягком полу, смотрел тупо в потолок. Медленные как жернова крутились мысли в голове.

Наутро за Ником пришли двое конвоиров, связали руки за спиной и повели по серым низким коридорам. Через несколько минут Ник оказался у высоких по грудь металлических перил.

Конвоиры крепко держали его за руки.

За перилами вниз открывался провал-крестообразная дыра в обшивке. Далеко внизу поблескивали мелкой чешуей морские воды.

«Мы летим над морем. Зачем меня привели сюда? »

Напротив провала находился ангар для самолетов. Небольшие летательные аппараты с пропеллерами висели на балках. Ник насчитал десяток.

На другой стороне от провала у перил выстроились цепочкой военные в синих мундирах. Нику показалось что он узнал адмирала Степпора.

У края провала, огражденного также перилами, но со стороны самолетов неподвижно стояли три военных. Барабанщик и два офицера судя по бляхам на груди.

К Нику приблизился лейтенант Вэнс. На голове берет с кокардой, на кожаном коричневом поясе кобура на правом боку.

– Зачем я здесь?

– По вашей просьбе.

– По моей? !

Загрохотал барабан.

Из проема двери на помост к провалу вышли трое.

Два конвоира с винтовками и между ними женщина в мешковатом комбинезоне со связанными за спиной руками. Ник рванулся к перилам.

– Шилла!

Девушка вскинула голову. Лицо в синяках, разбитые губы опухли, но глаза горят.

До нее всего десять метров, но это больше чем пропасть!

– Молчать, или я прикажу вставить вам кляп! – зашипел Вэнс над ухом.

– Зачем она здесь? !

– Молчать!

Нику тут же в рот воткнули вонючую тряпку чуть ли не до горла. Слезы выступили на глазах. Сквозь мутную пелену Ник смотрел на «шоколадку» , а она смотрела на него снизу вверх.

Вперед вышел офицер с листом бумаги, нудно и монотонно зачитал приговор военного суда.

Шиллу поставили на колени у края провала, там где не было ограждения.

Она смотрела жадно на Ника и улыбалась разбитыми губами. Второй офицер вышел вперед с пистолетом в руке и выстрелил ей сзади в затылок.

Шилла упала вниз в провал, уносясь к морским водам и превращаясь в черную точку.

Ник зажмурил глаза.

Его волокли прочь конвоиры, а он все повторял мысленно:

«Этого не может быть! Это неправда! »

Ризи привели вечером, после выдачи еды. Ее даже не привели, а приволокли. Она еле стояла на ногах.

Ник подхватил в объятия, падающую девушку, закричал в лязгнувшую дверь:

– Что вы с ней сделали ублюдки? !

Уложив стонущую жалобно Ризи на мягкий пол, Ник с ужасом увидел разбитую в кровь правую щеку, потеки крови над ухом, запекшиеся в волосах.

– Где больно, милая, где?

Ризи открыла глаза , вцепилась в руку мужа.

В больших синих глазах ужас. Даже слезы затопившие их не смогли смыть страха.

– Я здесь, я с тобой!

– Не отдавай меня, Ник. . . не отдавай. . .

Она тихо плакала. Ник взяв осторожно ее левую руку, задохнулся, увидев что ногтей на пальцах нет.

Ризи умерла под утром на руках Ника. Всю ночь она провела в полубреду, металась голова в ореоле золотых волос. Ее избили жестоко и умело. Огромные гематомы на груди и животе. . . . черно-синими пятнами. . . Ризи не давала к ним притронуться. . .

Ник беззвучно плакал, положив голову Ризи на колени. Он гладил ее по волосам, перебирал золотистые пряди. Вспоминал как первый раз ее увидел на берегу реки в стране жевунов. . . про путешествие с нею по дороге рыжего кирпича. . . про счастливый год с нею, прожитый в Москве и Тимкино. . .

На его проклятия и крики о помощи никто не отозвался. Даже конвоир ушел от двери.

Перед смертью Ризи открыла глаза, посмотрела пристально в глаза Ника.

– Как там Гришка. . . без нас. . .

Это были ее последние слова. Грудь замерла и глаза потускнели, утеряв блеск.

– Ну что ты, Ризи. . а как же я? Как же Гришка? . . . Зачем ты. . .

Она уже не могла ничего ответить ему. . . . Ник осторожно опустил тело Ризи на пол, закрыл глаза ей и сложил руки на груди.

«Они ушли. . . Я остался. . . Зачем. . . Как мне быть. . . »

Черные бездны отчаяния открылись перед Ником и дышали в лицо смрадом. . .

Когда он сел рядом, окаменевший без единой мысли в голове, в кармане что-то уперлось в бедро.

Он сунул негнущуюся руку и достал мобильник Гаргилла.

«Но его же отобрали! »

Ник вызвал Гаргилла. Абонент по-прежнему недоступен.

Палец включил меню , бездумно пролистал приложение.

Настройки. . . Возврат. . . .

«Хотел бы я возвратиться обратно. . . »

Палец нажал клавишу. . .

. . . . . Через широкие листья пальмы в кадке пробивались узкие лучи солнца. Ник отвел лицо и посмотрел в стакан. Выпивка еще оставалась. . . Но уже согрелась об живот.

Ризи присоединилась к нему у бассейна, но пить не стала и все норовила задвинуть бутылку подальше от Ника.

Ник подскочил на шезлонге.

– Ризи! ! !

– Милый, что ты кричишь? ! Не пей больше эту гадость. . . .

Она не надела купальник. В закатных лучах ее кожа отливала старым золотом.

Они смотрели друг другу в глаза. Пристально, словно не веря. . . Потом бросились в объятия друг друга.

Ризи, горячая, обнаженная, живая. . . . Ник обнимал ее и плакал навзрыд, не стыдясь, как маленький.

– Что это было, Ник? Что это было с нами? !

Ник мотал головой, ком в горле не пускал ни звука.

– Ой, Ник! Смотри!