Алексей Фирсов - Зов Крови(СИ)

В лагере Руперта горело множество костров. Габриель сделала еще пасс руками. Костры были совсем рядом. Но не палаток ни людей...Просто костры на опустевшем лугу.

– Они оставили костры и ушли...

– Куда?

– Посмотрим на юге...

Отряды Руперта шли не на юг, а на восток в сторону гор

Здесь горы были не те, что у нас на севере, но скалистых круч хватало. Торговцы не ездили через них и торных дорог не было, но через перевалы был самый короткий путь на восток.

– У него явно есть проводники, знающие удобные для подъема и спуска места...

Мы с Габриель рассматривали отступающее войско короля Руперта. Самого короля в ночи было не различить.

– Нам его не догнать-утром они вступят в горы! Не ожидал от него такой прыти!

– Грегори, ты недооценил его уже дважды!

– Понимаешь, он в моих глазах тот самый безумец с пустым взглядом...А он хитер и смел...

Пусть уходит, все равно пойдет на Гвинденхолл и там мы встретимся!

Очень полезная вещь _ этот шар!

– Я буду смотреть в него каждый день, и посылать тебе гонцов с письмами.

– Ты можешь видеть весь мир?

– Видимо да, но легче находить и видеть те места, в которых я уже побывала.

– Габриель, ты всевидящая, как господь! Ты можешь войти в любой дом и видеть всех и каждого!

– Смотри!

Стремительный проблеск в шаре и, наконец, знакомая картина-замок Лонгфорда, озаренный огнями. Габриель слегка двигала ладонями. Замок приблизился, промелькнула стена, одно окно, другое...

– Черт возьми! Ты сможешь заглянуть в каждую спальню, даже если окна и двери закрыты?!

– Могу, но я не в том возрасте уже, чтобы подглядывание за совокуплениями было интересным и возбуждающим занятием, Грегори!

– Габриель, ты говоришь как старушка!

Она засмеялась, откинув голову. Картинка в шаре колыхнулась, и я увидел свою комнату. Широкую кровать с резными столбиками и балдахином. Пара в моей постели занималась любовью с большим увлечением...Между голых женских ног, согнутых в коленях ритмично двигалась голая мужская задница...

– Твоя тевтонка не теряет времени даром, Грегори!

Я похолодел, и замер...

– О боги, ты побледнел, Грегори! Успокойся и прими как данность! Шлюха не может хранить верность одному мужчине! Постой! Куда же ты?!

Мне потребовалось несколько минут, чтобы добежать до двери своей комнаты.

Горцы стояли с обнаженными мечами на плечах по обеим сторонам.

– Кто вошел туда?

– Ваш оруженосец Дуган, государь.

Я толкнул дверь и вошел. Рукоятка кинжала удобно легла в ладонь.

«Убью обоих!»

От грохота двери о стену, пара подпрыгнула на моей постели. Вскрикнув, женщина скатилась с постели вправо и укрылась за балдахином.

Торопливо натягивающий штаны, Дуган скатился влево и встал столбом. Его перекосившееся от страха лицо доставило мне мгновенное удовольствие.

Но я решил начать не с него. Я быстро подошел к изголовью, выволок взвизгнувшую шлюху наружу, швырнул на постель.

В растрепанном платье и со спутанными волосами без чепца передо мной оказалась ....Молли!?

Она быстро прикрыла рукой обнажившуюся грудь. В глазах испуг сменился вызовом.

Злоба растаяла. Смеясь, я отошел к креслу и сел. Кинжал, разочарованно шелестя, вернулся в ножны.

– Вы не нашли другого места для своих игр, дорогая?

Молли села на постели и потупилась...

Дуган обошел постель и рухнул на колени.

– Простите, государь...Я виноват!

В дверь заглядывали любопытные горцы и испуганная Грета, поднос в ее руках подрагивал.

Я подошел к двери.

– Я принесла ужин, государь...

– Ты не служанка, чтобы носить мне еду! Где твоя комната?

Она вздрогнула. В испуганных глазах блеснули слезы.

– В правом крыле, государь...

Я смотрел на нее и не мог наглядеться. Моя милая девочка, за день я безумно соскучился по ней. Моя усталость испарилась. Мне стало стыдно, за то, что накричал на нее...

Обернувшись, я бросил злосчастной парочке:

– Я вас прощаю и дарю эту комнату-продолжайте то, что начали!

Грета, проводи меня к себе...

Бастард Финней двинулся на восток вдоль долины Дойла. Следом выступил граф Моран.

Вся остальная пехота и конница двинулись на юг. Для этого пришлось пройти через весь город и по восстановленному мосту через Дойл.

Прохождение это превратилось в парад.

В шеренги по три и по четыре пехотинцы шли по улицам, осыпаемые весенними цветами.

Весь Лонгфорд собрался вдоль пути следования отрядов. Ведь уходили многие завербовавшиеся в мою армию местные парни. Поцелуи, крики, слезы...

Большим обозом двигались бомбардские команды. Уже ближе к обеду следом за обозами прошла конница и тогда уже выехал я со своими горцами.

Грета, уехала с обозом и моими пажами. Дугана-шалопая я отдал адъютантом к Макгайлу в его полк. Молли незаметно прошмыгнула, не показываясь мне на глаза.

Мы простились с герцогиней у городских ворот.

Луиза-Габриель поцеловала меня в щеку и шепнула на ухо:

– Добудь мне Эскобара живым, Грегори...

В ее глазах мне чудились лужицы крови.

Вчера вечером мы до мельтешения в глазах смотрели в волшебный шар. Я увидел многое:

– своих мирно спящих в колыбелях малышей в далеком Корнхолле,

– Доротею Харпер, спорящую с братом,

– реджименты Крейга Макконохи, выходящие из ворот Давингтона.

– барона Корки совещавшегося с епископом Эскобаром.

И я хорошо запомнил его надменное худощавое лицо с черными густыми бровями и орлиным носом..

Я решил идти на юг, покончить с независимыми баронами южной марки и потом, двигаясь вдоль побережья выйти в восточные графства, то есть к Гвинденхоллу с юга.

В Лонгшире остались лишь военные силы герцогини. Война здесь была завершена.

Моя армия обзавелась немалым обозом. В лагере графе Честширского захватили много повозок и лошадей. Фостер выполнил поручение-сотня веселых девок из Лонгфорда составили обоз шлюх. Но, кроме того-повозки, с провиантом и палатками, кузнецы с походными кузнями, лекари со своими снадобьями и зловещими инструментами.

С нами увязалось множество торговцев различным добром и одновременно скупщиков трофеев. По совету Фрусберга я назначил офицера _ старшего над обозом и придал ему десяток парней по крепче-иначе порядка не навести.

К вечеру я нагнал свою армию у монастыря Святого Доминика.

Тевтонцы Фрусберга попытались по привычке взломать винные погреба монастыря, но горцы реджимента Гвена вздули самых наглых кнутами прямо с седел и выпивать надармовщинку наемникам расхотелось.

Благодарный настоятель монастыря прислал к ужину бочонок лучшего красного вина. Я вызвал Фрусберга, Эльсинера, Гринвуда, Жасса и обоих моих оберстов.

В такой компании под жареного барашка вино пошло отлично.