Юлия Фирсанова - Божественная дипломатия

- Вар Монистэль! Высший Вар Монистэль! - завизжала жрица и устремилась к жиотоважцам.

Высший вар и Мичжель обернулись и, прервав важный разговор, остановились, поджидая спешащую к ним девушку.

- Ты чем-то взволнована, дитя мое? - ласково спросил Монитэль, когда Ижена приблизилась настолько, чтобы слышать его тихий успокаивающий голос, обволакивающий страх и уносящий его прочь, лишая прежней магической силы.

Запыхавшись, девушка подбежала к мужчинам и, слегка заикаясь от волнения, окрасившего ее щеки нежным румянцем, затрещала, испытав небывалое облегчение от того, что может пожаловаться хоть кому-то:

- Вар! Мы так хорошо играли в прятки! Просто замечательно! Я на дерево залезла, чтобы укрыться, а тут явился он! Начал ругаться, кричать на меня и Бэль! На меня! На жрицу Кристалла! А потом он тряхнул дерево и уронил меня! Какой он высокий, белый, такой страшный, с такими глазами, он за обедом таким страшным не был!...

- Страшный? - осененный догадкой, подозрительно переспросил Мичжель, пока полуэльф внимательно слушал сетования девушки, пытаясь вычленить суть из ее возмущенных, полных ужаса реплик.

- Но красавчик, - противоречиво согласилась Ижена, словно тот факт, что страшный тип, стрясший ее с дерева, был красив, только прибавил ей возмущения. - Хотя, принц Джей гораздо красивее! Он схватил меня и начал шлепать! Меня!!! Жрицу! До сих пор даже чуть-чуть больно! И он ругался! Громко! На меня и на Джея! На самого Джея! Он обозвал его кретином, а меня и Бэль свиньями, стадом свиней! Вар Монистэль!...

Тем временем на тропинку вслед за Иженой, но несколько ближе к жиотоважцам, привлеченные громкими жалобами жрицы, успели выбраться и главный герой ее жалоб и пара свидетелей позорного наказания девушки.

Высший вар Монистэль, увидев принцев в обществе незнакомой девочки, вместо того, чтобы тут же встать на сторону обиженной соотечественницы, увещевающе попросил:

- Тише, дитя мое, успокойся, прошу тебя.

- Гм-м, - делано откашлялся Мичжель, надеясь привлечь внимание Ижены к тому, что публики, выслушивающий ее жалобы, значительно прибавилось.

Ижена в сердцах топнула ногой, злясь на то, что никто в полной мере не разделяет ее чувств, и все-таки замолчала, тяжело, порывисто дыша.

- Прекрасный день, вары, - поприветствовал общество Джей легким кивком.

Жрица резко обернулась на голос и, наконец, заметив лоулендцев, особенно страшного Нрэна, придавившего ее к земле тяжелым мрачным взглядом, невольно взвизгнула, испытав очередной прилив жуткого страха. Не в силах сразу справиться с ужасом (а ну как он снова попытается ее схватить и нашлепать), девушка спряталась за спину Высшего вара Монистэля.

Монистэль же обратился к принцу Нрэну. Из всех троих он наиболее соответствовал описанию 'высокий, белый, такой страшный'. А, судя по тому, как испуганно юркнула Ижена за спины жиотоважцев, именно воитель являлся истинной причиной душевного смятения девушки:

- Извините, я недостаточно сведущ в ваших обычаях, принц, и не знаю, в чем провинилась жрица Кристалла Авитрегона. Но ваше высочество, если она по недоразумению осквернила некий священный уголок Садов или нанесла урон редкому растению, прошу вашего милостивого прощения от имени всего Жиотоважа. Надеюсь, наказание, ее постигшее, в некоторой мере умалило ваш праведный гнев. Но, если требуется иное возмещение, то прошу вас требовать его от меня, ибо как глава посольства и высший вар я в полной мере несу ответственность за деяния своих соотечественников.

- Все далеко не столь ужасно, вар, и я даже не уверен в том, кто у кого должен просить прощения, - встрял в разговор Джей, утешая несчастно вара, которому приходилось каяться за деяния посольства по несколько раз на день. Бог Воров бросил на брата ехидный взгляд: дескать, 'ты бил, тебе и объяснять'.

- Я не разрешаю взбираться на деревья сестре и не желаю, чтобы в ее присутствии этим занимались другие девочки. Это недопустимо! Дурной пример заразителен. Я счел необходимым сделать вашей жрице внушение, - на редкость обстоятельно для своего обычного немногословия разъяснил позицию Нрэн.

- У нас в Жиотоваже нет столь строгих запретов, - облегченно признал Монистэль, бросив на пострадавшую девушку сочувственный взгляд. - Значит, имело место обыкновенное недоразумение.

- Именно, - строго кивнул воитель, решив для себя, что разговор закончен.

- Что касается ругательств о свиньях, то Нрэн не называл так ни Бэль, ни Ижену. Он имел в виду, что мое попустительство развлечениям девушек делает меня недостойным даже пасти скот, - вор криво ухмыльнулся. - Брат всегда слишком строг и к себе и к другим. Он сурово подходит к воспитанию Мирабэль, - заключил принц Джей, бережно обнимая сестренку, с любопытством следившую за разговором с незнакомыми мужчинами. - А Ижена попалась под горячую руку. Вероятно, он просто не признал в девушке жрицы посольства.

- Ничего удивительного, - флегматично согласился Мичжель, думая над тем, что принц Джей, судя по всему, отличный парень, если ему не переходить дорогу и не садиться за один игральный стол. - Не каждый день членов посольства стрясают с деревьев, словно спелые сливы.

- А с потолка? - выбравшись из-за спины Монистэля, дерзко переспросила Ижена, показав Траку язык. В обществе варов жрица уже не настолько боялась страшного Нрэна, наивно полагая, что мужчины способны защитить ее ото всех ужасов мира.

Нрэн поморщился, и, сочтя разговор законченным, покинул общество, не прощаясь. А Ижена и Мичжель остались выяснять при свидетелях вопрос о том, чьи проделки менее всего соответствуют имиджу посольства. Нрэн, Джей и Мирабэль, разумеется, ни единым словом не обмолвились о пророчестве, изреченном Иженой. Истинные члены королевской семьи, все зависимости от опыта, возраста и склада характера, обладали врожденным чутьем на ценную информацию и по возможности предпочитали не выпускать ее из своих рук. Даже Рикардо - Бог Сплетен, заслуженно считавшийся самым болтливым существом в государстве, выбалтывал лишь то, что нужно было выболтать, и его трепотня играла на руку Лоуленду ничуть не меньше скрытности остальных.

- Пойдемте лучше на пляж! Искупаемся! - внес предложение Джей, опередив вара Монистэля, собирающегося предложить что-нибудь столь же примиряющее, как только Ижена немного выпустит пар. Страх, трансформированный в возмущение, лучше было выплеснуть сразу. Это понимал и Мичжель, вступивший в ироническую перебранку с девушкой.

- Давайте! - тут же подержала брата Бэль.

Она чувствовала, что переругиваются Ижена и темноволосый юноша не всерьез, но уже устала даже от видимости конфликта.

Жрица захлопнула ротик, готовый выпрыснуть на ист Трака новую порцию язвительных словечек. Она неожиданно сообразила, что вела себя как капризный ребенок, не способный вызвать в мужчине истинного интереса, и быстро 'исправилась', одарив принца сияющей улыбкой, породившей у наблюдательного Трака скептичную гримасу.