Александра Лисина - Время перемен. Лабиринт Безумия

Гончая сжалась в его руках, словно испугавшись такой опасной близости, несильно вздрогнула, почувствовав его смятение, какое-то время словно ждала чего-то, но затем, так и не дождавшись, осторожно отстранилась. А у него снова болезненно сжалось и отчаянно заныло сердце, напоминая о том, что ответа на свой собственный (самый важный!) вопрос он никогда уже не получит.

— Надо спешить, — напомнила Белка внезапно севшим голосом.

Таррэн неохотно отступил еще на шаг, разрывая объятия, и сумрачно кивнул: да, надо. Она, как всегда, права. Наверху их все еще ждут, гадая, удалось ли выполнить эту трудную миссию. И люди, и Стражи, и Светлые — все ждут, затаив дыхание, когда же Граница вновь засияет магической радугой и красноречиво возвестит о том, что на следующую тысячу лет Лиара в полной безопасности. Их нельзя подвести. Нельзя остановиться и позволить себе неуместную слабость. Нельзя предать память тех, кто приходил сюда до них. Даже несчастного Светлого, только недавно обретшего долгожданный покой.

Надо идти.

Он в последний раз погладил ее нежную щеку, привычно задержал дыхание от пронесшийся по телу волны сумасшедшего жара. Слабо улыбнулся на мелькнувшее в ее глазах удивление и без лишних слов шагнул вперед. В новый безликий коридор, в дальнем конце которого мелькнул приветливым огоньком ровный квадрат выхода.

Новый зал оказался странным. Во-первых, оттого, что был, в отличие от всех остальным, весьма немаленьким. Точнее, имел поистине гигантские размеры, потому что сходящиеся вдалеке стены почти не просматривались. Во-вторых, имел невероятно высокие потолки, которые приятно не давили на голову. В-третьих, на каменном полу здесь был вплавлен странноватый серебристый диск, от края до края перекрывавший приевшийся гранит диковинным кругом, и только по серой кромке под самыми стенами можно было догадаться, что серебро здесь — только сверху. Покрывает тончайшим слоем прохладный камень, делает его еще холоднее (мертвее, что ли?), а сверху имеет зеленоватые прожилки, сходящиеся в самом центре ровным контуром — точно по длине тела Перворожденного. Дальняя стена оказалась покрыта густым черным налетом — то ли от бушевавшего некогда пожара, то ли просто была покрашена (с такого расстояния не больно-то разглядишь). Но примерно на середине в ней имелось громадных размеров зеркало, высеченное, казалось, из цельного куска изумруда. Или же покрытого нефритовой пленкой, невесть как снятой с этого прочного минерала. А под ним — крохотный уступчик из смутно знакомого зеленоватого камня.

Сверху лился все тот же непонятный свет, навевающий неприятные воспоминания, хотя ни ламп, ни факелов, ни даже магических огоньков не было заметно. Казалось, светился сам потолок. И странно шершавые стены, на которых вдруг проступили какие-то письмена. Даже пол, на котором было весьма неуютно стоять. Холодный серебристый диск неприятно переливался в этих зеленоватых бликах, и оттого казалось, что его покрывал тончайший слой золотистой пыли.

А, может, праха?

— Знаешь, что-то мне не по себе, — поежилась Белка, следом за эльфом ступив внутрь. — Тут… холодно и как-то жутко. Ты не считаешь?

Таррэн почему-то не ответил. Он вдруг замер на входе неподвижной статуей и неотрывно уставился прямо перед собой, будто наткнулся на нечто, чего совсем не ожидал здесь увидеть.

Она осторожно приподнялась и выглянула из-за широкого плеча, намереваясь выяснить, от чего Темный эльф странно застыл, почти перестал дышать и как-то нехорошо напрягся. Быстро окинула глазами непривычно высокий потолок, сходящийся вверху идеальном куполом из того же серого гранита. Оглядела шершавые стены, на которых все ярче проступали надписи на эльфийском. Затем присмотрелась, со знанием дела разглядела искусно выбитые буквы и, машинально прочитав первые попавшиеся строки, как-то разом осела: она уже видела раньше эти слова!

…Это будет, но лишь если Тени след

Снова ляжет на земли цветущие,

Если мраком подмениться солнца свет

И уснет осторожность Идущего.

Коль отринет он сердца веление,

Не сумев воспринять его полностью,

Или веру погубит сомненьями,

Перепутав уверенность с гордостью,

Коль не бросит ценить то подложное,

Что считалось когда-то за святостью,

Не отделит простое от сложного,

Растеряв свою силу на малости,

То не слышать ему ровный сердца бой,

Не понять всю опасность беспечности,

Не раскрыть силы памяти Родовой

Вместе с замыслом, скрытым под вечностью…

Белка оторопело замерла, мгновенно превратившись в ледяную скульптуру. Еще одну, вместе с судорожно вздохнувшим Таррэном, который вдруг перестал слышал настойчивый Зов Лабиринта. Перестал его ощущать и идти по этой путеводной нити. Просто потому, что в нем больше не было нужды! И этот ритм! Этот неповторимый ритм древнего Пророчества, который абсолютно невозможно спутать! Как невозможно забыть его обрекающие слова, что так прочно отпечатались в памяти! Еще тогда, двадцать лет назад, в душном подземелье Малой Сторожи! Под запах смешанной крови, под крики и стоны, под своей и чужой болью, от одного воспоминания о которой скулы сводило от бессильной ненависти.

…Восемь раз вам отмерено судьбами.

Восемь раз попытаться дозволено.

Восемь жизней останутся Судьями,

Пред Его алтарем ненамоленным…

Она медленно обвела глазами гигантский Зал, но повсюду натыкалась на неповторимый текст Хроник, строчка за строчкой описывающих произошедшие на Лиаре события. Ровно с тех самых пор, как на месте Битвы Тысячи Магов разверзлись Врата в Нижний Мир. О том, как содрогнулись небеса от тяжелой поступи невиданных существ, рекой хлынувших сквозь открытый портал. О том, как упали небеса и накрыли безумцев черной пеленой забвения. Как в одночасье погасло яркое солнце, как воцарился настоящий ад на истерзанной и залитой кровью земле. О том, как собрались воедино уцелевшие, как встали под высоким ясеневым древком с громадным Драконом на развевающемся знамени. Как в последний миг до того, как свинцовые тучи окончательно накрыли кричащий от боли небосвод, под последними светлыми лучами, под стонами и отчаянными криками умирающих был создан невиданный мощи Артефакт — единственное спасение для миллионов еще живущих и уже погибающих существ. Как Темный Владыка Изиар простер горящую руку, взывая к этой великой силе, как сумел он отгородить почерневшие от сонмищ жадных тварей пространства Границей. Как шагнул за радужные переливы созданной защиты и навеки исчез, сумев спасти свой народ от истребления. А вместе с тем, избавить от вечного мрака весь остальной мир.