Gita Ogg - Навсегда твой

Но Эни его не слушала, она находилась где-то далеко, в своём собственном мире, по её щекам катились слёзы, а взгляд оставался стеклянным. Люпин прервал собственный поток, чуть приобнял её за плечи и погладил по волосам.

— Эни, может быть тебе стоит обратить внимание на тех, кому ты действительно дорога? — тихо спросил он.

Эни очнулась, вырвалась из его объятий, испепелила его взглядом и бросилась бежать. Добежав до спальни, она прямо на себе принялась рвать платье.

Я захлопнул дневник. Наблюдать за этим не было никаких сил. Я выдохнул и подумал о том, сколько же всяких гадостей получила от меня Эни за все эти годы, что мы знали друг друга. Кто-то другой на её месте давно бы возненавидел меня. Да я сам бы возненавидел. Но моя жена продолжала любить несмотря ни на что. Вдруг посреди этих мыслей возникла другая, заставившая меня подпрыгнуть на месте.

«А ведь они действительно отомстили!»

Я всю жизнь презирал их за то, что они сделали ради друга. Конечно, способ они выбрали, прямо сказать, изощрённый, но ведь и я не стеснялся никого, когда орал на Эни в зале. Теперь всё стало на свои места, и мучавший меня вопрос получил чёткий и понятный ответ. Что тут скажешь? Нужно уметь отвечать за свои поступки, какой бы жестокой не была расплата. Ни этому ли я всегда учил своих воспитанников?

Я снова раскрыл дневник, перевернул страницу и ужаснулся. С картинки прямо на меня смотрел Воландеморт.

Тёмный Лорд выглядел странно — никаких одиозных одеяний, никаких высокомерных ужимок. Если бы я не знал его, то подумал, что передо мной обычный, ничем особо не выдающийся маг, немного франтоватый, с еле заметной печатью надменности на лице.

Он стоял на пригорке перед Визжащей Хижиной и наблюдал за худенькой темноволосой девушкой, наносящей быстрыми движениями мазки на чистый холст. Девушка сидела на траве, поджав под себя ноги и оперев холст о землю, превращала его в отражение развернувшегося перед ней вида.

Воландеморт, стараясь не производить много шума, приблизился к ней и остановился, заложив руки за спину.

— Очень интересно, — сказал он, рассматривая превращающиеся в строение мазки.

На картине Хижина выглядела не совсем обычно. Она была сплошь увита гибкими стеблями какого-то растения, с огромными торчащими во все стороны шипами. В левой части изображения с шипов свисали обрывки лёгкой полупрозрачной материи красного цвета.

Эни вздрогнула и обернулась. Воландеморт улыбнулся ей, улыбка казалась неестественной и немного натянутой. Девушка вежливо улыбнулась в ответ и вернулась к работе, показывая тем самым, что не желает общаться, но не может запретить ему здесь находиться. Естественно Лорд понял это, но проигнорировал и продолжил,

— Я неплохо разбираюсь в искусстве, и, хотя, всегда подхожу достаточно критично к подобного рода произведениям, могу сказать, что это весьма впечатляет.

— Спасибо, — сказала Эни. — Только начиная работу, я не задавалась целью заинтересовать ею кого-то ещё. Это просто попытка выразить собственное настроение и больше ничего.

Видно было, что ей категорически не хочется обсуждать картину с незнакомцем. Лорд улыбнулся краешком губ и спросил,

— Ты студентка школы Хогвартс?

— Ещё да, — ответила Эни. — Жду, когда объявят результаты экзаменов.

— Странное место ты выбрала для ожидания.

Эни промолчала, продолжая увлечённо работать. Воландеморт ещё немного помедлил, потом обошёл девушку и стал напротив, загораживая собой вид на Хижину.

— А что ещё ты умеешь кроме этого? — он указал на картину.

Эни подняла на него глаза и пожала плечами. Двумя пальцами она поглаживала древко кисти, соображая, что нужно этому магу и для чего он задаёт столько вопросов.

— То же, что и любой средний маг, — ответила она.

Воландеморт поджал губы. Прищурившись, он недоверчиво покачал головой и прошёлся перед Эни туда и обратно, продолжая держать руки за спиной. Я заметил, что в руках он крепко сжимает палочку.

— По твоей работе не скажешь, что ты мыслишь как средний маг, — он сделал паузу на предпоследнем слове.

Эни начала нервничать.

— Прошу прощения, но кто Вы, и к чему все эти вопросы? — спросила она довольно резким тоном.

— Хм, — Лорд одной рукой потёр подбородок, он оставался совершенно спокоен, что не могло не удивлять. — Поверь, что я твой друг, и хоть я гораздо старше тебя, Эни, ты можешь звать меня просто Том.

Пальцы Эни забегали по кисти гораздо быстрее, пару раз даже коснувшись краски и оставив два цветных следа на светлом древке.

— Откуда Вам известно моё имя?

Воландеморт снова обеими руками схватил палочку у себя за спиной и почти любезно сообщил,

— Я давно наблюдаю за тобой. Я знаю, что ты была прилежной ученицей, ты — чистокровная волшебница, принадлежишь к достаточно древнему, уважаемому магическому роду, а также имеешь несколько разносторонних талантов. Всё это даёт мне основание полагать, что тебя заинтересует моё предложение. Но прежде, расскажи мне ещё немного о себе.

Эни положила холст на траву и поднялась. Она достала из кармана платок и основательно протёрла кисть и пальцы от краски, делая вид, что этот разговор её ничуть не взволновал.

— Что Вы хотите узнать? — спросила она, любопытство взяло верх над осторожностью.

— Например, о твоих желаниях, надеждах или мечтах, — Воландеморт снова улыбнулся, на этот раз улыбка была менее неестественной.

— Вряд ли Вам это будет интересно…

Лорд прервал её.

— Тебе, — сказал он. — Мы договорились, говори: тебе, Том.

Эни недоверчиво взглянула на него.

— Хорошо, — сказала она. — Вряд ли тебе это будет интересно, Том.

— А ты попробуй, я готов слушать, — Воландеморт принял такое выражение лица, будто бы нет ничего важнее того, что она сейчас скажет.

— Я желаю, — Эни сдалась под его напором. — Чтобы этот мир не потерял своих красок, даже несмотря на надвигающийся ураган. Я надеюсь, что принятые однажды решения, могут быть переосмыслены, а со страхом можно научиться бороться.

Воландеморт приподнял одну бровь и теперь смотрел на Эни с большим любопытством.

— Ну а мечты, — спросил он. — Что с ними?

— Мечта всего одна, — Эни отвела взгляд. — Я мечтаю научиться любить.

Лорд озадаченно кашлянул.

— И что же ты понимаешь под этим?

— Я хочу, чтобы моя любовь никому не доставляла неудобств, я хочу, чтобы она радовала, а не душила и, чтобы прикасаясь к ней, люди не испытывали раздражения.

Лицо Лорда озарила хищная ухмылка.

— Но пока это не так? — Воландеморт скорее утверждал, чем спрашивал.

— Нет, — ответила Эни печально, продолжая глядеть себе под ноги. — Пока это разрушает и меня, и всех, кто рядом.