Игорь Чужин - Странник

— А если за спиной зажечь, то как?

— Если за спиной, тогда отлично получится, нам все видно, а враги на время ослепнут. Только вокруг стоянки стена, она загородит свет от шара.

— Покажи шар, — попросил я воина.

Торвин отослал Риса за шаром. Магический шар оказался размером с кокосовый орех и был завернут в металлическую сетку, из шара торчала веревка, похожая на фитиль.

— Торвин, а если связать три-четыре копья в одну палку и с помощью ее поднять шар повыше?

— Это мысль, должно получиться, — ответил наемник.

— Когда нападающие подкрадутся, я дам сигнал и ты подожжешь шар. А там как бог даст.

— Так и будем действовать, — завершил обсуждение Дирк.

Солнце клонилось к вечеру, и наконец впереди показался каменный забор, окружающий стоянку. Головной дозор осмотрел ее и дал сигнал, что все спокойно. Караван втянулся на стоянку и начал готовиться к ночевке. Дирк приказал делать все как обычно, не настораживая врага. Шаки напоили и накормили лошадей, разожгли костры и приготовили еду. Торвин расставил караулы. Шест с магическим шаром был готов. Постепенно лагерь затих, костры погасли, и стоянка погрузилась во тьму. Бойцы тихо расползлись по назначенным им местам, заняв боевые позиции вдоль забора. Я залез на крышу фургона Дирка и начал сканировать окружающую местность. Рядом с повозкой расположились Дирк и Торвин. Примерно через час я обнаружил противника. Из-за ближайшего холма вышел пеший отряд из тридцати человек и, растянувшись в цепь, стал крадучись приближаться к стоянке со стороны ворот. Отделившиеся от отряда четыре человека потащили что-то на вершину холма. Для лука расстояние было великовато, да и попасть с такого расстояния в темноте невозможно. Я подумал, что это начальство полезло следить за ходом боя и если что пойдет не так, то готовилось сразу смыться с театра военных действий. Я рассказал об этом Дирку, и он со мной согласился. Торвин переместил бойцов к входу на стоянку, перед которым собирались основные силы противника. Тем временем отряд подкрался к забору стоянки метров на тридцать и приготовился к штурму. Я встал на ноги на крыше фургона и, включив магическую защиту панциря, дал команду начинать. Торвин поджег фитиль и поднял шест с магическим шаром. Над головой громко хлопнуло, и стоянка осветилась ярким светом, как от магниевой вспышки.

Свет магического шара ослепил нападающих, и они встали как вкопанные. Торвин громко отдал команду, и началось избиение. Звонко защелкали луки, посылающие стрелы в растерянного и ослепленного противника. Раздались крики раненых, и на землю упали первые убитые. Бой развивался по нашему сценарию, еще немного — и от нападающих останутся только «рожки да ножки». Вдруг на холме за моей спиной раздалось гудение, и грохнул выстрел, как из ружья. Я повернулся лицом к холму, и челюсть у меня отвисла. С вершины холма по нам зафигачили, как мне тогда показалось, ПТУРСом. Красный огненный шар размером с дыню с гулом летел мне прямо в лоб.

— Файербол!!! — дико заорал Торвин.

Меня раскорячило на крыше фургона как парализованного. Огненный шар обдал мое лицо жаром и пролетел мимо буквально в двух шагах. Файербол с грохотом ударил в каменную стену стоянки возле ворот. Трехметровый кусок стены вынесло, как от попадания фугасного снаряда. Несколько бойцов Торвина, дико крича, заметались по стоянке огненными факелами. На холме снова началась какая-то суета, и меня наконец отрезвило. Я липкими от страха руками стал выдергивать из колчана стрелы и одну за другой посылать их в людей на холме. Третья стрела попала явно не в воина: холм вдруг осветил ветвистый электрический разряд, затем раздался хлопок и что-то загорелось. Теперь уже на вершине холма заметались горящие фигуры. Две из них упали недалеко от огня, а две другие скрылись с другой стороны холма.

На стоянке царил хаос. Рев лошадей и вопли сгорающих заживо людей смешались в дикую какофонию. Я как памятник стоял на крыше фургона и не знал, что предпринять. Возле фургона заклинило Торвина.

— Торвин, мать твою!!! — закричал я. — Твои люди гибнут, командуй!

Торвин пришел в себя и стал отдавать приказы. Хаос постепенно стал принимать более организованный характер. Шаки ловили и успокаивали лошадей, тушили горящих людей и пожары на телегах. Остатки охраны заняли позиции возле дыры в стене, готовясь отразить нападение. В тревожном ожидании прошла вся ночь, но штурм так и не начался. Стоя на крыше фургона, я сканировал окружающую местность внутренним взглядом. Нападавших поблизости видно не было. Несколько человек медленно отползали от стоянки в разные стороны. Похоже, это раненые. Трое пытались бежать в сторону холма, но уйти я им не дал. Они старались двигаться скрытно, прячась в темноте, но их красные ауры четко выделялись на фоне светло-зеленой ауры травы. Я расстрелял беглецов из лука, как в тире, пять стрел — три трупа.

С рассветом у меня начался отходняк. Зубы выбивали мелкую дробь, руки тряслись и не держали лук. Я сел на крыше фургона и осмотрелся. Досталось нам ночью нехило. Шаки сложили вдоль стены одиннадцать обгорелых трупов в доспехах наемников. Больше двух десятков лошадей покалечились, и Торвин приказал их добить. У шаков было пятеро убитых и несколько раненых. Четыре телеги сгорели. Вокруг воняло горелым человеческим мясом и кровью. К фургону подошел Торвин.

— Вина хочешь? — спросил он меня.

— Давай. Мне сейчас в самый раз, — ответил я и взял флягу.

— Спасибо тебе. Если бы ты не уделал магов на холме, то нам пришел бы конец.

— Дирк живой?

— Живой. Он там за телегами шаков гоняет.

— Торвин, будь добр, позови его сюда.

— Да вот он сам идет, — кивнул Торвин.

К фургону подошел Дирк.

— Луций сбежал, — «обрадовал» нас хозяин каравана.

— Он же связанный был? — удивился Торвин.

— Да вот развязался, гнида.

— Дирк, нужно осмотреться. Мы с Торвином возьмем еще одного человека и прочешем местность вокруг стоянки, может, недобитки остались.

— Поезжайте.

Торвин подозвал Риса и приказал и ему ехать с нами. Я обрадовался, что Рис уцелел. Чем-то понравился мне этот парень. Шаки привели нам оседланных коней, и мы выехали со стоянки через пролом в стене. Файербол натворил дел: земля вокруг пролома выгорела, как от напалма, камни оплавились. От файербола пострадали не только мы, досталось и налетчикам. Камни стены, выбитые файерболом, как картечь ударили в нападавших, разорванные и обожженные трупы которых были разбросаны в тридцати метрах от пролома. Целыми уйти не удалось никому, только пятеро раненых смогли отползти в сторону. Их тела мы нашли по оставленным ими кровавым следам. Все они умерли от ран. Дальше всех отполз молодой парень со стрелой в груди. Обогнув стоянку, мы поехали по следам троицы, пытавшейся убежать за холм. Это были первые убитые мной люди. Убийство человека противоестественно человеческой природе. Нужно быть окончательным уродом, чтобы относиться к этому спокойно. Наверное, только стресс и дикая моральная усталость помогли мне не выблевать содержимое моего желудка. Трупы лежали на расстоянии около двухсот метров от стоянки.