Игорь Чужин - Странник

Эксперимент проводился тринадцатого сентября. Наш бункер «сбора и записи телеметрии» находился ближе всех к экспериментальной установке. Что-то там пошло не так, и из семнадцати человек, находившихся в бункере, нас в живых осталось трое. Я вышел из комы только через девять суток. Двое других пришли в себя раньше, но у них обоих напрочь снесло крышу. Меня по-шустрому перевели в госпиталь имени Бурденко, где и продержали еще два месяца. Видимых повреждений на моем теле не наблюдалось, кроме регулярных падений в обморок. Жалоб на здоровье у меня тоже не было. Взяв все мыслимые анализы, а также подписку о неразглашении, меня комиссовали. Месяц отгуляв по полной программе, я устроился системным администратором в супермаркет. Все вроде бы ничего, но любая сложная электронная техника полностью отказывалась со мной работать. Стоило мне подойти ближе двух метров к компьютеру, как он тут же начинал давать сбои в программе или самостоятельно перезагружался. Кроме того, меня било током от прикосновения к любым металлическим предметам, а также доставалось людям, которые прикасались ко мне. В результате всего этого с работы пришлось уволиться. Жизнь моя очень сильно осложнилась. После длительного хождения по врачам и всяческим экстрасенсам нашелся довольно простой способ если не избавиться от этой напасти, то значительно облегчить мое положение. Мой бывший сокурсник, удачно откосивший от армии, работал в каком-то НИИ. Он из спортивного интереса долго пытался определить причину аномального поведения моего организма и случайно попробовал меня заземлить. Как ни странно, это дало положительный эффект. Максимальный результат давало заземление через циркониевый браслет, настойчиво рекламируемый по телевидению. Я стал на ночь с помощью переходника подсоединять себя к батарее отопления. После этой процедуры мои неприятности отступали примерно на двенадцать часов. Я даже смог снова работать с компьютером, предварительно заземлившись за батарею. Правда, устроиться на работу по своей специальности я не мог, слишком странно выглядел системный администратор, привязанный проводом к батарее. Мне срочно пришлось менять профессию.

Выручила меня моя бывшая на сегодняшний день жена Ленка. Я познакомился с ней на вечеринке у заземлившего меня сокурсника. Ленка была высокой, аппетитной, крашеной блондинкой двадцати четырех лет. Девушка уже побывала замужем, так что в вопросах семьи и брака она разбиралась значительно лучше и поэтому окрутила меня за месяц. Жена была особой активной, с легким «сдвигом по фазе», я в то время в результате армейских передряг находился в таком же состоянии. В общем, как говорится, мы нашли друг друга. Ленка работала в библиотеке, где основным ее занятием было чтение художественной и околохудожественной литературы, а после работы она подвязалась в клубе толкиенистов. Как ни странно, в клубе она была не последним человеком и, конечно, потащила меня туда. На первый взгляд это было сборище буйно помешанных малолеток, но только на первый взгляд. Руководство клуба представляло собой довольно интересную компанию. Десяток великовозрастных, лет под тридцать, юношей и девушек неплохо кормились за счет младших членов клуба, впаривая им различную литературу и атрибутику. Дополнительным доходом являлись членские взносы, а молодежи в клубе было человек триста.

Во времена моей учебы в школе я занимался фехтованием в ДЮСШ. К моменту поступления в МЭИ из меня получился подающий некоторые надежды саблист. Это помогло мне с минимальными усилиями поступить в институт. В МЭИ мои занятия фехтованием особыми достижениями не увенчались, так как моя лень и чрезмерное увлечение женским полом негативно сказывались на спортивных успехах. На тренировках я с легкостью побеждал всех своих соперников, но на соревнованиях никогда не поднимался выше второго-третьего места. В конце концов тренер на меня плюнул, и я бросил заниматься фехтованием. В клубе толкиенистов эти мои умения и корочки мастера спорта по фехтованию неожиданно пригодились. Так я стал инструктором по историческому фехтованию, при этом рубил неплохие бабки.

Толкиенисты регулярно выезжали на природу, где жили по законам книги «Властелин колец», и регулярно устраивали сражения между клубами. В мои обязанности входила подготовка этих побоищ. Я обучал и инструктировал молодняк таким образом, чтобы они сдуру не поубивали друг друга палками, заменяющими им мечи, и не повыкалывали друг другу глаза стрелами. Организация сражений включала в себя контакты с предводителями конкурирующих клубов. Так я вошел в круг людей, сделавших историческое фехтование своей профессией. Занявшись историческим фехтованием, я с удивлением узнал, что это целая индустрия и неплохой бизнес. Тысячи людей по всей России занимаются изготовлением оружия и доспехов, изучают тактику и стратегию древних битв, участвуют в турнирах и делают реконструкции знаменитых сражений.

Через год моих занятий в клубе для поднятия собственного имиджа мне захотелось купить себе приличные меч и доспехи. Я напряг своих знакомых и через них вышел на известного в узких кругах кузнеца по прозвищу Вакула. Вакула доступно объяснил, во что обойдется мне это удовольствие. Лишних пяти тысяч баксов у меня не оказалось, поэтому он предложил мне стать у него подмастерьем и самостоятельно сделать себе меч и доспехи. За это я должен научить его фехтовать, чтобы он мог чувствовать качество оружия «в деле», так как у его изделий были проблемы с правильной балансировкой, а это очень снижает их цену у заказчиков. Вакула видел, как я кручу веерную защиту саблей его изготовления на одной из тусовок. Моя критика неправильной балансировки клинка, а также корочки мастера спорта по фехтованию на саблях произвели на него неизгладимое впечатление.

Сразу на предложение Вакулы я не согласился, взяв время подумать, но через неделю принял его условия, деваться мне было некуда. Так я стал осваивать новую профессию.

Прошел еще один год, я практически все время проводил в кузнице у Вакулы или изучал литературу по кузнечному делу. Моя семейная жизнь дала трещину. Общих интересов у нас с Ленкой почти не было, начались скандалы, и в конце концов мы разошлись. Развелись мы на удивление спокойно, без скандалов и мордобоя. Супруга забрала свои вещи из доставшейся мне в наследство однокомнатной хрущевки и плавно уплыла в направлении очередного, более богатого придурка.

Мои успехи в кузнечном деле были посредственными. С теорией у меня все было в порядке, но практика хромала на обе ноги. Я мог отковать стандартный боевой меч или саблю с хорошей балансировкой и качеством металла, но довести их до товарного вида у меня не получалось. Для освоения искусства полировки, гравировки, травления, чернения и так далее и тому подобное мне предстояло учиться еще очень долго. За время моего обучения проявились некоторые странности. Заготовки для оружия, выкованные мной, получались процентов на двадцать прочнее, чем у моего учителя, хотя он был намного искуснее меня. Делали мы все абсолютно одинаково, а результат получали разный. Был еще один непонятный нюанс. Если оружие, кованное мной, находилось у меня в руках, то его прочность и острота возрастали еще процентов на тридцать. Этим эффектом мы с Вакулой пользовались при продаже наших клинков. На различных сборищах реконструкторов я красиво рубил пополам клинки конкурентов, что значительно повышало цену нашего оружия. Один из мечей, откованный мной и доведенный до совершенства Вакулой, мы продали в Германию за пять тысяч евро.