Della D. - Метаморфозы

Пораженные ученики снова удивленно переглядывались, покидая подземелья, а Гарри Поттер шепнул на ухо своей подруге: «Отличная работа!». А вечером он все же заглянул в учебник по чарам за первый класс и нашел там то самое заклинание. Оно действительно было очень простым. Даже элементарным в исполнении. Главное – уметь любить. Речь шла не о романтической любви, а о любви вообще. Гарри хмыкнул и захлопнул учебник. Что‑то подсказывало ему, что в желании Гермионы подбодрить Снейпа было нечто большее, чем просто попытка уберечь Гриффиндор от потери баллов. Он еще не знал, как относиться к этому.

А тем временем приближалось Рождество.

Рождество действительно приближалось, но для семикурсников в этом не было ничего хорошего. И без того немаленькое домашнее задание увеличилось, казалось, вдвое. Семиклассники ходили по коридорам словно зомби, не узнавая друг друга, в библиотеке не хватало места в читальном зале, все больше учеников выпускного класса стало пропускать завтрак, предпочитая урвать лишние полчаса сна после ночного доделывания уроков. Никто не занимался покупкой подарков, никто не обсуждал планы на каникулы. Очевидно, все подарки будут куплены в последние выходные перед Рождеством, когда намечался поход в Хогсмит. Если только им не придется проигнорировать посещение волшебного городка из‑за подготовки к зачетным работам, которые будут продолжаться до самого конца семестра. А сам семестр закончится непосредственно накануне Рождества: Хогвартс–экспресс увезет учеников седьмого класса только 24 декабря в 16.00. Но до этого нужно было еще дожить.

Конечно, тяжелее всех приходилось Гермионе, которая не могла перестать учить все в двойном объеме по сравнению с заданным. К тому же обязанности старосты занимали немало времени. Короче говоря, к зачетам она добралась бледной тенью той Гермионы, которой обычно была. Единственное, что ее поддерживало, — это мысль о каникулах, которые она собиралась провести с родителями. Узнав об этом, ее мама прислала с совой длиннющее письмо, в котором делилась своими планами: они с отцом закажут номер в отеле в Париже, где они все вместе встретят Рождество и останутся там до Нового года, гуляя по улицам, заходя во все магазины (ее мама была большой любительницей делать покупки), посещая музеи и прочие интересные места. Подобная перспектива была весьма воодушевляющей, и Гермиона не переставала представлять себе Париж, в котором последний раз была десятилетней девочкой, когда еще не знала, что она ведьма.

И вот настал заветный день – 24 декабря. Почти все вещи были уже упакованы, но предстояло еще одно последнее испытание – зачетная работа по Зельям.

— Нет, ну как так можно? – возмущался Рон. – Его зачет должен был быть первым, а не маячить грозным призраком до самого Рождества. Кто только составлял это расписание?

— Очевидно, профессор МакГонагал, — ответила Гермиона, которой было в общем‑то все равно, в каком порядке сдавать зачеты: она прекрасно была готова ко всем. – Она ведь заместитель директора, и это ее обязанность.

— Да уж, удружила, — проворчал Гарри, занимая свое место в классе Зелий.

Студенты были напряжены как никогда, даже слизеринцы. Последние дни перед Рождеством профессор стал совсем невыносимым. Гарри даже намекнул как‑то Гермионе, не наложить ли на Снейпа Заклятие Чистой Любви еще раз, но та только смущенно фыркнула в ответ.

Профессор влетел в класс с развевающейся мантией за спиной, сальными волосами, падающими на лицо, и недовольным выражением. Этого никто не мог знать, но профессор с самого утра пребывал в напряженном ожидании: Темный Лорд обожал устраивать нападения на магглов под Рождество, и у Снейпа не было оснований предполагать, что в этом году он изменит своим привычкам. Поэтому он ждал, и это ожидание выводило его из себя. Меньше всего ему хотелось бы, чтобы его призвали во время занятий. Но оставался только зачетный урок у Гриффиндора со Слизерином (Снейп подозревал, что МакГонагал специально все время ставит их в расписании вместе, чтобы вывести его из себя), после чего он мог быть абсолютно свободен.

— Ваше задание будет состоять из двух частей: ответы на теоретические вопросы, — он одним движением палочки раскидал студентам пергаменты с вопросами, — и приготовление зелья, — еще один взмах палочки – и на доске появилось название двух зелий, одно из которых предстояло приготовить гриффиндорцам, а второе – слизеринцам. Гермиона отметила про себя, что зелье, которое он задал Слизерину, немного проще, но это было неудивительно. – Когда закончите с вопросами, приступайте к практической части. И если я услышу хотя бы один звук, пеняйте на себя, — ядовито закончил он, взмахом руки давая команду приступать к выполнению.

А пятнадцать минут спустя Северус понял, что его удача закончилась, почувствовав небольшое жжение в левой руке. Судя по интенсивности жжения, у него было достаточно времени, чтобы закончить урок и только тогда отправиться к Лорду. Обычно подобные ощущения означали, что господин уже что‑то задумал и назначил время, но не нуждается в своих слугах немедленно. Снейп называл это «бесконтрольным призывом» – Лорд часто сам не осознавал, что Пожиратели уже слышат его зов, хотя он еще ничего не предпринимал для этого. Конечно, чем скорее он откликнется, тем скорее избавится от боли, но сейчас это было невозможно. Оставалось только стиснуть зубы и терпеть навязчивое жжение, которое медленно, но верно усиливалось. Чтобы как‑то отвлечь себя, Снейп начал ходить по классу, заглядывая в работы студентов, каждый из которых замирал, когда он останавливался рядом. Точнее, почти каждый.

Гермиона Грейнджер продолжала спокойно писать ответы на вопросы, даже более развернутые, чем требовалось. Проходя мимо нее, Снейп раздраженно хмыкнул и пошел дальше. Конечно, она раньше всех перешла к выполнению практического задания. Затем к нему начали приступать и остальные ученики. Последним начал Невилл. Гермиона следила за ним краем глаза. В то время как ее зелье было готово (оставалось только десять минут варить его, периодически помешивая), Лонгботтом только закончил подготавливать ингредиенты. Девушка бросила взгляд на часы: оставалось совсем мало времени, а ее друг неожиданно застрял, не зная, что класть сначала: тысячелетник или тертый имбирный корень. Он держал в одной руке первый ингредиент, в другой – второй, и все никак не мог решить, что класть сначала. В отчаянии он посмотрел на нее. Гермиона знала, что ей нельзя этого делать, но у бедного Невилла было такое несчастное выражение на лице, что девушка аккуратно показала ему правую руку, подсказывая, что первым идет имбирь. Невилл отложил тысячелетник и показал ей руку, в которой был зажат тертый имбирь, как бы спрашивая подтверждения. Гермиона чертыхнулась про себя, но все же кивнула головой. И тут она услышала угрожающее шипение за спиной: