Della D. - Метаморфозы

— Что я слышу, Северус? – несмотря на серьезность разговора, директор улыбнулся. – Кажется, ты сочувствуешь Гарри?

Снейп фыркнул и поджал губы. Сочувствовать Поттеру? Увольте! Он просто совсем не уверен, что мальчишка справится, что все жертвы, принесенные во имя него, не окажутся напрасными. И, конечно, ему не хотелось, чтобы судьба магического мира зависела от ребенка. Это слишком большая ответственность даже для взрослого, а Гарри был всего лишь школьником. Стоп! С каких пор он думает о Поттере, как о «Гарри»? Зельевар вздохнул.

— Возможно, я старею, — признался он. – Сейчас он не кажется мне таким заносчивым и бестолковым, как раньше.

— Он никогда таким не был, Северус, — мягко уточнил директор. – Ты видел его таким, потому что тебе этого хотелось. А Гарри всегда был просто добрым мальчиком, которому не очень‑то везло в жизни. Поверь мне, он никогда не хотел быть Избранным.

— Знаю, — буркнул Снейп, делая еще один глоток. – Теперь знаю, — он немного помолчал. – Так, возвращаясь к моему вопросу, — Северус немного заколебался. – Я не могу просто аппарировать к Лорду. Мне нужно дождаться вызова. И желательно оказаться с ним один на один. Тогда я смогу атаковать Нагини с наименьшими потерями.

— Ты куда‑то торопишься, Северус? – поинтересовался Дамблдор. – Я ведь еще даже диадему не уничтожил. Тебе не обязательно убивать Нагини при первом удобном случае.

— Я просто боюсь, что второго удобного случая может не быть, — зельевар потянулся за бутылкой, чтобы пополнить свой бокал. – У Долор есть весьма веские доказательства моей измены. Я знаю, что отвечать Лорду, но я не уверен, что он снова мне поверит, — на этот раз он сделал большой глоток.

— Тебя беспокоит что‑то еще, — скорее утвердительно, чем вопросительно произнес Альбус.

— Три дня прошло, — словно сам себе сказал Северус. – И никакой реакции. Это не похоже на Лорда – ждать так долго. Вчера я встречался с Люциусом. Он вел себя как обычно. Я даже осторожненько покопался у него в голове. Он ничего не знает об этом. Одно из двух: либо Долор так приблизила себя к Темному Лорду, что теперь управляет им по своему усмотрению, либо она ему ничего не сказала. Первое невозможно, потому что Лорд никому не позволяет собой управлять. Что касается второго… Зачем ей меня прикрывать? Я знаю, на что похож гнев Лорда. А она не просто не выполнила какое‑то там задание. Она потеряла часть его души. Может, конечно, мне повезло, и Лорд убил ее на месте за такое, но это опять же не его стиль, — Снейп откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. – Я не понимаю, что происходит. Меня это пугает, потому что я не знаю, что будет дальше и как мне реагировать. К чему готовиться.

— Что, если она действительно тебя не выдала? – спросил Альбус, перебирая пальцами белую бороду.

— Это пугает меня больше всего, — признался Северус. – Потому что этому может быть только одно объяснение. Она хочет, чтобы я жил. А моя жизнь ей нужна только для одного: чтобы превратить ее в ад. И она теперь знает, как это сделать. Мне страшно представить, что она может сделать с Гермионой, — Снейп устало потер лоб. – И я не знаю, как мне ее защитить. Единственное, что приходит в голову, – убить Долор. Но это непросто. Там, в Подземельях, она умудрилась аппарировать, хотя это невозможно из‑за чар, поддерживаемых вами. Если она смогла их преодолеть, значит, она сильнее вас. А она не просто аппарировала. Она аппарировала под Круциатусом. Я никогда такого не видел.

— Если она так сильна, то зачем служит Волдеморту? – Дамблдор выглядел действительно озадаченным.

— Она сказала мне, что Лорд ей не соперник, что она может уничтожить его в любой момент, — Северус чуть не застонал, когда осознал, что это было не пустое бахвальство. – Альбус, я просто идиот! Долор – моя самая большая ошибка. Еще тогда, когда нас поженили, мне следовало искать в ней союзницу, а не делать из нее своего заклятого врага.

— А ты мог? – поинтересовался директор, посмотрев на зельевара поверх очков.

— Мог, — глухо ответил Снейп. – Мог, если бы потрудился немного изучить эту женщину. Но меня так разозлил тот факт, что ее мне навязали в жены, что я не желал знать ее. Вернее, я знал только ее внешнюю сторону. Отвратительную и безумную. И ни разу я не захотел заглянуть внутрь этого безумия.

— О чем ты, Северус?

— Она сошла с ума, когда магглы истребили ее семью. Для члена древнего чистокровного рода семья – это альфа и омега всего. Центр силы. Смысл жизни. Своеобразный якорь. Когда она лишилась этого якоря, она сошла с ума. То, что раньше было для нее искусством, стало ее оружием, — Снейп вскочил на ноги и заходил по комнате из стороны в сторону. – Когда нас только поженили, она сначала была довольно активна в… э–э–э… сексуальном плане, — он немного смутился. – Я должен был понять, что она просто хочет ребенка. Не потому, что это был приказ Лорда. Нет! Ребенок стал бы продолжателем рода. Членом семьи. Кровь от крови. Плоть от плоти. Но она быстро поняла, что я ребенка не хочу. И нашла отца на стороне. Проклятье! Я должен был понять, что ребенок не мой!

— Северус, но какая разница? – взгляд Дамблдора стал жестче, но метавшийся по комнате Снейп этого не заметил. – У нее был самопроизвольный выкидыш. Ребенок умер. В чем твоя вина?

Зельевар замер на месте, не осмеливаясь взглянуть на директора. Собрав всю свою волю, он тихо признался:

— Выкидыш не был самопроизвольным, Альбус. Я изготовил зелье и приказал домовому эльфу в мое отсутствие напоить этим зельем Долор. В результате произошел выкидыш. А Долор, как я выяснил недавно, стала бесплодной.

В комнате повисла тишина, нарушаемая только треском огня в камине, тиканьем часов и тяжелым дыханием зельевара. Он все еще не решался посмотреть на директора, не знал, что сказать.

— Зачем? – наконец спросил Альбус.

— Я не хотел иметь ребенка – прирожденного Пожирателя Смерти. Эгоистично с моей стороны, я этого не отрицаю. Если бы я смог тогда понять, что Долор никогда не отдаст ребенка Лорду, что она скорее уничтожит последнего… Возможно, сейчас бы у нас не было войны. Поттеры были бы живы, а их мальчишке не пришлось бы быть спасителем волшебного мира. Но я ошибся, — Снейп медленно опустился в кресло. Ноги отказывались его держать.

— Ты не просто ошибся, Северус, — голос Дамблдора прозвучал очень резко. Сердце зельевара замерло. – Ты убил ребенка, еще не родившегося.

— Я и до этого убивал детей, и вы об этом знали, — вяло огрызнулся молодой волшебник. Он чувствовал, что директор разозлился, но пока не понимал почему. Северус никогда не пытался представить себя лучше, чем он был на самом деле, Дамблдор всегда знал о его самых тяжелых грехах, но с тех пор, как Снейп перешел на Светлую сторону, Альбус поддерживал его. Однако в этот раз старый волшебник, кажется, не собирался его прощать.