Della D. - Метаморфозы

Внезапно Гарри стало очень обидно, что его отношения со Снейпом наладились только тогда, когда оба они оказались у смертельной черты. Почему все не могло с этого начаться? Почему они потратили столько времени на ненависть и вражду, когда профессор мог с самого начала учить Гарри всяким полезным штукам вроде окклюменции? Быть может, тогда бы он сейчас был больше готов к дуэли с Волдемортом? Почему все не могло быть так?

Ответ пришел молниеносно в виде воспоминаний… о подсмотренных воспоминаниях Снейпа. Основа ненависти зельевара была заложена тогда. Конечно, трудно сейчас было винить только отца и Сириуса в том, что у него не сложились отношения с Мастером Зелий. Снейпу тоже стоило бы быть рассудительнее и понимать разницу между отцом и сыном, который никогда не знал своего отца. Но все это не меняло дело.

— Да, сэр, — Гарри снова шагнул к столу. – Возможно, у меня не будет больше возможности сказать это. Это о том, что я увидел… в вашем Омуте Памяти.

Лицо Снейпа перекосилось как от резкой боли, но уже секунду спустя он совладал с его выражением и раздраженно посмотрел на гриффиндорца.

— Вы правда считаете, что сейчас подходящее время, чтобы напомнить мне об этом?

— Я просто хотел извиниться…

— Вы уже извинялись.

— Нет, я хотел сказать, что я сожалею…

— Вот только вашей жалости мне очень в жизни не хватает!

— Да послушайте же! – прикрикнул Гарри. Его сердце бешено колотилось от волнения. – Я не вас жалею. Я жалею, что мои отец и крестный вели себя как…как… — он замялся, подыскивая слово.

— Негодяи? Ублюдки?

— Как хотите, — Гарри тяжело вздохнул и заставил себя посмотреть Снейпу в глаза. – Мне жаль, что они поступали так с вами. Мне жаль, что никто их не остановил. Мне жаль, что вы так и не смогли простить их. Мне жаль, что вы сразу решили, что я такой же. Мне жаль, что вы не захотели узнать меня, а я не захотел узнать вас. Я знаю, что крестный никогда не попросит у вас прощения, а мой отец уже не сможет. Но я его сын, и я прошу прощения за него, а не за то, что залез в ваш Омут Памяти.

Снейп ощутил странную пустоту в голове и неожиданное тепло в груди. Сожаление мальчика было таким искренним, что это не могло не тронуть. А Северус в последнее время становился все более и более уязвим. Он вспомнил, что совсем недавно и сам жалел, что не пытался узнать Поттера–младшего лучше, а теперь выясняется, что гриффиндорец испытывает те же чувства. Хоть смейся, хоть плачь! Куда катится этот мир?

— Ваш отец просил у меня прощения, мистер Поттер, — голос зельевара был хриплым, когда он заговорил, поэтому он прокашлялся. – Я не простил его. Вы не должны просить прощение за то, что происходило задолго до вашего рождения. Идите.

Гарри развернулся и поплелся к двери. Да, Снейп если и изменился, то не сильно. Он все такой же мстительный ублюдок, каким был всегда. И если они оба переживут завтрашний день, он, скорее всего, будет все также язвить и шипеть, жалить словами и ехидничать. Но должно же в мире быть какое‑то постоянство!

— Мистер Поттер!

Гарри уже почти закрыл за собой дверь, но этот оклик заставил его вернуться.

— Да, сэр?

— Мне жаль, что я передал то пророчество Лорду. Мне жаль, что из‑за этого ваших родителей преследовали и убили, а вы выросли в семье, где не были счастливы. Мне очень жаль, я хотел бы все изменить, но я не могу.

Гарри ничего не смог на это ответить. Он только кивнул и закрыл за собой дверь.

С другой стороны, может, к черту это постоянство?!

***

После разговора с Поттером Северус отправился в общую гостиную слизеринцев, где провел больше двух часов. Он отдал студентам последние три пузырька Феликса Фелициса и долго говорил с ними, зная, как им сейчас нужна поддержка, показал им несколько полезных боевых заклинаний, а потом направился в свои комнаты.

В коридоре его нагнал Драко и обратился к нему тихим шепотом:

— Профессор, вы завтра ведь отправитесь к нему?

— Почему вы спрашиваете?

— Я просто подумал, — небрежно произнес Малфой, глядя куда‑то в сторону, — что если Лорд будет спрашивать о происходящем в Хогвартсе, вам лучше сказать, что директор умер, а хоркрукс цел.

Снейпу не удалось скрыть удивление и замешательство во взгляде, когда он пытливо посмотрел своему студенту в глаза. Впрочем, попытка легилименции оказалась неудачной: блондин то ли быстро закрылся, то ли закрывался весь вечер.

— Зачем? – вслух поинтересовался Северус.

— Чем слабее тебя считает враг, тем хуже он готов к битве, — спокойно ответил Драко, слегка ухмыльнувшись.

Снейп медленно кивнул и, не говоря ни слова, продолжил путь в свои комнаты.

И вот теперь он сидел в кресле у камина, глядя на огонь, переваривая события этого дня и гадая, был ли молодой Малфой такой же пешкой в игре Долор, как и все они, или же он сознательно заключил с ней сделку и, если так, то что она ему пообещала? Почему он остался? Что скрывает за холодным серебром глаз? Можно ли ему доверять? Или это очередная ловушка?.. Столько вопросов и ни одного ответа! Северус вздохнул и поднялся на ноги. Нужно было ложиться спать: до восхода солнца оставалось не так много времени, а в последние дни у него не было возможности выспаться.

Но стоило ему сделать всего пару шагов к спальне, как в дверь тихо постучали. Беззвучно выругавшись, зельевар поплелся открывать. На пороге была пустота.

***

Гермиона стала серьезно задумываться, не случился ли без ее ведома конец света, потому что события последних дней больше ассоциировались у нее с Чистилищем, чем с реальным миром.

Сначала ей пришлось смириться с тем, что Северус должен рискнуть жизнью и убить Нагини. Она знала, что шансов выбраться живым у него почти не было, но продолжала надеяться, что зельевар что‑нибудь придумает. Хотя бы ради нее.

И вот когда момент настал, и он должен был отправиться к Волдеморту (иначе нельзя было истолковать гримасу боли на его лице и его внезапное намерение покинуть Общий Зал), этот арест. Все перевернулось с ног на голову. Теперь она больше не знала, чего ждать, чего бояться. Равнодушно брошенное Мэнделом: «Найдите детям нового декана. Этот не вернется…» оглушило ее. Она не знала, что именно это могло значить. Был ли Мэндел уверен, что профессора приговорят к пожизненному заключению в Азкабане или, хуже того, к высшей мере? Или же он был намерен не выпустить Снейпа живым из следственных камер аврората? Девушка не могла понять, что стоит за этим арестом: личная ненависть аврора, о которой она уже не раз слышала, или же желание Министерства продемонстрировать видимость активной работы. С другой стороны, это было не так уж и важно: в любом случае у Северуса было мало шансов на выживание.

Гермиона потеряла покой. Она не могла сосредоточиться на учебе, не могла есть, не могла спать, потому что ей снились кошмары. Она просыпалась посреди ночи в слезах, душимая рыданиями и потом еще долго лежала, глядя на равнодушную луну.