akchisko_san1 - Рики Макарони и Гриффиндорская мафия

У четы Макарони, проживающей в Лондоне на Брук стрит, 15, не было оснований пожаловаться на судьбу. Казалось, супруги имели абсолютно все: молодость, здоровье, деньги и любимое дело. Хотя, конечно, куда важнее – они боготворили друг друга, и главным их богатством был трехлетний сынишка Пит.

Диего Макарони, двадцатипятилетний жгучий красавец, с полным основанием именовал себя настоящим мачо. Его черные вьющиеся волосы и усики под мушкетера заставляли трепетать женские сердца. Импульсивность как нельзя лучше сочеталась в нем с добродушием и чувством юмора. Он был талантливым и преуспевающим художником; впрочем, именно его преуспевание послужило причиной разногласий с женой.

Люси Макарони, стопроцентная англичанка, обладала безупречными манерами. Пышная льняная блондинка, в свои 19 лет она уверенно шла к вершинам балетного искусства, и место прима–балерины маячило перед ней как вполне реальная перспектива. Ей относительно легко удалось восстановить форму после рождения сына.

До свадьбы у них не было ничего, кроме любви и желания работать. Знакомые считали их чокнутыми, они и сами признавали за собой склонность рисковать и любовь к всякого рода экспериментам и приключениям. Тогда между ними все было прекрасно. Прошло три года…

За мерцающими стеклами очков–полумесяцев глаза Альбуса Дамблдора казались странно застывшими.

— Это очень серьезное решение, — повторил он. Конец реплики заглушили взрывы петард, проникшие сюда из Косого переулка через две стены.

— Волдеморт сгинул, — яростно произнес семнадцатилетний паренек, отвернувшийся к окну. – От этого ребенка зависит слишком многое. Директор, можем ли мы доверить этим людям?..

Люси отчаянно прижала к груди мирно посапывающий сверток.

— А что вы собираетесь с ним сделать? – мистер Макарони сжал кулаки. – Вы понятия не имеете, как воспитывать детей!

Юноша круто развернулся, сверкнув глазами.

— Успокойся, Гарри, — мирно произнес Дамблдор. – Итак, вы знаете о его происхождении и готовы рискнуть. Это похвально, но…

— Директор, они не в состоянии представить, насколько велик риск! Если сторонники Волдеморта узнают об этом ребенке – они ведь будут искать его! – Гарри поглядел на чету Макарони, как на детей, своей же пользы не понимающих, и вновь обратился к своему наставнику. – Они подвергнут себя огромной опасности. Намного надежней будет спрятать его так…

-…как они предлагают, — невозмутимо закончил Дамблдор. – Да, они будут искать его, но! Где угодно, только не у магглов. Согласись, Гарри, это им не придет в голову.

— Вы что – собираетесь согласиться?! – в изумлении выдохнул Гарри Поттер.

— Кофе, — старик–хозяин без предупреждения вкатил тележку; в распахнутую дверь залетали звон бокалов и тосты – за Орден Феникса, Дамблдора, Гарри Поттера и компанию.

— Спасибо, Том, — поблагодарил Дамблдор. – Я собирался спросить, Диего: какие гарантии дадите нам вы, что сумеете его правильно воспитать?

— Мы обещаем, что с нами ему будет хорошо, — отрезал Макарони.

— Этого может оказаться достаточно, — задумчиво произнес Дамблдор.

…Когда час спустя они втроем покидали «Дырявый котел», все в зале очередной раз пили — за освобождение от Того, чье имя все еще боялись называть.

Рики Макарони безмятежно спал на руках своей новой матери, не подозревая, что с этого дня его будут всячески портить, реагируя на малейшие капризы, баловать и оберегать. Ему было невдомек, что он, младенец, стал причиной нарушения магических и маггловских законов, что предстоит бумажная волокита и модификация памяти нескольких людей, что он – важная персона в мире магии. Также Рики не догадывался, какое счастье приносит в семью Макарони – но зато это знали родители.

— Кажется, дождь собирается, — отметила Люси Макарони, выглядывая из‑за гардины на веранду, где играли дети.

— Разъяснится, — проворчала миссис Дуглас. – Сегодня весь день так, то солнце, то тучи. Пирог почти готов, я скажу, когда звать к столу, — она развернулась и ушла, как всегда не соизволив уточнить, согласна ли хозяйка. Люси не обиделась, поскольку уже десять лет миссис Дуглас держала весь дом в абсолютном порядке и послушании.

Люси осталась наблюдать за детьми, поражаясь, как быстро летит время. Вот и наступил день рождения Рики. Одиннадцатый.

Да, малыш Рики был им необходим. Страшно вспомнить, как они ссорились каждый день. И ведь оба были правы. Появились деньги, и Диего настаивал на втором ребенке, но для Люси это означало расстаться с балетом навсегда. Она любила детей, но… А ведь та поездка могла не состояться. Стоило им увидеть Рики, вопрос был решен; он и теперь неотразим, как Люцифер – точно, обаятельный и коварный. С того дня, как он появился, в доме как будто поселилось солнце. А когда он первый раз улыбнулся! Люси помнила абсолютно все, каждый этап его пока еще такой недолгой жизни. Он всегда был замечательным ребенком. Просто особенным.

Рики предпочитал те игрушки, которые могли что‑то делать сами, и особенно – летать. Диего усматривал в этом опасность и старался научить сына обращаться с вещами согласно их назначению, дать почувствовать, что только человек может оживить их. Он строго следил, чтобы дети сами ухаживали за собой, выполняли необходимую работу по дому, аккуратно обращались с вещами. Рики же не очень пылал трудолюбием и при случае отлынивал, «забывая» убрать игрушки или застелить постель – а она, мать, по возможности потакала ему, считая, что он еще маленький. Диего в таких случаях всегда повторял изречение Кофуция: «Ты заботишься о баране, а я забочусь о ритуале», подразумевая, что важнее верное направление, чем сиюминутное милосердие. И он, конечно, был прав.

Но что истинно радовало обоих родителей – это беспредельная привязанность Пита и Рики друг к другу. Все знакомые завидовали, какие у них дружные дети. Пит был для Рики непререкаемым авторитетом, и конкуренции с ним не выдерживал сам Диего Макарони. Оба мальчика были удивительно похожи на отца черными смоляными волосами, осанкой и голосом – Пит чуть меньше, в нем просматривалось некоторое сходство с матерью. Иногда создавалось впечатление, что Рики помыкает братом; но, стоило тому сказать хоть слово, и Рики поступал, как велено. Пит совершенно не стеснялся брата, водил его на встречи со своими друзьями и возился с его. Вот и сейчас – на день рождения Рики пришли обе банды.

Рики, конечно, был не очень послушным, и не все с ним было так гладко. Однажды они с ребятами играли возле энергостанции, и только Рики при виде запрещающей надписи обуял бес зачем‑то залезть в помещение.