akchisko_san1 - Гарри Поттер и Обитель Бессмертия

Малфой презрительно сощурился, чем вызвал к себе еще меньше симпатии.

— Подумаешь, проблема, – бросил он.

— Как мы разведаем обстановку снаружи? – едва не заорал на него Гарри.

— Надо попросить Добби, – пожал плечами Малфой. В ту же секунду раздался легкий хлопок, и Добби с полотенцем через плечо предстал перед ними с самым озабоченным видом.

— Попросить Добби? – забормотал эльф, покачивая ушами. – Да, Добби может это сделать, если хозяин Драко попросит Добби. Все дело в том, что хозяин Драко вредный, ленивый…

— Ну, довольно, – шикнул слизеринец, так что Добби предусмотрительно отодвинулся от него подальше.

— Но ты ведь захочешь нам помочь? – вкрадчиво обратилась к эльфу Пэнси Паркинсон.

Гарри даже слова вставить не успел. Ей Добби, судя по всему, не решался отказать.

— А не захочет, то и пусть, – проворчал Драко. – Можно попросить любое привидение.

Однако Добби тут же исчез, а затем вернулся и объявил, что путь свободен. Гарри из вежливости задержался поболтать с ним, чему Добби обрадовался, как всегда.

— Так жаль, что благородному Гарри Поттеру снова приходится столкнуться с плохим человеком в школе, – расстроился эльф. – А она подговаривает директора заставить эльфов следить за всеми, да!

— Интересно, – признал Гарри.

— Ой, что там они говорят! – пискнул Добби и исчез.

Гарри заметил, что все, оказывается, уже разошлись, и только возле двери задержались Малфой и Миллисента Булстроуд. Миллисента как раз говорила:

— Я глазам поверить не могла, когда вышла эта отвратная статья про то, что Хагрид ревнует к тебе Гермиону Грэнжер.

Гарри остолбенел, а затем с трудом сдержался от того, чтобы расхохотаться. Он не сомневался в том, что сочинить такое могла только Вриттер. Он помнил, как вредная репортерша пообещала Гермионе, что отыграется, как только у нее появится такая возможность.

— Только не говори, что ты это читала! Не хотел бы думать о тебе, что ты не в состоянии разобраться. Какой вздор! – скривился Малфой.

— Но об этом болтают, – указала Миллисента. – И ты должен быть готов как‑то ответить!

Но для Малфоя, похоже, такой проблемы не существовало.

— Круцио в данном случае будет лучшим ответом, – легкомысленно постановил он.

Гарри втайне согласился с ним. И все же слова Булстроуд испортили ему настроение. Укладываясь спать, он кипел и строил невнятные планы мести.

…Он стоял на могиле Дамблдора, возле Хагрида, и ему было так тяжело и гадко на душе, словно он соприкоснулся с чем‑то глубоко отвратительным. И в нем жило знание, что так и есть на самом деле. В глазах слепило; это был холодный, стальной свет, отражение от чего‑то. Потом он увидел вещь, отражающую этот свет; но поблекшая, местами покрытая ржавчной железка ничего не могла отражать.

Зато могла поглощать. Она затягивала его…

Гарри дернулся и сел на кровати. Не раздумывая, он зажег свет на конце палочки и потянулся за пергаментом.

Никогда еще он не записывал столь поспешно и целеустремленно. Гарри очень боялся, что к утру забудет свой ночной сон. Он даже хотел, не откладывая, снова собрать ребят из Д. А. Но потом, после непродолжительной борьбы с собой, все же решил, что два таких собрания за одну ночь под носом у Долорес Амбридж – это слишком.

Утром Гарри сразу все вспомнил, и потому спустился в гостиную на взводе.

— Я знаю, как выглядит хоркрукс, который ищет Малфой, – с ходу озадачил он Гермиону…

…Слизеринцы, выслушав Гарри, были готовы его если не убить, то уж как следует отлупить – наверняка.

— Почему бы тебе раньше не вспомнить? – шипел на него Забини, поминутно оглядываясь на профессора Слагхорна, который и без того безмерно удивился, когда для практических занятий Поттер выбрал себе в пару Теодора Нотта и пересел.

— А вы могли бы раньше посвятить меня в свои дела, – ответил Гарри. Ему казалось, говорить в кабинете зелий на уроке безопаснее, чем снова всем собираться.

— Значит, эта железка была в могиле, – подытожил Малфой. – И Хагрид ее куда‑то выбросил.

— Ну да. Как только он ее убрал, я сразу почувствовал себя лучше. Только тогда я не связал эти два обстоятельства, – сказал Гарри, надеясь, что бульканье омолаживающей закваски достаточно заглушает его голос.

— И где она может быть теперь? – потребовал Забини.

— Хагрид все сгрузил на тачку и увез куда‑то в лес, – ответил Гарри.

Именно это представляло наибольшую проблему. Тот факт, что территория Запретного леса огромна, и что там водится множество опасных тварей, портило дело лишь наполовину. По мнению не только Малфоя, но и многих благоразумных членов Д. А. вроде Эрни, приблизиться к Запретному лесу теперь, когда в школе завелся «специалист по воспитательной работе», означало навлечь на себя большие неприятности.

Неделя после начала семестра и скандала с Трелони прошла неожиданно мирно. Амбридж не заговаривала с Гарри и Гермионой, улыбалась им издали и, в общем, делала вид, что обо всем забыла.

— Знаешь, она должна понимать, что не сможет исключить нас, – сказала Гермиона. – Я вообще не представляю, что она может нам сделать, но почему‑то у меня отвратительное предчувствие.

— У меня тоже, – согласился Гарри. – Достаточно ее присутствия в школе, чтобы я все время ждал подвоха. Она из тех, кто одинаково вреден и на нашей стороне, и на противоположной.

— Да ладно вам! – вмешался Невилл. – Она же больше не директор, и никогда не станет директором, после того, что тут при ней было. Вон, даже и не высовывается.

Затишье нарушилось невзрачным на первый взгляд событием, после которого Невилл изменил свое мнение на диаметрально противоположное.

Известие принесла Пэнси Паркинсон, а точнее, Джордж. Специально для этого он прислал записку и попросил друзей спуститься в вестибюль.

— Амбридж написала характеристики всем ученикам старших классов и направила в Министерство, – сообщил Джордж. – МакГонагол пошла разбираться к Фаджу, но, боюсь, толку не будет.

Гермиона потребовала подробнее сообщить, в чем дело.

— Пэнси была в учительской со Слагхорном, – начал повествование Джордж. – Он ей собирался дать объявление, что Хогсмид опять отменяется, ну, чтобы она в своей гостиной повесила. Там собрались почти все учителя, кто пил чай, кто проверял контрольные, в общем, как обычно. Короче, Амбридж выбрала отличный момент, чтобы своим медовым голоском заявить, что она вот тут забыла спросить своих дорогих коллег, и теперь желает уточнить, правильно ли она сделала. В общем, она написала эти характеристики, и составила еще отдельный список, кого можно брать на работу в Министерство, а кого не рекомендуется.

— Но это не ее дело, – перебил Рон. – Этим всегда занимались завучи колледжей, а насчет списка для Министерства – это вообще непонятно что.