Павел Марушкин - Земля негодяев

— Да что ж это такое?! — растерянно охнул толстяк, сообразив, что не чувствует больше своих конечностей.

Онемение расползалось по телу. Пальцы пивника разжались, бесполезный кругляш талисмана выпал на траву. Поле зрения сузилось, как это бывает с изрядно захмелевшими людьми. Сзади раздались шаги — тихие, осторожные шаги охотника, привыкшего подкрадываться к добыче. Трикобыл попытался повернуть голову — и не смог…

Незнакомец склонился над упавшим и осторожно поднял талисман.

— Какая мощь, надо же… И все понапрасну: ты даже не понял, где я прячусь. И паучка моего прозевал.

Затянутые в перчатку пальцы коснулись шеи пивника. Там вспух крохотный розовый бугорок — след укуса. Незнакомец бесцеремонно приподнял Трикобылу голову и несколько мгновений вглядывался в расширенные зрачки жертвы.

— Да, этой стены мне не прошибить… — вполголоса пробормотал он. — Но такой силы ментальный блок — сам по себе улика хоть куда, я подобрался вплотную… Не бойся, я не сделаю тебе ничего плохого. Просто небольшая инъекция — и ты расскажешь мне то, что я хочу знать, да?

Сознание медленно покидало пивника, перед глазами мельтешили кровавые круги.

— Расскажешь, конечно… — бормотал незнакомец, роясь в карманах глухого, закрывающего все тело одеяния. — Куда ты денешься…

В этот день Фима задержался на работе дольше обычного: «внезапная» финансовая проверка, ожидаемая довольно-таки давно, наконец случилась. Утомленный, но вполне довольный тем, как складываются дела, человек неправильной национальности зашел в магазин и сделал все необходимые покупки. Пивник давно уже должен был вернуться — и, как подозревал Ефим, не с пустым мешком: пожелания юных подопечных были для Трикобыла законом.

Дом встретил его молчанием и темными окнами. Фима удивленно задрал брови: все это было совсем непохоже на установившийся у них порядок.

— Эгей! Есть кто живой? — громко спросил он, закрывая за собой дверь.

«Неужели уехали?!» — Эта мысль вызвала одновременно разочарование и облегчение: все-таки экзотические гости сильно стесняли привыкшего к одиночеству хозяина, да и заносчивость брата и сестры раздражала порой весьма серьезно. «Даже не попрощались, надо же…» — Фима щелкнул выключателем. Разгрузив хозяйственную сумку, он заглянул в спальню… И тихонько вскрикнул от неожиданности. Марикс и Ласса забились в самый дальний угол. Дети сидели молча и абсолютно неподвижно. Лишь глаза их поблескивали в падающем из кухни свете, словно драгоценные камни.

— Эй, вы чего? Что это с вами?! — недоумевающе спросил Фима.

Брат и сестра молчали.

— А где Трикобыл? — вопрос снова повис в воздухе.

Ефим понятия не имел, как следует поступать в такой ситуации. Он хотел было тихонько притворить дверь и дождаться пивника, но тут Ласса заговорила.

— Трикобыла убили.

Фима поперхнулся.

— Убили?! Кто? Как? Откуда ты знаешь?! — Вопросы сыпались из него один за другим. С некоторым усилием взяв себя в руки, Фима зажег в комнате свет, подошел к детям и опустился перед ними на корточки.

— Так… Давайте по порядку, ладно? Что случилось?

— Трикобыл ушел, — ответила Ласса. — А потом… Потом я почувствовала, что его не стало. Мы с Мариксом оба это почувствовали.

Фима тихонько перевел дух.

— Ну, ребят, вы меня и напугали! Знаете, я уверен — наш грибник скоро вернется! Может быть, он немного заплутал, но…

— Проклятый дурак!!! — с ненавистью выкрикнул вдруг Марикс. — Ты что, так и не понял?! Если мы говорим, что он мертв — значит, он мертв! Мы это знаем, понимаешь ты, быдлянин?! Знаем, знаем, знаем!!!

Ефим почувствовал, как по телу его прокатилась невидимая волна — мальчик с трудом удержался, чтобы не ударить непонятливого взрослого своим «эго».

— Ну хорошо, хорошо, я вам верю… Так… Что же теперь делать? — Фима потер лоб. — Значит, так… Сейчас уже поздно, а завтра я схожу в милицию — скажу, что пропал… Э-э… Мой родственник… — тут Фима невольно понизил голос. — Ребят, а как вы думаете — ну, кто его это самое…

— Этого мы не знаем! — грустно вздохнула Ласса.

— Кто бы он ни был, он идет по нашим следам! — решительно заявил Марикс. — У этого герцога длинные руки… Ничего, Господин Высокое Небо отрубит их по самые локти!

— Послушайте… А связаться с вашим отцом вы как-нибудь можете? — еще не договорив, Фима почувствовал себя глупо.

Ясно же, будь такой способ — его бы давно использовали… Марикс покачал головой. Воцарилось угрюмое молчание.

— Я хочу есть! — тихонько сказала Ласса. — Эффим, приготовь чего-нибудь…

— Надо озаботиться собственной безопасностью! — заявил мальчик, когда ужин подошел к концу.

Он уже несколько оправился от шока: прежняя самоуверенность стремительно возвращалась.

— Предлагаю сделать хорошую энергетическую ловушку! Ласса, будет лучше, если мы объединим наши силы — так она получится более мощной…

— В кои-то веки ты признал, что твое «эго» не столь уж велико! — фыркнула сестра. — А если совсем честно, дело даже не в этом, правда? Просто у тебя самого не хватит мастерства создать кокон…

— Вот еще! — дернул плечом Марикс.

— Ладно, не злись, я помогу тебе… — примиряюще сказала Ласса.

— Это вы о чем? — подозрительно осведомился Фима.

— Не твое дело! — нагрубил Марикс. — Иди и займись чем-нибудь, не мешай нам.

— Ты зря его гонишь… Нам придется включить Эффима в баланс уравнения, не забывай: иначе он закоротит все на себя, — покачала головой Ласса.

— Ребята, я не вполне понимаю, что вы задумали, но, может, не стоит? — догадливый Фима поежился. — Может, как-нибудь…

— Не беспокойся, мы позаботимся обо всем, и о тебе тоже! — заявила Ласса, отодвигая пустую тарелку. — А сейчас отойди в сторонку и не мешай нам.

Непреодолимая сила мягко повлекла Ефима в угол кухни: девочка не стала дожидаться, покуда хозяин дома соблаговолит исполнить ее повеление. Марикс вышел на середину комнаты и застыл, лицо его выражало сосредоточенность. Поначалу ничего не происходило, но мало-помалу в воздухе стало раздаваться потрескивание, а под потолком замерцал маленький, не больше мячика для пинг-понга, светящийся шарик. Сперва он был еле виден, но постепенно набирал силу — через полчаса на него уже больно было смотреть. Кухня обрела вид зловещий и фантастический: густые резкие тени — и холодное сияние, в свете которого человеческие лица становились похожими на бледные лики мертвецов.

— Слишком сильно фонит в оптической части спектра! — недовольно сказала Ласса. — Марикс, надо исправить…

— А я что делаю?! — огрызнулся мальчик.

Маленькая шаровая молния поблекла и сделалась почти невидимой, словно бледное спиртовое пламя; лишь резкий запах озона теперь напоминал о ее присутствии.