Андрей Завадский - Вечная Вдова

- Не думаю, что вам стоит беспокоиться об этом, - покачал головой Бранк. - Я чувствую себя превосходно, так что, пожалуй, следует отблагодарить эту колдунью каким-либо образом.

- Ну, раз так, я, наверное, пошлю ей несколько золотых монет, - согласился Морлус, испытавший облегчение, когда увидел, что его невольный гость очнулся, более того, встал на ноги, причем без посторонней помощи. - А сейчас, сударь, если вы действительно чувствуете себя лучше, позвольте пригласить вас на обед. Думаю, вам не помешает подкрепиться сейчас.

Приглашение Бранк Дер Винклен принял со всем энтузиазмом, и спустя некоторое время явился в пиршественную залу, следуя за молчаливым слугой. Обед был сейчас как нельзя кстати, но единственное, что смущало рыцаря, был тот факт, что он оделся в камзол, принадлежавший явно кому-то из обитателей замка. Собственная одежда рыцаря, пострадавшая в бою, конечно, могла еще послужить, будучи починена, но вот являться в ней на пир, где может быть не только молодой Морлус, все же не стоило.

Зал, в который немолодой молчаливый слуга привел дьорвикского рыцаря, был довольно просторным, и, пожалуй, мог вместить не менее двух дюжин гостей. Но сейчас стол был накрыт от силы для полудюжины человек. Всюду было полно свечей, и в их огнях золотые кубки и блюда загадочно блестели, отражая мерцающий свет отполированными, точно зеркала, боками, дробя его острыми гранями.

- О, вот и наш гость, - воскликнул Морлус, увидев вошедшего в трапезную Дер Винклена. - Я рад видеть вас в добром здравии, сударь. Это большая честь для всех, что вы гостите в нашем скромном жилище. Прошу, скорее за стол! Нужно отпраздновать ваше выздоровление.

Учтиво поклонившись, Бранк занял указанное ему все тем же слугой, не произнесшим ни слова, точно это был немой, место. Пока рассаживались приглашенные к обеду люди, обитатели замка, рыцарь повнимательнее осмотрелся. У него на родине замков в том виде, в каком они существовали здесь, почти не было. Ограничив дворянские вольности, прежние короли не только запретили благородным господам содержать многочисленные личные отряды, порой насчитывавшие по две, а то и три сотни прекрасно вооруженных бойцов, но и строить укрепленные замки. Отныне жилища дьорвикских нобилей представляли собой обычные усадьбы, лишенные даже подобия крепостной стены, и нисколько не походили на те мощные цитадели-донжоны, совмещавшие в себе и покои господина, и казармы и склады с самыми различными припасами, какие можно было видеть в Альфионе.

Некоторое представление о замке Бранк Дер Винклен составил уже когда следовал в трапезную, оценив прочность кладки и толщину стен. Укрепления были не особенно изощренными, но рыцарь засомневался, что эти стены могут увидеть хоть однажды настоящую армию, оснащенную всеми осадными машинами, катапультами, подвижными таранами и прочими порождениями кровожадного человеческого разума. А против дружины соседнего лорда, нескольких сотен наемников, по большему счету, хватило бы, пожалуй, и деревянного палисада с вышками для лучников.

В целом замок казался довольно уютным, внушая, быть может, не вполне истинное ощущение безопасности. Правда, здесь было довольно мрачно и к тому же весьма прохладно. Даже сейчас, когда снаружи царил летний зной, в зале горел камин, распространяя вокруг волны тепла, а свет десятков свечей не мог разогнать сумрак. Но и его, в прочем, хватило, чтобы увидеть украшавшие стены гобелены, а также несколько треугольных и миндалевидных, вытянутых к низу щитов с потускневшими от времени гербами, изображавшими каких-то драконов, василисков и прочих монстров.

Покрытая несколько выцветшей эмалью поверхность щитов была испещрена щербинами, следами могучих ударов, а, значит, щиты эти, прежде, чем очутиться на стенах трапезной залы, хоть раз побывали в бою, чего нельзя было сказать о висевших под ними скрещенных мечах или боевых топорах на длинных рукоятях. Оружие казалось слишком новым, чтобы быть боевым, и, вероятно, присутствовало здесь для красоты, понимание коей у альфионцев, видимо, было весьма своеобразным.

- Это щиты побежденных моими предками врагов, - поняв, что именно привлекло внимание гостя, пояснил рыцарь Морлус. - Вы, должно быть, знаете, сударь, что в Альфионе усобицы между соседями случаются довольно часто? Тот, кто слаб, кто не может защитить свой дом и свои земли, быстро лишается их, поэтому мы вынуждены содержать многочисленные дружины, чтобы было, что передать своим наследникам. Как видите, мой род и прежде оказывался сильнее многих, да и ныне, думаю, наша сила еще не полностью растрачена.

Тем временем явились гости, которые оказались немолодыми крепкими мужиками, скорее всего, кем-то вроде командиров личной дружины Морлуса, приглашенными к столу просто для того, чтобы рыцарь и его гость не обедали в одиночестве. Что ж, несколько лет подряд гнившего в приграничных гарнизонах Бранка Дер Винклена такое соседство, по меньшей мере, не смущало, а, скорее, он даже был рад, что рядом находятся не напыщенные хлыщи, а настоящие воины. И пусть Альфион не вел больших войн уже долгие годы, жизнь в этом королевстве, судя по тому, что уже успел увидеть и услышать Бранк, едва ли можно было назвать тихой и безмятежной.

- Балдуин, капитан моей дружины, - представил Морлус невысокого коренастого усача, неловко поклонившегося гостю, услышав свое имя. - Самый преданный слуга нашего рода. А это его офицеры, Адальгерт, Бруно, Ротан.

Приветствуя гостя, воины располагались за длинным столом. Затем появился еще один слуга, который осторожно, словно маленького ребенка, провел к месту по правую руку от самого Морлуса древнего старца, сгорбленного, седовласого и, вдобавок к этому, еще и слепого. Хотя, отсутствие зрения, кажется, не мешало этому деду, облаченному в парчу и золотое шитье, чувствовать себя в замке, как дома.

- Мой батюшка, - представил старца Морлус. - Он был великим воином, но однажды удача покинула его на мгновение, и коварный удар, нанесенный жестоким врагом, лишил моего отца зренья. Я вступил в наследные права, не дожидаясь его смерти, в нарушение обычаев.

- Подойди ко мне, гость, рыцарь Дьорвика, - хрипло произнес старик, и такая сила звучала в его голосе, что Дер Винклен сам не заметил, как оказался уже на расстоянии вытянутой руки от престарелого лорда.

- Милорд, - Бранк поклонился, а затем вздрогнул, невольно едва не отдернув руку, когда старец схватил своими буквально железными пальцами его запястье.

Ладонь старого лорда, столь мудро отстранившегося от правления, не дожидаясь, когда его придушит в постели собственный сын, оказалась холодной и твердой. Это была десница воина, и Дер Винклен иначе вдруг отнесся к украшавшим зал щитам.