Андрей Завадский - Вечная Вдова

Эрвин знал, что вскоре вернется сюда, иначе и быть не могло. Но прежде следовало завершить еще некоторые дела. Принц умел ждать, ибо успел понять, что чем дольше длится ожидание, тем слаще месть.

Разворачивая коней, отряд двинулся прочь от столицы. Дети дальних земель, они едва ли знали, что привело сюда их господина, которому каждый из этих бесстрашных бойцов был обязан жизнью, но чувствовали, что скоро должно свершиться что-то необычное. А принц, возглавивший кавалькаду, не думал ни о чем, настегивая коня с такой яростью, будто пытался убежать от призраков прошлого, преследовавших его всю жизнь.

Дорога открылась внезапно. Заросли расступились, и двум путникам, пробиравшимся по лесу, предстала длинная просека с которой куда-то на юго-запад уводила полузаросшая тропа.

- Похоже, мы приближаемся к населенным землям, - произнес высокий стройный мужчина, не молодой, но сохранивший подвижность и ловкость подростка, поджарый, словно гончая.

Альвен, воин с далеких островов Скельде, опустившись на корточки, склонился над следом конского копыта, внимательно изучая отпечаток подковы. А его спутник, молодой парень, голова которого была почти седой, остановился чуть в стороне, внимательно оглядывая окружавшие просеку со всех сторон заросли.

- След не слишком свежий, - наконец, вымолвил Альвен. - Думаю, последний раз люди были здесь не раньше средины лета. Ты знаешь, куда ведет эта тропа? - спросил он, обернувшись к своему юному спутнику, носившему имя Ратхар.

- Думаю, неважно, куда и откуда она ведет, - пожал плечами юноша. - Если есть дорога, то должны быть и люди, что строят возле нее свои селения. Идем на запад, предложил Ратхар. - Думаю, мы доберемся до обжитых мест довольно скоро. Признаться, мне надоело это блуждание по лесам.

В пути они были третий день, и с той памятной юноше встречи с горсткой хваргов, столь печально завершившейся дл пришельцев с севера, странники не встретили более ни единой живой души. Когда они выбрались к хутору, часть построек которого весело полыхала, подожженная варварами, Ратхар ожидал увидеть все, что угодно, начиная от растерзанных тел жителей затерянного в чаще поселка, заканчивая сотней хваргов, спешащих на выручку своим соплеменникам.

Ни то, ни другое предчувствие не сбылось, и Ратхар счел это большой удачей. Хутор, разоренный хваргами, оказался пуст. Должно быть, обитатели его еще раньше, только заслышав о появлении поблизости кровожадных дикарей, ушли на юг, прихватив с собой почти весь скарб. Во всяком случае, ни скотины, ни пищи, ни даже самой завалящей утвари вроде глиняных горшков, в домах не обнаружилось. Скорее всего, хварги, привыкшие открыто выражать свои чувства в весьма странной форме, оттого и спалили хутор, что не нашли здесь никакой добычи.

Как оказалось, пять варваров, столь быстро уничтоженных Альвеном при малой помощи его спутника, оказались единственными представителями этого племени, забравшимися столь далеко на юг. Возможно, это были разведчики, или, быть может, просто убитые скельдом варвары оказались самыми жадными и упорными среди своих товарищей. Во всяком случае, никаких следов присутствия поблизости других варваров никто не заметил, и Ратхар был вполне рад этому обстоятельству. Он нисколько не сомневался умении своего спутника и, что уж говорить, спасителя, но понимал, что в бою всегда есть место случаю, и погибнуть может любой, самый опытный и ловкий боец.

Однако и после путники были весьма осторожны, хотя и сомневались, что здесь им может грозить опасность. Лесные звери были достаточно сытыми в эту осеннюю пору, чтобы просто так нападать на людей, к тому же вооруженных. Иных же угроз просто не было вовсе.

Разумеется, чтобы скрасить весьма однообразное путешествие, странники много беседовали. Ратхар, желавший узнать как можно больше, буквально засыпал скельда вопросами, на которые тот скупо, но, по возможности откровенно, пытался ответить. И, конечно же, самым важным, о чем желал знать юноша, были секреты боевого искусства островитян.

- Там, на поляне, ты двигался так быстро, что невозможно было уследить глазом, - вспоминал Ратхар, вновь и вновь возвращаясь на прогалину, где встретил смерть неосторожно забравшиеся в эти края варвары. - Хварг, что стреляя из лука, пускал стрелы будто куда-то в сторону, но только не туда, где в этот миг оказывался ты. Скажи, Альвен, вы, скельды, что, владеете магией?

- С чего ты взял? - фыркнул островитянин, слышавший прежде кое-что из тех странных историй, которые ходили среди жителей материка о его соплеменниках. - Мы не чародеи. Просто каждый скельд учится воевать всю свою жизнь, постоянно упражняясь. Упорство и постоянство могут сделать больше, чем самая изощренная магия.

Больше всего сейчас Ратхар хотел, чтобы его попутчик обучил юношу хоть каким-то воинским приемам островного народа, но, догадываясь, каков будет ответ, даже не пытался просить об этом. Однако Альвен, вероятно, понимая, что слова сами по себе ничего не значат, все же приподнял завесу тайны, наверняка догадываясь о мечтах своего товарища.

- Обучение начинается с детства, с той поры, когда мальчик сможет твердо держаться на ногах, - молвил скельд, неутомимо шагая по лесу. - Упражняясь по несколько часов в день, наши дети развивают невероятную гибкость всех суставов и подвижность, пока мышцы еще мягкие и эластичные, а кости не успели отвердеть окончательно.

Альвен как будто был поглощен разговором со своим спутником, но чувства были обострены до предела, так, что любого чужака, не важно, таил тот зло, или просто попался на встречу, идя по своим делам, островитянин мог обнаружить за много десятков шагов. Это была привычка, въевшаяся в кровь. Скельд отовсюду ждал опасность, не расслабляясь ни на мгновение, хотя внешне ничего подобного заметно не было.

Островитянин просто шел, ведя обстоятельную беседу со спешившим за Альвеном юношей. На самом деле часть его сознания, как верный сторож, постоянно была начеку. Звон металла в недальних зарослях, скрип натягиваемой тетивы, примятая трава или сломанные ветки, отголоски разговора, донесенные эхом, все это замечал Альвен, готовый к появлению любого противника.

- Сначала умудренные опытом наставники учат нас биться голыми руками, и против вооруженного противника тоже, - продолжал казавшийся вполне расслабленным и чуточку усталым скельд, широко шагая по заросшей лесной дороге. Пока он не замечал иных признаков присутствия поблизости людей, кроме срубленных деревьев на оставшейся уже далеко позади просеке. - Тело человека - вот то оружие, которого невозможно лишить воина, и боец, не способный в совершенстве пользоваться тем, что даровал ему Творец, не должен даже прикасаться к мечу или копью. Каждый скельд без оружия способен расправиться с двумя, а то и тремя врагами, у которых есть клинки или топоры. Мы доводим это искусство до совершенства, когда тело действует без вмешательства разума, подчиняясь одним лишь рефлексам. И только потом нас обучают владению разным оружием, любым, какое только можно представить. Всю жизнь, едва ли не с рождения и до последнего вздоха, мы совершенствуем свое мастерство.