Сара Зеттел - Наследие чародея

— Помоги мне вернуть Бриджит, — сказала она, крепко сжимая его руку. — Помоги мне заставить ее понять…

Дикая ярость взорвала его мозг.

— Вы только послушайте себя! — возмущенно воскликнул Калами, выдергивая руку из ее ладоней. — Великая императрица Изавальты готова ползать на коленях перед невежественной простолюдинкой лишь потому, что не может простить себе прошлых ошибок!

Императрица медленно выпрямилась, и взгляд ее стал холоднее льда. Несмотря ни на что, сознание своего титула и своей власти не покинуло Медеан.

— Ты не должен разговаривать со мной в таком тоне.

— А я буду, — упрямо ответил Калами. — Я буду говорить вам, что ваша империя висит на волоске и вы сами готовы разорвать его ! — Он недоуменно всплеснул руками: — Как вы можете все еще доверять ей? Что она вообще сделала для того, чтобы заслужить ваше доверие?!

— Ее кровь…

Калами больше не мог этого слышать. Ни за что! Ни слова больше!

— Да она просто ублюдок, незаконнорожденная дочь человека, которого вы убили тридцать лет назад!

— Я его не убивала! — взвизгнула Медеан попятившись. — Он добровольно отдал свою жизнь за Изавальту!

Злобное ликование охватило Калами.

— Это ты его убила! Ты позволила ему погибнуть, потому что сама была неспособна на самопожертвование Вышемиры! — Он шагнул к Медеан. Она была такой маленькой и бледной под всеми своими роскошными одеждами. Она дрожала от тяжести царского одеяния, от тяжести своего бремени, которое столько лет хотела с себя снять и в то же время цеплялась за него с упорством, которое по капле вытягивало из нее жизнь. — Ты доверяешь той крови, которая всю жизнь нашептывала Бриджит, что ее отец погиб из-за твоей трусости!

— Нет! — вскрикнула Медеан, взбегая по ступенькам, словно хотела возвыситься над жестокой правдой.

— Она была в Землях Смерти и Духов, — продолжал Калами, шаг за шагом поднимаясь на помост. Она не будет больше смотреть на него сверху вниз. Никогда! Он сказал правду, и ей придется с этим смириться. Она признается себе и ему в том, что совершила на самом деле и кем в действительности является Бриджит. — Она видела призраки своих родителей. Неужели ты настолько глупа, что можешь считать ее своим другом?

— Я не убивала Аваназия! — Этот вопль разнесся по залу с такой силой, словно Медеан хотела раздробить этим звуком каменные стены.

«Ну уж нет! Больше ты не будешь утешать себя этими сказочками. Теперь ты моя, глупая старуха! Все эти годы я лизал твои подошвы, а теперь я надену на тебя ошейник — на тебя и на твою любимую Бриджит. Я закую тебя в такие кандалы, что ты никогда уже не сможешь причинить вред моему народу».

— Ты сделала это. — Калами стоял лицом к лицу с императрицей, как будто она была простой служанкой, разряженной для маскарада. — И если ты не выгонишь дочь Аваназия из дворца, то поплатишься жизнью за свою трусость.

Медеан била дрожь. Она так тряслась, что позвякивали ключи у нее на поясе. Казалось, она вот-вот развалится на части.

— Ты знаешь, что я говорю правду, — жестко сказал Калами. — И знаешь, что другого выхода у тебя нет.

Медеан открыла рот, словно не решаясь что-то сказать, и он подошел ближе, предвкушая ее капитуляцию, готовясь насладиться местью.

Но вместо этого императрица закричала:

— Стража! Стража!

В ту же секунду двери с грохотом распахнулись, в зал ворвались солдаты Чадека, окружили Калами и взяли оружие наизготовку. Он не успел даже спуститься с помоста, чтобы соблюсти приличия, и теперь только дисциплинированность удерживала стражников у подножия ступеней.

— Уведите лорда-чародея, — приказала Медеан, отступая назад, пока не осела на трон. — И посадите под замок. Я пришлю за ним позже.

Глаза Калами застлала красная пелена. Его бросало то в жар, то в холод, и ему пришлось сжать зубы, чтобы не дать своей ярости выплеснуться в присутствии посторонних.

— Лорд-чародей, — окликнул его Чадек, — вы позволите?

«Позволю. Уже позволяю». Калами сделал шаг назад. Потом пустился по ступеням, обернулся и взглянул на императрицу. Она все еще дрожала. Пусть себе дрожит. Калами поклонился:

— Я, как всегда, буду ожидать ваших приказов, Ваше Величество.

Медеан не удостоила его взглядом.

Калами улыбнулся и позволил стражникам окружить и увести себя.

Но спокойствие его длилось недолго — до той минуты, когда двери Большого зала закрылись и солдаты Чадека повели его через вестибюль к двери слева, за которой находился Топазовый зал. Калами было прекрасно известно, что оттуда лестница спускалась вниз, в подземные камеры.

— Чадек! — жарко зашептал Калами капитану. — Чадек, заприте меня в моей комнате.

Капитан не только ничего не ответил, но даже не повернул головы. Да и с какой стати? Чадек симпатизировал Калами и его положению. Он тоже с большим трудом достиг своего чина и попал в дворцовую стражу, несмотря на то что имя деда выдавало его происхождение. Но он был верен своим клятвам, а Калами обвинялся в попытке отравления императора. Чадек с легкостью мог отрубить ему голову по первому же слову императрицы.

Слуги распахнули двери в Топазовый зал, без стеснения глазея на Калами, которого под конвоем провели внутрь.

— Чадек, это просто новая уловка Ананды. Она обманула дочь Аваназия.

Чадек в ответ и глазом не моргнул. Топот тяжелых сапог отдавался эхом от бледно-желтых оштукатуренных стен, отделанных камнями, которые и дали залу название.

— Чадек, пожалуйста! Вы же слышали: члены Совета не говорили, что я совершил какое-то преступление. Вам было приказано только держать меня взаперти. Ее Величество ведь не уточняла, где именно.

Судя по легкому румянцу, окрасившему щеки Чадека, он все же слушал Калами.

— Здесь нет больше чародеев, Чадек, а Ее Величество в серьезной опасности. Если ты запрешь меня в темнице, она погибнет.

«Поверь мне, ну поверь же!» — мысленно взмолился Калами. Двери в дальнем конце зала были открыты, и там, в тени, виднелась лестница. Вокруг стоял несмолкающий шепот слуг, которые явились полюбоваться бесплатным представлением. Калами слышал этот шепот даже сквозь грохот солдатских сапог.

Калами все же пришлось произнести слова, которых он надеялся избежать:

— Ради нашей дружбы, Чадек. Умоляю!

Конвой завернул за угол, вынуждая Калами повернуть тоже. Перед ними выросла лестница: вверх вели ступени с затейливыми мраморными перилами, вниз — с простыми деревянными.

«Чадек!»

Чадек повернул снова, и вся процессия направилась вверх — на императорский этаж, а оттуда — к апартаментам лорда-чародея.

Когда они наконец остановились перед дверью в комнаты Калами, Чадек протянул руку ладонью вверх. Калами знал, что это означает, и отдал ему ключ. Чадек отпер дверь и приказал одному из сержантов войти в комнату вместе с ним. Калами покорно ждал, пока они вернут к жизни потухший огонь в очаге и обыщут комнату.