Гленда Норамли - Звезда надежды

Церковники твердили, что каждый человек должен совершить паломничество. Церковники изгоняли нежеланных им людей в Неустойчивость. Церковники отказывали отверженным в праве появляться в Постоянствах, даже на то короткое время, которое те смогли бы там пробыть. И те же самые церковники учили, что нет ничего страшнее для души, чем смерть во владениях Хаоса.

«Будь они все прокляты, эти церковники!» — подумала Керис.

Она резко выпрямилась и взяла посох. Неожиданно она почувствовала, что никогда не будет в силах с ним расстаться.

— Спокойной ночи, мастер Пикль.

Хозяин станции печально кивнул ей и начал катать по столу хлебные крошки, как только что делала Керис.

Чтобы выйти из зала, девушке нужно было пройти мимо стола Даврона; тот протянул руку и дернул ее за рукав.

— Здесь есть кое-кто, с кем тебе стоит познакомиться. — Он показал на незнакомого Керис человека — маленького остроглазого старичка, одетого в грубую кожаную одежду, которую обычно носили те, кто зарабатывал себе на жизнь в Неустойчивости. — Это Россел. Он разносчик…

— Булавочки и иголочки, нитки и гвозди, амулеты и ножницы, оселки и ножички, — пропел старичок. — Если тебе что-нибудь понадобится, девонька…

Керис улыбнулась ему:

— Сейчас мне ничего не нужно. Меня зовут Керис.

— Кейлен, — добавил Даврон, не обращая внимания на раздраженный жест, который сделала девушка, когда он назвал ее полное имя. — Дочь Пирса. Я хочу, чтобы ты услышала рассказ Россела, Керис. На юге происходит что-то странное, и мне интересно, что ты, как дочь картографа, об этом скажешь.

Россел кивнул — и тут же отбросил свои замашки мелкого торговца. Сейчас он, может быть, и разносчик, решила Керис, но раньше был кем-то гораздо более значительным. Он говорил как образованный человек; разбитной торговец неожиданно превратился в исследователя с острым и наблюдательным взглядом. Керис не удивилась: большинство изгнанных из Постоянств зарабатывали себе на жизнь в Неустойчивости совсем не тем, чем занимались раньше.

— Новости хорошие, как мы надеемся, — сказал он, глядя на Керис блестящими глазами. — Появилось несколько новых мест, где сохраняется постоянство — неизменные точки, как мы их называем. Семь штук, если говорить точно, — по крайней мере тех, которые были обнаружены. Все они недалеко от Восьмого Постоянства.

— Какого они размера? — спросила Керис и опустилась на стул, который ей подвинул Даврон. Она не собиралась задерживаться в зале, но все ее изнеможение и печаль забылись, когда она услышала о появлении новых участков, неподвластных Неустойчивости. «Надежда! — подумала она. — Наконец-то надежда!»

— О, не особенно большие, хотя и больше, чем известные раньше неизменные точки. И все более или менее одинаковые. Сам я там не бывал, но, по рассказам, они имеют примерно милю в длину и чуть поменьше в ширину, а границы — как по линейке проведенные. Насколько мне удалось узнать, все они появились примерно в одно и то же время, но каким образом и почему — мы не знаем.

— Никто не видел, как они возникли?

— Нам пока не удалось найти очевидцев. Рядом с одним таким местом находился лагерь паломников, и они говорят, что ночью слышали странный шум, земля задрожала, и это сопровождалось вспышкой света, такой яркой, что осветилась даже внутренность палаток. А когда они утром проснулись, у них на пороге, так сказать, и была неизменная точка.

— Если бы только удалось узнать, как это сделали! И кто… Или при помощи чего, — тихо пробормотал Скоу.

— Если бы мы смогли скопировать процесс, — отозвался Россел. — Впрочем, у этих новых неизменных точек есть одно не очень хорошее свойство: похоже, они непригодны для меченых. Те говорят, что начинают чувствовать себя больными, если долго там находятся.

— В таком случае эти новые участки могут быть ближе к обычным Постоянствам, чем к неизменным точкам, — сказал, нахмурившись, Даврон.

— У меня нет предположений о том, что могло создать такие места, — сказала Керис. — Я часто задумывалась: как возникли неизменные точки? Некоторые люди говорят, что это просто остатки прежнего маркграфства, такие же, как и восемь Постоянств. Но почему у них всегда прямые границы? Отец однажды брал меня с собой в большую церковную библиотеку в Драмлине, чтобы посмотреть на карту, которая там хранится под стеклом. Считается, что ее начертили вскоре после Разрушения. Так вот, на ней не было неизменных точек — ни одной! Может быть, это говорит о том, что они возникли позднее.

— К несчастью, как все мы знаем, — добавил Мелдор, — время сразу после Разрушения было периодом ужасной неразберихи, голода, упадка… Летописи погибли, свидетельства о многих важных событиях не сохранились… Сомневаюсь, что мы найдем ответ, оглядываясь на прошлое.

Керис пожала плечами:

— Мне очень жаль, что я не могу тут помочь. Лучшее, что приходит мне в голову, — это чтобы все новые неизменные точки были нанесены на карту, и очень точно: тогда их взаимное расположение и ориентация могут что-то подсказать. Если же окажется, что они разбросаны случайным образом, тогда и не знаю, что еще предложить. — Керис замолчала, внезапно сообразив, что дает полезные советы людям, которые могут не так уж заботиться о пользе других людей. — Простите, я устала. Думаю, мне пора лечь спать. Рада была познакомиться с тобой, мастер Россел. — Прежде чем кто-нибудь смог возразить или задержать ее, девушка вышла из зала.

Даврон вздохнул:

— Подозрительна, как котенок перед сворой собак.

— Ты винишь ее в этом? — спросил Скоу. Даврон рассмеялся и покачал головой:

— Нет! О Создатель, что за паломничество ей выпало! Всего две недели, как мы в Неустойчивости, а приключений хватило бы на полдюжины поездок. Как это еще она не потребовала свои денежки обратно!

Россел поднял брови:

— Неужели все так плохо?

— Даже еще хуже, чем ты думаешь, — ответил Мелдор. — Поверь мне, новость об этих неизменных точках — единственная хорошая вещь, случившаяся за последние недели. Спасибо, что порадовал нас, Росс.

— Мне повезло, что я вас нашел. Что ты хочешь, чтобы я сделал следующее?

— Думаю… Думаю, что пришло время всем нам отправиться домой.

— Домой, вот как? Ничего против не имею. Завтра ты расскажешь мне, с чего это у тебя такой мрачный вид, а сейчас, если вы, друзья, меня извините, отправлюсь-ка я в постель тоже. Меня уже шатает от усталости: я сегодня скакал так долго, что теперь не могу свести вместе колени. — Россел положил на стол несколько монет и двинулся к лестнице.

Скоу махнул рукой служанке, чтобы та принесла новый кувшин пойла, и взглянул на все еще сидевшего за столом хозяина станции.

— Что, как ты думаешь, рассказал Пикль Керис? — спросил он Мелдора.