Джон Мур - Срази и спаси!

— Чары, какими Золия околдовывает мужчин, никакого отношения к колдовству не имеют, — сказала Эсмерельда. — Может, до тебя это допрет, когда ты подрастешь.

— Кстати, о Золии, где она? — спросил Норвилл.

Они посмотрели через стол. Золия и принц тихонько ускользнули, оставив два пустых кресла и нетронутые тарелки с десертом.

— Мне кажется, они сказали что-то о том, что подышат свежим воздухом, — сладким голосом объяснила Эсмерельда. — Я не стала бы беспокоиться о Золии, граф. Не сомневаюсь, что принц Шарм позаботится о ней.

Иллирийский замок был очень большим. Он был воздвигнут на пологом холме, который возвышался футов на сто над столицей Иллирией в окружении лавок и жилых домов, складов, школ и спортивных площадок, гостиниц и церквей, пивных и пивоварен, конюшен, контор, пекарен, кафе и театров — всего того, что делало ее самым столичным городом в двадцати королевствах. В свою очередь, столица Иллирия находилась практически в самом географическом центре страны Иллирии, и во все стороны от нее разбегались вполне приличные мощеные дороги.

Однако при подъезде к столице все взоры к себе приковывал замок. Чудовищный, огромный, сложенный из серых и черных камней, он был построен шесть веков назад. Впрочем, с тех времен сохранились лишь некоторые части, остальные же в большинстве своем были совсем новыми. И в нем проживала не только королевская семья, но помещений и двориков вполне хватало для королевского правительства и рабочих кабинетов несметного числа высокопоставленных чиновников, потребных для управления страной такой величины, как Иллирия, не считая покоев для заезжих вельмож, бесчисленных каморок для слуг и ремонтных рабочих, а сверх всего, в нем квартировал вооруженный гарнизон, солдаты которого несли охрану и поддерживали общественное спокойствие и порядок. Несомненно, в свое время замок мог похвастать единым архитектурным стилем, некоей стройностью в системе помещений и коридоров. Но века пристроек и перестроек превратили его в лабиринт тупиков, задних лестниц и потайных комнат, которые вовсе не предназначались в потайные, но оказались в таком отдалении от центральной части, что полностью стерлись в людской памяти.

— Какая миленькая! — сказала Золия, когда они вошли в одну из таких комнат. — И до чего уютно старомодная!

— Самое оно, верно? — сказал Шарм. — Королева Беллинда обставила эту комнату, чтобы писать в ней стихи, любуясь на город. Когда сто сорок лет назад воздвигли новую южную башню, ей осталось любоваться только глухой стеной, и писать стихи она перебралась куда-то еще. А тут все осталось так, как было при ней.

— Я догадывалась, что эти кружева и бархат выбирали не вы. А стихи она писала хорошие? Для возлюбленного?

— Писала она их для своих детей. И, кажется, вполне на уровне, если вы любите поэзию. Легенда гласит, что она подарила томик своему младшему сыну, который засунул его в грудной карман, отправляясь на битву. Стрела поразила его прямо в грудь, но застряла в стихах и только чуть оцарапала кожу.

— Так значит, поэзия спасла ему жизнь!

— К несчастью, царапина воспалилась, и он все равно погиб от сепсиса. Прихоть войны.

— М-м-м-м, — произнесла Золия неуверенно. Листки крестной не подготовили ее к такому разговорному гамбиту. Но она решила продолжать на свой страх и риск:

— Полагаю, мы можем извлечь урок из этой истории!

— Класть в нагрудные карманы тома потолще?

— Не доверять удаче. Полагаю, юный воин отлично провел время в битве после своего чудесного избавления от смерти и почувствовал себя неуязвимым. Стал чересчур самонадеянным и не позаботился смазать царапину целебным бальзамом. Ему следовало бы воспользоваться своей удачей, а он ею злоупотребил.

— Угу.

Золия опустилась на козетку и широко раскинула юбки. Блеснули черные чулки, обтягивающие ее икры. Шарм сел рядом с ней, как она и ожидала.

— Вот, предположим, девушка поехала бы на бал — не принцесса, а обыкновенная девушка, и познакомилась бы с просто чудесным мальчиком. Это была бы удача. Предположим, мальчик пригласил бы ее на обед. Хороший признак, доказывающий, что он умеет пользоваться своей удачей. Ну, мне кажется, этой девушке выпал ее счастливый случай, и она тоже его не упустила. Но от нее зависит, чтобы этот мальчик не обманулся в своих ожиданиях. Мои рассуждения верны, не правда ли?

— О, это зависит от многого. Как эта редкостная изумительная девушка может помочь мальчику не разочароваться в его ожиданиях?

— Подарив ему то, о чем он грезит.

Шарм провел пальцем по шее, оттягивая воротник, который вдруг стал тесным и обжигающим. Золия стыдливо потупила глаза, несколько раз похлопала ресницами, а затем медленно снова подняла взор на принца. Зрачки у нее расширились, в зеленых ободках радужки вспыхнули лукавые искорки. Пухлые розовые губки изогнулись в полуулыбке. В ямке между ключицами замерцала капелька пота и медленно поползла между ее грудями. Вырез платья и ее поза позволили Шарму проследить путь капельки далеко вниз.

Свечи на столе почти догорели и отбрасывали очень смутный свет. В комнате стояла глубочайшая тишина, нарушаемая лишь дыханием — ненормально учащенным и неглубоким Золии и ненормально глубоким и медленным Шарма. Медленно Золия подняла ногу так, что ее левое бедро прижалось к правому бедру Шарма. И принялась тихонечко тереться о него.

Шарм осторожно протянул правую руку и коснулся бретельки ее черного шелкового платья. Медленно он стянул платье с ее плеча. Золия не воспротивилась, а положила ладонь ему на грудь, осторожно подергивая пуговицу. Шарм тянул и тянул, пока черный шелк не спустился до ее талии. В мерцающем свете огарков ее груди словно засияли — полные, высокие и круглые, с темными напрягшимися сосками. С величайшим усилием принц перевел взгляд на лицо Золии. Ее очи были полузакрыты, влажные уста полураскрыты, ланиты пылали румянцем. Шарм прижал ладонь к ее спине, вернее, чуть пониже и привлек ее к себе. Ее обнаженные перси вжались в тонкий белый шелк его рубашки, и вновь она не воспротивилась, но, как завороженная, подставила ему губы.

— Золия?

Голос за дверью был высоким, пронзительным, исполненным крайнего раздражения. Золия замерла, будто кролик в лунном луче. Голос раздался снова, на этот раз под аккомпанемент стука в дверь.

— Золия, немедленно открой дверь!!!

— Моя крестная…

Принц оперся на спинку козетки.

— Моя жизнь словно слагается из повторений одного и то же…

Золия натянула бретельки на плечи и отперла дверь. В коридоре стояли Эсмерельда и королева Руби с ручным зеркальцем Мандельбаума в руке. Золия ухватила крестную за локоть и втащила внутрь, хрипло шепча: