Евгений Белогорский - Мир водной чаши

Кто это был, Гасан все-таки оправившийся от своей болезни или соседи малика Хафиза, капитан не хотел выяснять. В любом случаи новая встреча не сулила им ничего хорошего, Эл сразу определил это по хищной посадке всадников. От таких людей, всегда следует держаться подальше.

Ни теряя, ни секунды, он властно дернул засмотревшуюся девушку за руку, и вместе они заскользили по стенам ямы, на встречу хрустальной мембране поднимая тучу песка.

Шаг и блестящий экран полностью поглотил спутников, избавляя их от ненужной встречи.

Вначале был ветер. Эл сразу почувствовал на своем лице его приятную сухость и прохладу, едва мембрана выпустила их после очередного перехода. С первого же шага они оказались в густом тумане, сквозь который с трудом пробивались очертания аккуратно подстриженных кустов.

Подобное положение очень огорчало Эла, вновь была не Малага и к тому же, он совершенно не представлял, куда они попали в этот раз. Желая оглядеться, капитан не двигался с места, осторожно озираясь вокруг. Ветер мягко увеличил свой напор и вдруг плотный туман, подобно гигантскому занавесу ушел в сторону, открывая перед зрителями скрытую доселе картину.

Эл и его спутница стояли перед входом в какой-то большой парк, огороженный металлическим забором в виде заостренных зеленых прутьев скрепленных сверху и снизу широкой железной полосой. Ворот как таковых не было, и асфальтный пяточек входа сразу выстреливал из себя три дорожки с высаженными по бокам густыми кустами.

Было раннее утро, и солнце еще не показалось из-за горизонта, предвещая свое появление яркой зарей. Туман не полностью покинул эту местность, став от ветра более прозрачным, но по-прежнему обозначал свое присутствие клочками белой пелены. Она щедро висела на деревьях, что широкой аллеей начинались прямо от входа в парк и уходили в его глубь.

Капитан, охваченный каким-то смутным предчувствием, вошел в парк и двинулся вдоль его главной аллеи. По мере приближения его взору представали скамейки, выкрашенные в голубой цвет, за шеренгой кустов просматривались цветочные клумбы и травяные газоны. Видимо здесь стояло начало сентября, поскольку в кронах тополей и березок были заметные единичные желтые листья.

Было приятно свежо и хотелось дышать и дышать полной грудью этой природной холодностью, совершенно не замечая ее прохлады. Охваченный мыслью Эл стремительно вышел на главную площадь парка и встал как вкопанный. Перед ним находился огромный фонтан, посредине которого гордо возвышались два золотистых оленя. У капитана перехватило дыхание и часто, часто застучало сердце.

Это был город его детства, знакомый до слез и появление которого в Гарандии было невозможным, но это было так. Уже позже, ученые мужи поведали Элу, что раз в сто лет мембранные переходы забрасывают путников в страну грез, творя ее из воспоминаний человека, однако это будет потом, а пока пораженный Эл смотрел на фонтан своего детства.

— Красиво — тихо произнесла девушка, став рядом с капитаном, но тот ничего не ответил, а только вздохнул и устремился прочь. Быстро шагая по сухому асфальту, Эл продвигался, вперед, постоянно шаг за шагом проверяя свою память. Аллея плавно вывела его к другому выходу, чье присутствие было отмечено в поредевшем тумане двумя большими чугунными колонами.

Ранее на них висели ворота, но теперь об их присутствии напоминали только большие петли. Возле них сходились все три дорожки, образуя широкую площадку. Справа располагалась военная стела, слева красивый павильон с застекленными окнами. Бросив прощальный взгляд на фонтан, капитан покинул, держа направление строго на юг.

Слева от них потянулись невысокие дома, соединенные между собой изящными арками и проемами, чьи фасады оставались скрытыми в собственной тени. Шаги идущих путников скрадывались рассыпанным понизу туманом, слабо проступающим из-за низкой кованой решетки отделяющею тротуар от придорожного газона. Дорога неуклонно поднималась вверх, но благодаря строителям это было совсем незаметно.

Мелькнул большими окнами угловой дом и Эл вышел на перекресток, слева в глубине квартала сквозь туман угадывался массив школьного здания, где капитан начинал свою учебу, но сейчас это совсем не волновало его. Он шел дальше и дальше к одной ему ведомой цели. Снова с левой стороны потянулись дома, теперь они были массивнее и выше подобно крепостным башням красиво соединенные друг с другом высокой ажурными арками в псевдо мавританском стиле.

Перед Элом возникла до боли знакомая лестничный портал, взлетающий высоко вверх, дабы скрыть крутизну холма, на котором расположились строения. Ступенька, ступенька, одна, вторая, небольшой пролет десятая, шестнадцатая и впереди как необъятная степь разлилась улица заботливо ограниченная невысокой бетонной оградой, с каменными цветочными вазами, в которых виднелись яркие бутоны.

Спутница капитана осторожно подошла к краю ограды и увидала внизу все тот же придорожный газон, обсаженный с двух сторон ровными аллеями карагачей. Она с интересом попыталась разглядеть противоположную сторону, но Эл недовольно дернул ее за руку, и они вновь заспешили вперед. Мужчина очень торопился, всем своим видом показывая, что главная цель уже близка.

Вот из тумана выплыл уютный сквер украшенный гранитным постаментом, вокруг которого словно в почетном карауле застыли шеренга тополей и березок. Эл только мельком взглянул на него и поспешил дальше. Вот они миновали высокий красноватый дом, и капитан наконец-то свернул в долгожданный проход между домами и оказался во внутреннем дворе.

Он был обсажен ровным строем деревьев, в промежутке которых стояли массивные деревянные беседки. Эл как на крыльях пролетел мимо массивного серого дома с небольшими балконными беседками и остановился перед желтым трехэтажным домом. Солнечная заря с каждой минутой все усерднее расправлялась с туманом, отгоняя его в дальни уголки пространства.

Где-то сзади лениво побрехивали невидимые глазу собаки, из-за ближайшей беседки на пришельцев с опаской поглядывал серый кот готовый в любую минуту задать стрекоча. Однако Эл не замечал этого. Его взор был устремлен к двум окнам на втором этаже, слабо мерцающим в лучах рассвета. Это был его дом детства, из которого он когда-то ушел в большую жизнь.

Сердце молодого человека сжигало огромное желание войти в широко распахнутую дверь подъезда и, поднявшись по крутой лесенке позвонить в звонок. Но он стоял, словно приросший к земле не смея сделать ни одного шага. Горло перехватывали предательские спазмы и по щекам сбежали две маленькие слезинки. Эл вновь и вновь неотступно смотрел на раскрытую форточку одного из окна, радуясь и печалясь.