Дмитрий Скирюк - Драконовы сны

Хансен присвистнул. Видно было, что он потрясён.

— «Aut Caesar, aut nihil», — пробормотал он.

Жуга обернулся:

— Чего-чего?

— «Или государь, или никто». Так, Орге?

Гном лишь устало отмахнулся. Лицо его сделалось совсем серым.

— Пойдёмте в дом. Я всё вам расскажу.

Едва три путника успели выйти из-за камней, покрытых влажным мхом и пятнами селитры, едва успели двинуться вперёд вдоль осыпей и длинного пологого откоса, дракошка бросился в галоп. Он мчался меж нагромождений валунов, подушек мха и грязевых вулканчиков, сверкая золотом блестящей чешуи и совершенно не глядя под ноги. Складки кожистых крыльев то топорщились от возбуждения, то опадали, то топорщились опять. Галоп был дикий, сумасшедший и ужасно быстрый.

Телли на мгновение остолбенел, но тут же сбросил с плеч мешок и припустил за Риком.

— Ихэр! — вскричал он. — Рик, ихэр! Айвэнгилэ! Рик, греч!

Но всё было бесполезно: измученный ходьбой и холодами, маленький дракон что было сил мчался к тёплому, маячившему в глубине неровной котловины озерку, над которым колыхались облака пара. Голубоватая прозрачная вода неясно отражала эту белизну, на дне проглядывали камни.

— Куда он мчится? — изумлённо вскрикнул Арне. — Это ж Гейзер! Сварится ж дурак!

Но Яльмар его уже не слушал и тоже бежал вниз по склону, скользя и оступаясь на окатышах. Он уже всё понял, и теперь оставалось только ругаться сквозь бессильно стиснутые зубы.

Купаться дракошка любил больше жизни.

Весь предыдущий день все трое чувствовали, как теплеет воздух. Долина, где подземное тепло сочилось на поверхность, по мере приближенья к ней напоминала о себе всё резче и отчётливей. Камни вокруг были чёрными от отливавшей радугой на солнце плёнки окислов. Над мокрой и оттаявшей землёй скользил туман — клокастый, желтоватый, с отвратительным запахом тухлых яиц. Лёгкие, но хорошо заметные в холодном воздухе струйки пара то здесь, то там вырывались из трещин в сером камне. Слезились глаза. Со всех сторон то и дело слышались свист, шипение, негромкое побулькивание горячих луж и дымовых вонючек, чавканье и хлюпанье, а маленькие грязевые фонтанчики издавали звуки и вовсе неприличные. Рик долго топтался около каждой такой проталины, нервно принюхивался и возмущённо фыркал, если капельки горячей грязи брызгали ему на морду. Наконец, когда уже спускались сумерки, впереди замаячила двойная седловина перевала.

— Лонг Ёкуль, — объявил Арне. Остановился, вытер пот со лба. — Мы почти пришли.

— Почти? — Тил поднял бровь.

— Ага. Долина гейзеров за этим перевалом. Пойдём вперёд или отложим всё на завтра? Устроиться удобней будет здесь.

Однако Тил не колебался ни секунды.

— Сейчас, — сказал он, неотрывно глядя вверх, на перевал. — Пойдём сейчас.

Закатное солнце окрашивало его волосы в красный цвет.

— Как скажешь.

Подъём был утомителен и долог. Беспорядочный хаос наваленных повсюду огромных валунов всё время заставлял глядеть под ноги и соизмерять свои шаги, иначе можно было запросто попасть ногою в каменную щель и что-нибудь себе сломать. От тряски и прыжков болела голова. Изъеденные солнцем, льдом и ветром окрестные скалы имели формы самые причудливые и фантастические, однако любоваться ими у Яльмара не было совершенно никакого желания. Когда же наконец подъём закончился и перевал остался позади, а долина гейзеров открылась с высоты во всей своей красе, Рик, ошалев от этакого зрелища, присвистнул и помчался вниз.

«Проклятье, — думал Яльмар, громко топая по узенькой тропе и глядя на мелькающую впереди спину Телли. — Куда мы так спешим? Ведь всё равно не догоню. Да и чего ему сделается? Побарахтается в озерке и вылезет… Проклятье!» Мешок за его спиной подпрыгивал, гравий громко хрустел под ногами. Варяг ругался про себя, но всё же чувствовал, что Телли прав. Неясная тревога усугублялась криками Арне, который, безнадёжно отстав, пытался их о чём-то неразборчиво предупредить.

Рик мчался словно бешеная лошадь. Телли и варяг бежали следом.

Арне кричал.

На протяжении веков гранитная нашлёпка маленького острова в Атлантике подогревалась снизу, словно сковородка на огне. На глубину почти трёхсот локтей, под сердце скал, ветвясь, змеились тоненькие трещины разлома. Снег, лёд растапливались в воду и просачивались вглубь. Вода в течение веков растачивала камень, с каждым днём — всё больше и сильней. Тепло земли ворочалось, дремало, тонкая кора не сдерживала жар. Вода всё время нагревалась. Десять, двадцать, сто — бесчисленное множество источников, минута за минутой медленно копили горное тепло; копили, чтобы каждый час и двадцать семь минут вскипеть фырчащим, диким, брызжущим фонтаном, вырваться в одно большое каменное горло и взлететь наружу, к небесам.

Раз в один час и двадцать семь минут великий Гейзер извергал наверх на сто и двадцать пять локтей струю крутого кипятка.

Рик радостно зашлёпал по воде, с разбегу плюхнулся на глубину и забарахтался, повизгивая от восторга. Тёплая вода доходила ему до колен, дракошка прыгал и брыкался, брызги летели во все стороны. Телли чувствовал, как еле ощутимо содрогается земля, и понимал, что уже не успеет. Понимал, и всё равно бежал.

— Назад! — кричал Арне, вертя руками словно мельница. — Назад! Он вас ошпарит!

Тил не добежал. Ударил жар. Сотрясение земли взорвало воздух, невероятной силы свист, шипенье пара резанули по ушам, заставив Яльмара присесть. Рик взвизгнул, на мгновение завис в фонтане разлетающихся брызг, заверещал, забил ногами и… взлетел!

Крыла расправились с хлопком, забили, загребая воздух. А Гейзер продолжал хлестать. Броня драконьей чешуи дымилась паром, порывом воздуха сорвало шапку с Яльмаровой головы. А ещё через мгновенье Рик вдруг выскочил из тени скал и вспыхнул золотом в закатном солнце. Тил, разинув рот, смотрел, как неумелыми, но мощными ударами дракошка поднимается в вышину.

Яльмар вдруг захохотал и что было силы хлопнул Телли по плечу.

— Зашиби меня Мьёлнир, парень, а ведь он летит! — вскричал он. — Летит! Он всё-таки летит!

Варяг набрал побольше воздуху и закричал что было сил:

— Лееети-и-ит!

Подоспевший наконец к горячему источнику Арне насилу отдышался, некоторое время молча наблюдал, как Рик выписывает гордые и вместе с тем — какие-то растерянные долгие круги в вечернем небе, и как-то вдруг некстати произнёс:

— А вода-то горячая…

Как раз в этот момент дракон неловко заложил свой первый крутой вираж, чуть не сорвался на крыло, но тут же выровнял полёт и со второго захода приземлился на вершину огромной каменной глыбы. Уцепился всеми четырьмя ногами, потоптался, подвигал неуверенно крылами и сложил их. Посмотрел наверх, затем обратно — вниз, нашарил взглядом Телли, напружинился и гордо пискнул: