Сергей Раткевич - Ирнийские наваждения. Книга 4

Меры безопасности, принятые из-за появления этого чудовища показались ей настолько идиотскими, что она, не утерпев, сказала об этом отцу, а тот вздохнул и показал секретное послание ирнийского монарха, подкрепленное выводами аналитиков теарнской секретной службы. Тогда все встало на свои места. Если эта неведомая тварь может явиться. куда угодно, и заставить любого сделать, что угодно, ясно, почему тогда все сидят по углам и бояться высунуться. И почему от телохранителей и магов во дворце не продохнуть, тоже ясно.

-- Что же, Ильтар мне даже письма напишет? -- спросила она у отца.

-- Он написал, -- ответил король Эркет. -- Письмо сейчас проверяется нашими специалистами.

-- Они смеют проверять его письмо ко мне?! -- возмутилась она тогда.

-- Ильтар сам их просил, -- со вздохом ответил король Эркет. -- Он, видишь ли, боится, что все еще до какой-то степени находится во власти чар этого существа. И если это так, он не может знать, не перейдет ли это от него к тебе через его послание. Группа виднейших экспертов сейчас это послание изучает.

-- Эта твоя группа экспертов точно так же может попасть под власть ужасных чар, -- печально усмехнулась принцесса Лорна. -- Чем они лучше меня, в конце концов? А находясь под воздействием чар, они уже не смогут объективно ничего оценивать.

-- Такая возможность была учтена. Их самих оценивает еще одна группа специалистов, -- сказал король Эркет. -- Если их поведение или высказывания внезапно изменятся... впрочем, похоже, что этого не происходит, так что можно сделать предварительный вывод о безопасности этого письма. Впрочем, мои специалисты предлагают, дабы не затягивать это дело, просто-напросто пересказать тебе содержание письма.

-- А поцеловать меня вместо Ильтара они не предлагали?! -- возмущенно фыркнула Лорна. -- Нет уж, пусть заканчивают поскорей и отдают мне мое письмо!

Припомнив все это еще раз, принцесса вздохнула. Да. На сегодня и в самом деле достаточно. Она закрыла тетрадь и улыбнулась баронессе Вэллис.

-- Мы сегодня отлично поработали, -- сказала она ей.

"А завтра мне, может быть, отдадут письмо Ильтара".

А баронесса Вэллис вдруг встала и, ни слова не говоря, обняла ее.

"Мы не сдадимся, все выдержим и будем счастливы!" -- почему-то вдруг вспомнилась принцессе строчка из старой песни.

-- Спасибо тебе, Вэллис, -- прошептала она. -- Ты такая хорошая... и все понимаешь.

-- Мы все делаем медленно, -- тихо промолвила Вэллис. -- Очень медленно и очень надежно. А чудовища появляются быстро... выскакивают из под земли, падают с неба, вылезают из воды... Они появляются там, где мы еще не успели, потому что мы все делаем медленно. Мы будем все делать еще медленней и еще тщательней, потому что там, где мы закончили, чудовищам делать уже нечего. Пусть выпрыгивают, пусть скачут... когда-нибудь мы закончим нашу медленную работу, и для них просто не останется места.

-- Это ты о чем? -- удивленно выдохнула принцесса.

-- Обо всем, -- ответила Вэллис. -- Вам непонятно, ваше высочество?

-- Да нет, понятно... наверное... просто я никогда раньше не думала... так обширно... -- растерянно ответила Лорна. -- А надо было, наверное. Потому что ты права. Когда мы закончим нашу работу... не эту, конечно... эту мы уже почти закончили... а ту, о которой ты говоришь... чудовищам просто не останется места. Им неоткуда будет выпрыгивать!

-- И тогда не нужно будет никого бояться, и мы все будем счастливы, -- сказала баронесса Вэллис.

"Мы не сдадимся, все выдержим и будем счастливы!" -- вновь припомнилось принцессе.

-- Нашей жизни не хватит такую работу закончить, -- промолвила принцесса.

-- Но ведь у нас будут дети, -- сказала баронесса Вэллис. -- А у наших детей -- их дети. Все равно, в каком-то смысле это будем и мы тоже. Когда-нибудь мы ухмыльнемся их губами, глядя на чудовищ, которым неоткуда будет выпрыгивать и некуда падать!

...***...

-- Меня учили, что рука сама должна отбивать удар, учили не думать о том, какой именно прием я проделываю, -- задумчиво промолвил Карвен. -- А ты заставляешь обдумывать каждое движение. Созерцать его. Но тренированная рука куда быстрей мысли. Если я начну обдумывать удар, я стану медленным. Ты уверена, что правильно учишь?

А ты уверен, что правильно понял ? -- откликнулась шпага. -- Ты вновь оказался недостаточно внимателен ко мне. Если бы ты слушал, как следует, весь отдаваясь слушанию, ты бы уже знал, о чем я .

-- Ну, хорошо, я опять виноват. Повтори, пожалуйста еще раз, -- вздохнул Карвен, понимая, что спорить бесполезно.

Повторяю , -- терпеливо промолвила Ноэрми. -- Ты не должен обдумывать каждое свое движение. Когда обдумываешь, твой ум как бы находится снаружи и пристально следит за тем, что ты делаешь, отдавая тебе свои распоряжения. Разумеется, это долго. Пока он посмотрит, что ты делаешь, пока обдумает, пока поймет и отдаст тебе очередное распоряжение... Такая тактика и впрямь никуда не годится в бою. Но бездумное следование заученным приемам тоже никуда не годится. В твоем сознании полно дыр, оно вовсе не участвует в деле. Чудовищу, за которым ты будешь охотиться, ничего не стоит проскользнуть в эти дыры и подчинить себе твой разум. Тогда все твои знания воина станут бесполезны и даже опасны. Ведь тогда ты уже будешь сражаться не против этой твари, а на ее стороне против всего остального мира. Тактика Охотника состоит не в том, чтобы наблюдать все свои действия со стороны при помощи ума, но она и не в том, чтобы погасить сознание и остаться при одних рефлексах. Твое сознание не должно располагаться снаружи, оно должно быть внутри! В каждом твоем движении должен присутствовать ты весь, без остатка: тело, душа, сознание, воля .

-- Кажется, я понимаю, что ты имеешь в виду, -- промолвил Карвен, припоминая некоторые свои особо удачные удары. -- Но такое состояние невозможно удержать надолго.

На самом деле Охотник должен удерживать его постоянно , -- сообщила Ноэрми. -- К этому быстро привыкаешь, главное -- правильно начать и не останавливаться .

-- Я даже представить себе не могу подобное, -- качнул головой Карвен. -- И как тут начать? Да еще и правильно?

Ну, вот сейчас и начнем , -- откликнулась шпага. -- И не бойся, у тебя все получиться. Просто делай, как я скажу .

Что ж, никаких особенно новых фехтовальных приемов Карвен так и не узнал. У королевских гвардейцев их было даже несколько побольше, чем у Охотников. Правда, о части приемов, столь старательно преподаваемых Вергеном и Йанором шпага пренебрежительно отозвалась как о "никуда не годных финтифлюшках", но другие оценила вполне положительно и даже похвалила. Кое-что просто-напросто совпало один в один. Нет, ничего нового по этой части Карвен так и не узнал. Вместо этого старое знание наполнилось новым смыслом. Он никогда еще не тренировался так. До такой степени всего себя вливая в каждое движение.