Джонатан Стрэн - Драконы

Последними пришли наездники драконов, и с ними Хэл.

Их было всего четверо. Адара увидела первого и побежала сказать отцу, тот положил руку ей на плечо, и вместе они смотрели, как он пролетал — одинокий, потрепанный зеленый дракон. Он не остановился на их ферме.

Через два дня появились еще три дракона, один из них отделился от группы и, описывая круги, спустился к ферме; остальные полетели дальше, на юг.

Дядя Хэл был истощен, мрачен и угрюм. Его дракон выглядел больным. Из глаз у него постоянно текло, крылья были обожжены, и он летел странными рывками, с большим трудом.

— Ну, теперь-то ты уедешь? — спросил Хэл у брата при детях.

— Нет. Для меня ничего не изменилось.

Хэл выругался.

— Они будут здесь меньше чем через три дня! — воскликнул он. — Их драконы прилетят еще раньше.

— Отец, мне страшно, — сказала Тери.

Отец взглянул на нее, увидел ужас в ее глазах, подумал немного и снова повернулся к брату:

— Я остаюсь. Но если ты сможешь, я хотел бы, чтобы ты забрал детей.

Теперь настала очередь Хэла смолкнуть. Он подумал несколько мгновений и наконец покачал головой:

— Я не могу, Джон. Я хочу этого, я бы с радостью взял их, но это невозможно. Бримстоун ранен. Он едва может нести меня. Если мы возьмем кого-то еще, то не долетим.

Тери начала плакать.

— Мне очень жаль, дорогая моя, — прошептал Хэл. — Правда жаль.

И он в бессильной ярости стиснул кулаки.

— Тери почти взрослая девушка, — сказал отец. — Она весит много, но, может быть, ты возьмешь одного из младших.

Братья обменялись взглядами, и в глазах их было отчаяние. Хэл задрожал.

— Адара, — наконец произнес он, — она маленькая и легкая. — Он выдавил смешок. — Она, кажется, вообще ничего не весит. Я возьму Адару. А вы берите лошадей или телегу или идите пешком. Но уходите, черт бы вас побрал, уходите.

— Посмотрим, — уклончиво ответил отец. — Забирай Адару и береги ее для нас.

— Хорошо, — согласился Хэл, обернулся и улыбнулся ей. — Пойдем, дитя мое. Дядя Хэл покатает тебя на Бримстоуне.

Адара взглянула на него без улыбки.

— Нет, — сказала она, развернулась, проскользнула в дверь и бросилась бежать.

Конечно, они погнались за ней — Хэл, ее отец и даже Джефф. Но ее отец потерял время, стоя в дверях и крича ей, чтобы она вернулась, а когда он побежал, то движения его были неуклюжими, да и сам он был тяжел; Адара же действительно была маленькой, легкой и проворной. Хэл и Джефф бежали за ней дольше, но Хэл ослаб, а Джефф скоро выдохся, хотя несколько минут следовал буквально за ней по пятам. К тому моменту, когда Адара добралась до ближайшего пшеничного поля, все трое были уже далеко. Она без труда спряталась среди пшеницы, и они напрасно искали ее несколько часов, пока она осторожно ползла к лесу.

Когда стемнело, они принесли фонари и факелы и продолжали поиски. Время от времени она слышала брань отца и улыбалась, глядя, как они прочесывают поля. В конце концов она заснула, размышляя о приближении зимы и о том, как ей дожить до своего дня рождения. Ведь до него оставалось еще много времени.

Ее разбудил рассвет — рассвет и какой-то шум в небе.

Адара зевнула и заморгала; шум повторился. Она вскарабкалась на самую верхушку дерева, на последнюю ветку, которая могла ее выдержать, и раздвинула листья.

В небе были драконы.

Она никогда не видела таких чудовищ. Чешуя у них была темная, покрытая сажей, а не зеленая, как у дракона Хэла. Один был цвета ржавчины, второй — цвета запекшейся крови, а третий был угольно-черным. Глаза их походили на тлеющие головни, из ноздрей вырывался дым, они махали темными кожистыми крыльями и хвостами. Рыжий дракон раскрыл пасть и заревел, и лес содрогнулся; даже та ветка, на которой сидела Адара, задрожала. Черный тоже взревел, из его пасти вырвался оранжево-синий язык пламени и поджег деревья. Листья свернулись и почернели; из того места, куда попало дыхание дракона, пошел дым. Кровавый дракон пролетел совсем низко над деревьями, Адара услышала скрип его крыльев; пасть его была приоткрыта. Адара увидела между его пожелтевшими зубами сажу и пепел, и ветер, который поднимал его крылья, обжег ее кожу, оцарапал ее, как наждачная бумага. Она съежилась.

На спинах драконов ехали люди с кнутами и копьями, в черной с оранжевым форме; лица их были скрыты за темными шлемами. Тот, что летел на рыжем драконе, взмахнул копьем, указывая на ферму, видневшуюся за полями. Адара посмотрела в ту сторону.

Хэл вылетел встретить их.

Его зеленый дракон, поднимавшийся над фермой, был таким же крупным, как драконы врагов, но Адаре он почему-то показался маленьким. Он расправил крылья, и стало видно, как сильно он изувечен; кончик правого крыла был обуглен, и оно тяжело провисало, когда он летел. Хэл, сидевший у зверя на спине, походил на одного из тех крошечных игрушечных солдатиков, которых он привез им в подарок прошлым летом.

Враги разделились и атаковали его с трех сторон. Хэл понял, что они затевают. Он хотел развернуться, отшвырнуть в сторону черного дракона и сбежать. Кнут его мелькал рассерженно, отчаянно. Зеленый дракон раскрыл пасть и издал слабый угрожающий рык, но пламя его было бледным и жалким и не достигло приближавшегося врага.

Остальные пока молчали. Затем, по сигналу, все три дракона одновременно дохнули огнем. Хэла охватило пламя.

Его дракон издал высокий скулящий звук, и Адара увидела, что он горит, — он горел, они оба горели, и животное, и его хозяин. Они тяжело рухнули на землю, и их обугленные тела остались лежать среди пшеницы ее отца, и над ними поднимался дым.

В воздухе кружился пепел.

Адара, вытянув шею, оглянулась и увидела столб дыма, поднимавшийся за рекой. Там находилась ферма, на которой жила Старуха Лора со своими внуками и их детьми.

Когда она снова посмотрела на свой дом, то увидела, что три темных дракона спускаются. Один за другим они приземлились, и на глазах у Адары первый наездник спрыгнул на землю и направился к дверям.

Она была напугана, растеряна, — в конце концов, ей было всего семь лет. Тяжелый, душный летний воздух давил на нее, делал ее беспомощной, усиливал ее страхи. Поэтому Адара сделала единственную вещь, которая была ей знакома, — сделала не думая, это получилось у нее само собой. Она слезла с дерева и бросилась бежать. Она бежала через поля, через лес, прочь от фермы, от семьи, от драконов, прочь от всего этого. Она бежала до тех пор, пока у нее не заболели ноги, и прибежала к реке, в самое холодное из известных ей мест — к глубоким пещерам, скрытым под обрывистыми берегами, и спряталась в этом прохладном укрытии, в темноте и безопасности.

И там, в холодной пещере, она сидела весь день. Адара была рождена зимой, холод не тревожил ее. Но все же она дрожала всем телом.