Ночная Всадница - Дочь Волдеморта

Генри повернулся к ней. И посмотрел прямо в глаза.

«…Какие у него глаза! Зеленые и бездонные…»

Он присел на край дивана и склонился к девушке.

— Я люблю тебя, — в который раз повторила Гермиона. — Я очень тебя люблю.

— Кадмина, — он был совсем близко, обдавал ее лицо своим дыханием, — Кадмина, ты… — их взгляды встретились, и у нее внутри что‑то ёкнуло. — Ты выйдешь за меня замуж?

Она застыла и впилась взглядом в его глаза. Это длилось почти целую минуту. Оба не двигались.

— Кадмина?

— Я… Я… Да. Да, я согласна! — Она села и опять прижалась к нему всем телом. — Генри… Я… Теперь я больше, чем просто абсолютно счастлива!!!

* * *

Темный Лорд, сам Темный Лорд дал свое согласие на этот брак. Мысли путались в голове Гермионы после того, как, отдав дань плотским утехам, они серьезно поговорили с Генри об их, теперь совместных, планах на будущее. Он уже обсуждал это с Темным Лордом. Он никогда не стал бы ронять в ее душу таких слов, если бы не получил «благословление» ее сурового родителя.

Гермиона пыталась собрать мысли — мысли непослушно разбегались. Вечером, завтра вечером — Выпускной бал. Утром — праздничный банкет, днем с платформы хогсмидовской станции отбывает поезд, увозя всех студентов, кроме выпускников и некоторых старшекурсников, остающихся в качестве пары для кого‑то из выпускающихся. Джинни, которой ее семикурсник из Когтеврана простил даже выигранный Кубок школы по квиддичу, оставалась на Выпускной бал с Гермионой.

Джинни будет их с Генри единственным гостем на этом балу, балу в честь их помолвки.

* * *

— О Великий Мерлин! Гермиона! Это невероятно!

Джинни сверкала глазами и сияла так, будто это ей сделали предложение.

— Я должна быть подружкой невесты! Гермиона! Это будет самая шикарная свадьба в мире! Гермиона! Ты только подумай! А профессор Саузвильт собирается работать тут дальше? Хотя Темный Лорд ведь проклял должность… А что он будет делать? А как вы объявите об этом? А где вы будете жить? А чем ты будешь заниматься? О, Гермиона! А кто чью фамилию возьмет? — наконец расхохоталась она. — Кадмина‑как–там–тебя–полностью?

— О Моргана! Ты так тараторишь — как все эти мысли помещаются в твоей голове?

— Совершенно не помещаются! Так и лезут наружу! О, как же ты сегодня уснешь, тебе же надо до завтра хорошо выспаться?! А я как усну? — добавила она потом, и расхохоталась еще больше. — А вы не объявите о помолвке официально? На балу? Ты же уже совершеннолетняя, вот это будет номер! Прикинь только: каков эффект!

— И прикидывать не буду. Наслаждайся своим привилегированным положением единственной осведомленной гостьи на балу, который школа Хогвартс, сама того не ведая, организовала в честь обручения наследницы Темного Лорда.

Теперь они уже обе расхохотались и долго еще не могли успокоиться. Гермиона вообще не могла успокоиться и потому несказанно обрадовалась, когда прилетевшая от Генри сова принесла аккуратный флакон бесцветной жидкости и записку. Приписав несколько строк, Гермиона отхлебнула половину порции снотворного и, отослав сову Джинни Уизли, провалилась в глубокий и сладкий сон.

* * *

Утро предпоследнего дня в школе Хогвартс Гермиона встретила, вспорхнув с кровати на крыльях счастья. Сегодня такой чудесный день!

Ее выпускной наряд — он должен был поразить всех в Хогвартсе: это было то самое одеяние, в котором Гермиона встречала Рождество, только немного переделанное, — уже висел на вешалке у кровати, вычищенный и выглаженный школьными эльфами. Гермиона умылась, облачилась в мантию и полетела в Большой зал. Ей хотелось видеть Генри, хотелось найти Джинни и поболтать с ней. Она чувствовала, что если не поговорит хоть с кем‑то — ее просто разорвет от счастья и восторга.

— Гермиона, нужно поговорить.

Входя вслед за Гарри и Роном в пустой класс — сколько же раз за последние семь лет такое бывало? — Гермиона почему‑то представила себя в образе ангелочка. Вот она порхала по замку — а вот плетется в класс: босые ноги шлепают по каменному полу, белый саван волочится, собирая пыль, крылья опали и нимб съехал на глаза.

— Завтра, едва взойдет солнце, завет, данный мною Дамблдору, будет исполнен, — торжественно начал Гарри. — Не раньше. Я уверен, пусть это и ребячество, что для него слова об окончании школы означали не только сдачу ЖАБА, — парень невольно поморщился, — но и соблюдение всех традиций этого замка. Мы обязаны выполнить волю директора, его последнее желание. Эта школа была его жизнью, он вложил в нее свою душу — и мы должны хранить ее святые традиции. Но потом — мы обязаны уже не только профессору Дамблдору, но и всему магическому миру — уничтожить Хоркруксы Волдеморта. Поможете ли вы мне, друзья?

— Что за вопросы?! — картинно возмутился Рон и нагло притянул к себе за талию опешившую от подобного нахальства Гермиону, — мы с Герм всегда рядом, правда, Герм?

— П–правда, — поморщилась Гермиона. — Рядом с Гарри. Отпусти меня, Рон.

— О, да что ты…

— Не начинайте сейчас! — возмутился Гарри. — Послушайте. Сегодня я уже должен вам об этом сказать, — он торжественно улыбнулся. — Я хочу заняться поисками Лаванды.

Гермиона вздрогнула.

— МакГонагалл сохранила часть ее вещей для Ордена Феникса, — продолжал гриффиндорец. — Я не говорил вам раньше, чтобы не расстраивать и… — он на секунду замялся, — ну, чтобы вы лишний раз не поругались. Так вот: есть надежда, что Лаванда жива! Орден проводил сложнейшие поисковые обряды, используя ее вещи — и куда же, как вы считаете, все они неизменно направили следствие?

— В поместье Малфоев! — ляпнула Гермиона и прикусила губу.

— А ты откуда знаешь?! — опешил Гарри.

«Кто из орденовцев треплется? Тонкс? — пронеслось в его голове. — Написала?»

— Мне написала Тонкс, — не нашла ничего лучше, чем озвучить его мысли Гермиона. — Но она только вскользь намекнула, ты же знаешь ее…

— Я так и думал! Ее бы исключить из Ордена за такое! Писать о подобных вещах! Да ведь Пожиратели Смерти могли схватить сову и перепрятать Лаванду!

— Мерлиновы подштанники, Гарри, да зачем?! Почему ты вообще думаешь, что она может быть еще…

— Да, я думаю, что она жива, — невозмутимо прервал ее Гарри, властно останавливая речь рукой. — Если уж она зачем‑то понадобилась им, и они ее похитили — а мы теперь уверены, что без Волдеморта тут не обошлось…

«Довольно косвенно, мой друг», — подумала Гермиона.

— Так вот, если она зачем‑то нужна им — то к чему было бы убивать ее? И если бы ее убили — зачем делать это в поместье Малфоев? Вот уж странное подобрано местечко! И уж тем более — зачем бы держать там потом ее тело? Нет, я считаю, что Лаванда жива. Но… Тонкс больше ни о чем не писала тебе, Гермиона?